Адмиралы Грейги: оклеветанные и забытые - Наталья Колева

Императрицей и Шуазелем обострились до предела. Не желая пропускать русский флот из Балтийского моря в Средиземное море и имея на это материальную возможность, политическую возможность сделать это Шуазель не имел: во-первых, мешали англичане; во-вторых, затевать большую новую войну не позволяли финансы. Екатерина все это учла и решилась на экспедицию. «Если события, совершившиеся в XVIII веке, покрыли Россию славой, то причину этого следует искать не в чем ином, как в интригах и происках врагов этой империи, которые, желая причинить ей большие бедствия, поставили её в необходимость развивать те средства, существование которых никто в ней не подозревал».

Забегая вперед скажу, что окончилось всё совсем не так, как надеялись Оттоманская Порта и её друзья.

Глава III. Архипелагская экспедиция. Хиосс и Чесма

Предприятие было рискованным, связанное с дипломатическими и военными затруднениями. Цель предприятия очень точно определил в своем журнале С. К. Грейг: «Е.И.В., желая, по возможности, усилить военные действия против турок, для скорейшего окончания войны, вознамерилась послать военный флот в Архипелаг и Левант. Цель экспедиции заключалась в том, чтоб произвесть диверсию в тех местах и беспокоить турок в той части их владений, где они менее всего опасаться нападения, по причине затруднений, с каким должно быть сопряжено отправление вооруженных сил от самых крайних пределов Балтики в море, столь отдаленные». Кому поручить руководство? Какими бы дельными адмиралами и моряками не были Спиридов, Грейг, Эльфинстон, им Екатерина II это поручить не могла, нужен был человек другого склада характера. Им и был Орлов. Императрица обратилась к Алексею Орлову, для которого не существовало ни политических, ни моральных препятствий. Он это доказал. Сейчас ей нужны были его ум, изобретательность, хитрость. Он умел рисковать, но умел и поостеречься где нужно. Тот же Тарле писал об Орлове как об – «опасном, грозном, честолюбивом, на всё способным, на всё решавшимся человеке. Никакие ни моральные, ни физические, ни политические препятствия для него не существовали, и он даже не мог взять в толк, почему они существуют для других»[32]. Российский посланник в Неаполе граф Головкин говорил: «я не поручил бы ему ни жены, ни дочери, но я мог бы совершить с ним великие дела». Орлов был убежден, что стоит русской эскадре появиться у берегов Морен, весь полуостров охватит восстание. Не случилось! Воодушевление было, но смелости не хватило: под нажимом турок греки начали разбегаться, да и русские эскадры двигались очень медленно, т. к. люди стали болеть, умирать, и чуть ли не в каждом порту приходилось вставать на ремонт. Эскадра Спиридова от Кронштадта до Гулля (Англия) тащилась 60 дней. Вторая, Эльфинстона, ещё медленнее: из Кронштадта в Портсмут – 64 дня. Грейг видел, что «медленность» может сыграть роковую роль: «Если бы можно было русскому флоту прийти несколькими месяцами ранее, пока это всеобщее воодушевление народа ещё было в полной силе, турки же малочисленны и рассеяны, то весьма вероятно, что вся Морея в короткое была бы очищена от турок и осталось бы в полной власти греков». Но по причинам, указанным выше (ремонт, болезни, смерть), из 15 кораблей до Средиземного моря дошло только 8. Сказать, что Орлов был потрясен увиденным, – ничего не сказать. Но Екатерина понимала, что идет на большой риск… Выбор адмиралов, в общем, был удачен. Первой эскадрой, где находился Грейг, командовал Спиридов. Вторая была поручена Эльфинстону, с ним не повезло, но выяснилось это позже. Когда его эскадра шла на соединение с эскадрой Спиридова, она встретилась с турками. Наши попытались атаковать, но турки бой не приняли и укрылись в бухте Наполи-ди Романья. Эльфинстон попробовал блокировать турецкий флот, но ввиду превосходства турецких сил, передумал и отошел. Спиридов, узнав об этом, настоял на возвращении в бухту, но турки уже ушли по направлению к Хиоссу. Спиридов негодовал, адмиралы крупно поссорились. С этого момента Спиридов не терпел англичанина, да и команда его плохо понимала и не любила. Позже Орлов настоял на отставке Эльфинстона. Граф послал небольшой отряд под командованием Грейга на поиски, 23 мая тот обнаружил турецкий флот в Хиосском проливе и немедленно сообщил флагману. Вот как писал об этом Е. В. Тарле: «На корабле «Не тронь меня», по-видимому, прежде всех увидели более или менее отчетливо стоящий вдали в бухте и перед бухтой неприятельский флот и насчитали 18 судов. Если считать лишь линейные суда, то ошиблись: их было не 18, а 16; если же брать и фрегаты, и корветы, и т.д., то турецкий флот был гораздо многочисленнее, а с более мелкими судами насчитывал от 60 до 67 вымпелов. На корабле «Три Иерарха» Грейг поднял сигнал «Гнать за неприятелем»[33]. От этого, мне кажется, победа русского флота, русского оружия, русских моряков, становится ещё более значимой. Да, Орлов узнав о ссоре флагманов, разбираться не стал, принял командование над обеими эскадрами и поднял кейзер-флаг на своем корабле «Три Иерарха». Им командовал Самуил Карлович Грейг, советами которого, впоследствии, и руководствовался главнокомандующий. Многие писали, что Орлов советовался со Спиридовым, но тот находился на другом корабле. Об этом говорит подлинный приказ А. Орлова, где в параграфе № 3 (о связи с главнокомандующим) он вычеркнул слово «с адмиралом» и собственной рукой написал «со мной»[34].Да и «Советская военная энциклопедия» в 3-м томе сообщила о Грейге: «В Чесменском морском бою 1770 г. был советником по морским вопросам главнокомандующего графа А. Г. Орлова, командовал кордебаталией (центром эскадры) в Хиосском бою и отрядом кораблей, уничтожив турецкий флот в Чесменской бухте». В 4-м томе Советской исторической энциклопедии: «Фактически руководил разгромом турецкого флота в Чесменском бою».

В час ночи Грейг во главе брандеров атаковал вражеские суда и уничтожил большую часть турецкого флота. Турки, испуганные огнем русских судов, бежали в Чесменскую бухту. Но это было только начало. Заблокировав в бухте суда, Орлов на совете флагманов обсудил план дальнейших действий. Решили в ночь с 25 на 26 июня сжечь турецкий флот с помощью брандеров и зажигательных снарядов. 25 июня 1770 года Орловым был написан приказ: «К наступающей ныне ночи приуготовиться, а после полуночи вступить в точное исполнение…». Для атаки выделили отряд из 66-пушечных линейных кораблей: «Ростислав», «Европа», «Не тронь меня» и «Саратов»; 36-пушечных фрегатов «Надежда» и «Африка»; 20-пушечного бомбардирского корабля «Гром» (им командовал предок А. С. Пушкина А. Ганнибал) и 4-х брандеров под командованием капитан-лейтенанта Р. К. Дугдаля, лейтенантов Ф. Ф. Макензи, Д. С. Ильина и и мичмана В. А. Гагарина. И дальше в приказе: «…вся сия эскадра и бомбардирский корабль