Техас в XIX веке - Маргарита Гуминенко

резню по-разному. Некоторые радовались и угрожали расправой тем заключённым, которым посчастливилось остаться в живых. Другие, в том числе и офицеры-мексиканцы, плакали вместе с оставшимися в живых техасцами и скорбели об учинённом зверстве. После того, как стало известно, что Санта-Анна проиграл в битве при Сан-Хасинто, мексиканские солдаты покинули форт и направились в Мексику. Их никто не преследовал, и им никто не мстил. Техасцам было достаточно того, что они уходят.

Удивительно, но во время Техасской революции не было случая, чтобы техасцы расстреливали пленных. Как правило, всех захваченных в бою врагов отпускали под честное слово. Бывало, что те мексиканцы, которых отпускали под честное слово, нарушали его и снова шли воевать против Техаса. Если их снова брали в плен - их снова отпускали. Единственный случай, который едва не стал исключением, произошёл сразу после битвы при Сан-Хасинто, когда в руки техасцев попался сам Антонио Лопес де Санта-Анна. Возбуждённые кратковременным боем, помнящие Аламо и Голиад, техасские волонтёры стали требовать расстрела жестокого правителя Мексики. Но Сэм Хюстон настоял на сохранении жизни мексиканского президента-генерала, страсти улеглись, и Санта-Анна, после подписания им безоговорочной капитуляции, был освобождён вместе с прочими пленными мексиканцами. После этого он нарушил своё слово и продолжил войну.

Были ли наивны техасцы, когда верили, что достаточно выдворить врага со своей территории, взяв с него слово больше не воевать? А может, были вероломны мексиканцы, которые давали слово - и тут же нарушали его. Достоверно судить об этом сейчас было бы сложно. Тем не менее, поведение техасцев может служить примером благородства и великодушия к врагам.

Погребение останков

Примерно через два месяца после событий Голиадской резни, к концу мая 1836 года, уже после победы техасцев под Сан-Хасинто и капитуляции Санта-Анны, техасский генерал Томас Дж. Раск, который сопровождал отступление мексиканских войск, прибыл в Голиад. Останки людей полковника Фаннина были найдены в частично присыпанной траншее, откуда некоторое количество костей было вырыто животными и разбросано по прерии. Часть останков было найдено на местах расстрела. Останки необходимо было предать погребению по христианскому обычаю, и генерал Раск издал приказ о проведении военных похорон:

"3 июня 1836, завтра утром, состоится общий парад армии, похороны - в 9 утра.

Шерман примет командование и проведёт шествие в следующем порядке:

1. артиллерия,

2. музыка,

3. команда майора Морхау,

4. 6 офицеров компании, 6 должностных лиц компании,

5. скорбящие: те из отряда Фаннина, которые спаслись и бежали, примут участие в процессии, как оплакивающие своих товарищей,

6. главнокомандующий и штаб,

7. медицинский персонал,

8. второй полк под командованием майора Уэллса,

9. первый полк под командованием полковника Саммервилла,

10. осуществляет регулирование... команда лейтенанта Милларда, майор По в нужную минуту должен отдать приказ произвести пушечный выстрел из форта...

Команда майора Морхау даст три выстрела холостыми патронами над могилой.

Подпись Томаса Дж. Раска, бригадного генерала"[17].

Справка: Томас Джефферсон Раск (Thomas J. Rusk) (1803-1857). Родился 5 декабря 1803 в Южной Каролине, изучал право и был принят в коллегию адвокатов под влиянием Джона С. Калхуна. В Техас из Джорджии Раск попал в 1832 году.

В 1835 году Раск организовал компанию добровольцев для оказания помощи Техасу в борьбе за независимость. Участвовал в битве при Сан-Хасинто. После обретения Техасом независимости, Раск был избран на второй съезд Республики, а затем провел несколько кампаний против индейцев на востоке Техаса. В 1846 году Раска и Сэма Хьюстона избрали первыми сенаторами от Техаса в Вашингтон, округ Колумбия. 29 июля 1857 года, после смерти жены, Раск покончил жизнь самоубийством. Похоронен на кладбище Оук-Гроув в Накогдочес[18,19,20].

Во время похорон генерал Раск произнёс краткую речь:

"Однополчане! В порядке справедливости мы в этот день призваны выплатить последней печальной долг уважения к останкам благородной и героической группы людей, которые, борясь за наши священные права, попали в безжалостные руки тирана. Их рыцарское поведение дает им право на сердечную признательность народа Техаса. Без каких-либо корыстных интересов к стране, они следовали лишь за тем чувством, которое ощущают все благородные сердца при одном упоминании о свободе. Они сплотились, отказались от легкости, мира и удобства их домов, оставив после себя все, что им было дорого - их матерей, сестёр, дочерей и жён. Они согласились терпеть усталость и лишения, и благородно встали между народом Техаса и легионами Санта-Анны. Не надеясь на помощь и поддержку других частей техасской армии, они сражались храбро с солдатами тирана, десять к одному. Окруженные в открытой прерии этим страшным врагом, отрезанные от снабжения и даже воды, они получили клятвенное обещание, что получат участь обычных военнопленных,