Генрих Четвертый и Генрих Пятый глазами Шекспира - Александра Маринина

обманул, дескать, негодяй, мы же поверили, что он только за наследство воюет, он нам поклялся, и не один раз, а сам втянул в такое нехорошее дело, вынудил короля Ричарда Второго свергать.

Как бы там ни было, а восстание и вправду началось, и Генри Перси собрался ехать на какую-то ответственную встречу.

Входит леди Перси. С ней тоже не все понятно. Супругой Горячей Шпоры была Элизабет Мортимер, сестра рыцаря Эдмунда Мортимера. Сестра – да, и в истории, и у Шекспира. А вот с именем засада вышла: почему-то в пьесе ее зовут Кет.

– Я через два часа уезжаю, – сообщает супруге Хотспер.

– Послушай, что происходит? – требовательно вопрошает Кет. – Ты в последние две недели на себя не похож, со мной не разговариваешь, все о чем-то думаешь, спишь плохо, во сне кричишь и потеешь. Или ты немедленно мне все расскажешь, или я буду думать, что ты меня не любишь.

Хотспера супружеские претензии на духовную близость нимало не задевают, он не отвечает жене и начинает переговариваться со слугой, выясняя, выполнены ли его распоряжения и готовы ли для него лошади. Леди Перси терпеливо ждет, когда появится возможность поговорить с мужем. Когда слуга уходит, она снова приступает к попыткам расспросить Хотспера:

– Выслушай меня, Генри.

– Ну, слушаю, – с досадой отвечает Хотспер.

– Отсюда что тебя уносит?

– Мой конь, любимая, мой конь, – отшучивается муж.

Для русскоязычного читателя этот обмен репликами звучит и выглядит немного коряво, правда? Но перед переводчиком стояла сложная задача передать соль шутки, не отдаляясь от оригинального текста. Для нас привычной была бы фраза: «Что гонит тебя из дома?», и в ответ на «что» мы бы услышали о чем-нибудь неодушевленном, например, о тревоге, заботе, страхе, срочной необходимости и так далее. Хотспер же отвечает: «Конь меня уносит», и мы удивляемся, ведь конь – это «кто», а не «что». Дело в том, что в английском языке ответ на вопрос «who» («кто») подразумевает указание только на человека, причем исключительно на его имя. Все остальное – неодушевленные предметы, животные, профессия человека, его социальный статус, приметы внешности – отвечает на вопрос «what» («что») и в ответе именуется «it» («это» или «оно»). Поэтому на вопрос: «Что гонит тебя из дома?» можно с равным успехом услышать в ответ: «Заботы», «Необходимость», «Сосед», «Начальник» или «Вон тот рыжий мужик». В данном случае леди Кет Перси рассчитывает услышать рассказ о проблемах мужа, но слышит в ответ слова о коне, который и унесет любимого супруга из дома. С точки зрения английской грамматики – все верно, по смыслу же – короткое и емкое указание на то, что Хотспер не намерен рассуждать со своей Кет на серьезные темы и предпочитает отшучиваться. Недостойный она собеседник для такого важного политика, как Горячая Шпора.

Леди Перси пока еще не сердится, она любит мужа со всеми его причудами.

– Я должна знать, в чем дело, Гарри, и я узнаю! Подозреваю, что мой братец Мортимер решил бороться за свои права на престол и тебя в это втянул. Если ты пойдешь у него на поводу…

Леди Перси.

Художник John William Wright, гравер W. H. Egleton, 1837.

– Пешком? В такую даль? Да я устану! – продолжает отшучиваться Хотспер.

– Ну хватит, милый. Ты можешь мне толком объяснить, что случилось? А то я тебе мизинец сломаю, – так же шутливо угрожает Кет.

– Да отстань ты со своими заигрываниями, не до тебя мне теперь, – огрызается Генри Перси. – Пробитые головы, сломанные носы – вот что меня сейчас интересует.

И кричит слуге:

– Давай скорее коня!

Потом снова обращает внимание на жену:

– Ну, что еще ты от меня хочешь?

Вот теперь леди Перси обижается уже по-настоящему:

– Так что, получается, ты меня совсем не любишь? Ну и ладно, тогда я тоже не буду тебя любить. Нет, скажи мне, ты ведь пошутил, правда? Или ты серьезно?

– Да люблю я тебя, люблю! – с досадой отмахивается Хотспер. – Только не приставай с этими своими дурацкими расспросами: куда я собрался, почему собрался… Куда надо, туда и собрался. Короче, Кет: меньше знаешь – крепче спишь, чего не знаешь – о том не проболтаешься. Видишь, как я тебе доверяю?

– Да уж, вижу, – усмехается она.

– Ладно, не грусти. Тебе тоже придется уехать, только не сегодня, а завтра. Мы едем в одно и то же место и будем там вместе. Довольна?

– Да, поневоле, – отвечает леди Перси.

И как-то не очень понятно, нравится ей подобная перспектива или нет.

Уходят.

Сцена 4

Трактир «Кабанья голова» в Истчипе

Входятпринц Генрих и Пойнс.

Генрих просит друга помочь «немного позабавиться».

Принц Генрих и Пойнс.

Неизвестный художник, XVI век, National Portrait Gallery, London.

– А где ты был, Хел? – спрашивает Пойнс.

Хел, он же принц, рассказывает, как провел время в обществе трактирных слуг, подружился с ними и теперь каждого из них знает по имени. Слуги от него в полном восторге, считают весельчаком и добрым малым и клянутся, что, когда Генрих станет королем, весь Истчип будет стоять за него горой. За время посиделок принц полностью освоил принятый в этой среде жаргон.

– Теперь всю жизнь смогу пьянствовать с любым медником, беседуя с ним на его языке, – горделиво заявляет принц и далее излагает Пойнсу, в чем состоит его план «немного позабавиться».

План незамысловат до такой степени, что даже пересказывать его неловко. Один из тех слуг, с которыми только что задружился Хел, мальчишка-прислужник по имени Франсис, недалекий умом и не особо расторопный, сунул Генриху немного сахару. Наверное, это было единственным ценным предметом в его кармане и он таким манером выразил свое восхищение демократичным и доступным принцем Уэльским. Но такое объяснение – всего лишь моя личная догадка, сам Хел ничего подобного не говорит. Так