Рашид Кешоков - По следам Карабаира Кольцо старого шейха

Ослепленный Хакас Хатумов метнулся было к окну но, увидев там силуэт осодмильца, медленно поднял руки

—  Товарищи, что вы? — забормотал он.— Я же ни в чем не виноват. Что вы?..

—  Ведите,— коротко приказал Шукаев осодмильцам.

Первое, что сделал Жунид,— это взял у Хатумова отпе­чатки пальцев. Сомнений быть не могло. Трехдельтовый ри­сунок! В прошлом проработав год в дактилоскопической ла­боратории, Жунид встречал такой всего один раз.

Допрос шел в здании правления колхоза.

—  Имя и фамилия?

—  Хакас Хасанович Хатумов.

—  Три «X», стало быть,— усмехнулся Шукаев.— Впро­чем, это к делу не относится. Что вы делали на острове в такое время? Что искали в домике?

—  Я не искал. Просто осматривал

—  Для какой цели?

—  Собираюсь на рыбалку. Хотел взглянуть — годится ли эта хижина для ночевки,— нагло глядя в лицо Жуниду  от­вечал студент

Шукаев едва заметно улыбнулся. Он хорошо знал по опыту, что бравада в начале допроса чаще всего кончалась потом истерикой, когда подозреваемого одна за другой начи­нали придавливать неоспоримые улики. Гораздо хуже, когда допрашиваемый безучастен и внешне безразличен. Такие характеры труднее. К тому же Жунид сейчас испытывал зна­комое ему чувство подъема, возникавшее, видимо, от созна­ния, что он напал на верный след и в ближайшие часы все, ради чего он потратил столько сил и времени, наконец выяс­нится

Первого же взгляда на студента Жуниду было достаточ­но, чтобы его предположение превратилось в уверенность Хакас Хатумов косил на левый глаз. А на снимке он стоял правой стороной лица к фотоаппарату

Жунид бросил взгляд на Эдиджева, который усердно стро­чил протокол допроса, на понятых из тех же осодмильцев, что помогали брать Хакаса, и вдруг неожиданно спросил:

— Сафар знает о том, что вы уехали из Краснодара?

— Да, мы с ним вместе   — начал было Хатумов и осекся

— Продолжайте

—  Мы вместе приехали,— со злостью в голосе повто­рил тот

—  Зачем он вас сорвал с занятий?

—  Он не сорвал. И потом — я могу ездить, куда хочу, и не давать никому отчета. Я требую, чтобы мне сообщили, почему меня задержали!..

—  Справедливое требование,— спокойно ответил Жунид.— Вы задержаны по подозрению в изнасиловании несовершен­нолетней Марии Сысоевой, совершенном вами с известным вам Пако в июле прошлого года. В том самом домике, где вы

сегодня искали...

—  Я ничего не искал! — почти закричал Хакас.— И ни­ кого не насиловал! Ни с каким Сафаром я никого не трогал, слышите!

Жунид мгновенно уловил оплошность студента

—  Запишите — кивнул он Эдиджеву — Подозреваемый косвенно удостоверил, что человек по кличке Пако и Сафар, который приезжал сегодня к нему в Краснодар,— одно и тоже лицо

—  Нет! Нет! Я не говорил!

—  Не кричите  Вы сказали это в присутствии свидете­лей   Вот ваше письмо Рахме Тугужевой  Узнаете?

Хатумов вгляделся  От всей его самоуверенности не осталось и следа. Он побледнел, осунулся. Руки дрожали. Рас­смотрев письмо, которое показывал ему Жунид, он отрица­тельно покачал головой.

—  Не ваше?

—  Не мое  Там нет подписи

—  А эта фотография?

—  Моя.

—  А подпись? — Жунид повернул снимок тыльной сто­роной.

—  Там же написано.

— Значит, ваша? Отвечайте, как полагается!

      -Да.

—  Очень хорошо. А теперь вот прочтите акт эксперти­зы, устанавливающий тождество почерка, которым написано письмо и сделана надпись на фото

—  Но...

—  Подождите. Это еще не все.— Жунид покопался в сумке.— Знаком вам этот медальон?

Хатумов все больше бледнел.

—  Нет,— прошептал он едва слышно.

—  Лжете! На внутренней крышке — ваши оттиски паль­цев, и это также подтверждено экспертизой!

—  Я ничего не знаю! — заерзал на скамье Хакас

—  Нервы сдают,— усмехнулся Жунид.— Так я и знал Уведите его в соседнюю комнату, пусть воды выпьет. И при­готовьтесь, Хатумов, говорить правду. Имейте в виду, что нам известно почти все, но признание всегда в какой-то мере облегчает наказание...

Студент встал и, покачиваясь, пошел к дверям, сопровож­даемый осодмильцами

—  Как фамилия Сафара? — будничным тоном спросил Жунид.

—  Не... не знаю,— поперхнулся словом Хатумов

—  Ладно, можете идти.

—  Так, Гамар. Пусть он пока поразмыслит, работенку его мозгам мы дали. А наша задача сейчас — обыск в доме Хатумова и розыски Сафара — Пако. Мне срочно нужен спи­сок всех Сафаров не моложе девятнадцати и не старше двад­цати пяти.

—  Зачем список? — удивился Эдиджев.— Их всего трое Уж свой участок я знаю. Сафар Гараев, Сафар Ибрагимов и Сафар Негучев. Первые два живут в Хантуке, Негучев — в Афипсе

Такой бурной ночи у Жунида не бывало уже давно. Он оставил студента под охраной двух осодмильцев в доми­ке правления колхоза и вместе с участковым, взяв в качест­ве понятых соседей Хатумовых, произвел обыск в доме Ха­каса. В яслях коровника, под толстым слоем сена, были об­наружены около восьмидесяти метров синего шевиота и от­рез шелковой ткани. Мать Хакаса беззвучно плакала. Стар­ший брат держался за сердце.

Тут же, в доме, составили протокол. Изъятые ценности отнесли в правление. Жунид отозвал Эдиджева в сторону:

—   Возьмите еще людей, Гамар Османович, и доставьте ко мне всех трех Сафаров. Попросите также прийти Марию Сысоеву  Леня Кудрявцев тоже может понадобиться. Пусть мать его приведет, а то поздно уже.

Жунид понимал надо ковать железо, пока горячо. Нуж­но обрушить на Хакаса все козыри, так, чтобы он сразу по­нял, что игра проиграна и дальнейшее запирательство беспо­лезно  И, прежде всего,— опознание

Вернулся Эдиджев часа через полтора. Участковый ока­зался незаменимым человеком. Жунид не раз думал, что бы он делал без расторопного исполнительного Тамара.

—  Всех собрал. Ждут в соседней комнате

—  Зовите сюда, Гамар Османович, трех Сафаров  Сысо­ева тоже пусть будет готова

Слева на двух стульях он посадил понятых, прямо перед столом, на стареньком диванчике — Гараева, Ибрагимова, Негучева и Хатумова, а около себя поставил стул для Ма­рии Сысоевой

Эдиджев записал установочные данные приглашенных.

— Вызовите потерпевшую.

Девушка вошла в комнату. На круглом личике ее, как на ладони, было видно все, что она сейчас чувствовала: и со­знание важности момента, и страх, и растерянность.

— Садитесь.

Она опустилась на краешек стула, не глядя на присут­ствующих. Предупредив девушку об уголовной ответственнос­ти за дачу ложных показаний, Жунид спросил:

—   Нет ли среди сидящих на диване лиц, знакомых вам? Не спешите с ответом, вглядитесь внимательнее

Мария подняла глаза. Несколько секунд они рассматри­вали одного, другого и вдруг расширились, как от неожидан­ной и острой боли

—  Это он,— сдавленным шепотом сказала она, показы­ вая на Хатумова. Скользнув взглядом дальше, вскрикнула.

—  И он... тот, второй... Пако!

—  Откуда вам известна его кличка? — наклонившись вперед, быстро спросил Жунид.

—  Тот... косой так назвал его, когда...

—  Почему же вы раньше не говорили об этом?

—  Я забыла... у меня совсем выскочило из головы..  Вы же понимаете..

Она заплакала.

—  Фамилия, имя? — повернулся Шукаев к горбоносо­му парню, которого Мария назвала Пако

—  Сафар Негучев. Она все врет Зачем врет? — бросив злобный взгляд на девушку, пробормотал Сафар.

—  Она спутала меня с кем-то! — подскочил Хатумов.— Я ее впервые вижу!

—  Сядьте! — жестко приказал Шукаев.— Сысоева, вы можете идти домой  Гамар Османович, пригласите Леонида Кудрявцева...

Мальчику Жунид задал всего один вопрос.

—   Расскажите, что вы видели и слышали на острове 27 июля прошлого года.

Леня, волнуясь, повторил свои показания

—  Итак, вы утверждаете, что один из рыбаков назвал другого Пако?

—  Да, я это хорошо слышал.

—  Все свободны, кроме Хатумова и Негучева. Сафар Негучев, вы задержаны по подозрению в изнасиловании не­совершеннолетней Марии Сысоевой. Допрос продолжим в угрозыске... Прежде чем уйти, товарищи, подпишите прото­кол опознания!

Задержанных увели.

—  Обыск у Негучева, да? — спросил Эдиджев.

—  Вы — превосходный помощник, Гамар,— улыбнулся Шукаев.

.. В комнате Сафара Негучева нашли, как и у студента, полтюка синего шевиота и отрез цветного шелка. Теперь не было сомнений, что ограбление магазина в Афипсе и изна­силование на острове срвершены Хатумовым и Негучевым.

Правда, Эдиджев обшарил все уголки в доме Сафара и во дворе, надеясь отыскать лом, которым грабители сорвали замки, но найти его не удалось.

За время отсутствия Жунида в управлении тоже произошли кой-какие события. Панченко доложил Ивасьяну об экспер­тизе медальона, найденного Шукаевым и опознанного Марией Сысоевой, и высказал предположение, что Хакас Хатумов, возможно, причастен к афипскому грабежу.