Карл Май - Жут

– Откуда ты это знаешь?

– Сужу по тому, что узнал от них. Ты ведь знаешь, наверное, куда они едут?

– Откуда мне знать? Я и отказался их дальше преследовать, потому что не знаю, куда они направились. Мне надо выискивать их следы, обследовать окрестности и заниматься расспросами. Пока я что-нибудь узнаю наверняка, они давно минуют горы. Так что, лучше мне ехать другим путем.

С таинственной миной на лице он обратился ко мне:

– Сейчас ты узнаешь, эфенди, что я вовсе не жажду мести. Наоборот, я окажу тебе большую услугу; я подскажу, где ты можешь найти этих людей.

– Ах, ты знаешь это! Куда же они ускакали?

– Отсюда на Глоговик. Они спрашивали меня, сколько туда ехать, и я описал им весь путь.

– Великолепно! – вскрикнул я, радуясь. – Эта новость для меня, конечно, очень важна. Мы сегодня же поскачем в Глоговик. Но узнаем ли мы там, куда они направятся дальше?

– Об этом тебе нечего даже спрашивать, потому что я все знаю.

– Они были как-то уж слишком болтливы с тобой!

– О, нет; я все подслушал.

– Тем лучше, а то я подумал, что они задумали тебя обмануть. Итак, куда они намерены ехать?

– В Фандину. Это место лежит по ту сторону Дрины. Там они хотят сделать остановку, вот там ты их и поймаешь.

Мне было ясно, что поездку в Фандину он выдумал, но все-таки я спросил:

– А ты не знаешь дорогу из Глоговика в Фандину?

– Знаю; как же, очень хорошо! Я сам из тех краев. Вы минуете очень интересные места, например, знаменитую Чертову скалу.

– Почему она носит это имя?

– Ты христианин и, стало быть, знаешь, что шайтан искушал Ису бен Мариама[4]. Ему не удалось это; тогда он ушел восвояси и сделал первую остановку лишь у этой скалы. В гневе он ударил по ней кулаком, вложив в удар всю адскую ярость; огромная махина скалы треснула посредине. Дорога, которой вы поедете, ведет мимо этой расселины.

– Это легенда?

– Нет, это правда. Эту скалу до сих пор зовут Чертовой скалой.

– Интересно будет глянуть на нее.

– Потом вы окажетесь в глухом лесу, где среди скал лежит знаменитая Джевахири-магара, Пещера Сокровищ.

– А что за история связана с ней?

– Некая фея полюбила простого смертного. Повелитель царства фей, сострадая мукам ее любви, позволил ей соединиться с возлюбленным. Однако ей пришлось отказаться от своих волшебных даров, обрести человеческий облик и обречь себя на смерть. Фея согласилась и низошла на землю. Ей было позволено взять с собой все свои сокровища. Но пока она спешила в наш мир, возлюбленный изменил ей. Тогда она впала в скорбь и удалилась в пещеру. Рассыпав свои сокровища, она изошла слезами. Когда в эту пещеру приходит человек, у которого нет на душе тяжкого греха, он находит один из этих камней. Многие, очень многие люди входили в пещеру в нищете, а выбирались оттуда в богатстве, ведь сокровища феи несравнимы ни с чем.

Он испытующе посматривал на меня сбоку, чтобы понять, какое впечатление произвела эта легенда. Так вот какой была та приманка, которой он заманивал к углежогу его жертв! Если учитывать, сколь суеверны люди в здешних краях, то вовсе не удивительно, что даже богатые люди верили подчас этой глупой истории.

С особым придыханием хозяин добавил:

– Я сам знаю нескольких человек, которые нашли там драгоценные камни.

– Уж не ты ли? – спросил я.

– Нет; я не искал камень, потому что слишком стар. Камни откроются лишь тем, кому еще нет сорока.

– Стало быть, фея предпочитала юношей старикам! Тебе раньше надо было пускаться на поиск сокровищ.

– Тогда я ничего не знал о пещере; у тебя же есть время – ты молод.

– Ба! Я богат – и у меня, пожалуй, хватит денег, чтобы купить себе один из таких бриллиантов.

Я мельком глянул ему в лицо и заметил, что оно изменило цвет. Он хотел приманить меня бриллиантами, я же насадил на свою удочку золото. Казалось, мы оба готовы были клюнуть на эти наживки. Он хотел заманить меня в пещеру; я же старался завлечь его к углежогу.

– Так ты богат! – изумленно воскликнул он. – Да, это можно было предполагать. Ведь одна твоя лошадь стоит больше, чем все мое имущество. И все-таки разве не заманчиво найти алмаз, оставленный феей?

– Конечно, это любопытно, но я не знаю, где находится пещера. Быть может, ты опишешь мне ее?

– Вряд ли ты найдешь ее с моих слов. Тебе надо навестить углежога по имени Шарка; он и проведет тебя в пещеру.

– Что это за человек?

– Очень набожный человек; он ведет уединенную жизнь. За небольшой бакшиш он готов привести в пещеру любого чужеземца.

Хозяин старался изо всех сил заманить меня в эту пещеру. Я делал вид, будто верю каждому его слову, а когда я попросил его описать дорогу на Глоговик, он предложил дать мне в проводники одного из своих слуг.

– А он знает дорогу из Глоговика к Чертовой скале и Пещере Сокровищ?

– Нет; он ни разу там не бывал.

На лице хозяина застыло ожидание, всю напряженность которого я понимал. Ведь я мимоходом обмолвился, что ношу с собой огромную сумму денег. Что если все эти деньги прикарманит углежог или же он поделится ими лишь с пятью всадниками, а хозяин, заманивший меня в западню, ничего не получит? И даже если ему выделят долю, то это будет сущий пустяк. Неужели он не мог бы присвоить себе все деньги?

Подобные мысли вертелись в его голове. Я добился того, чего хотел: он сам мечтал стать нашим проводником, но не решался предложить свои услуги. Я облегчил ему задачу, промолвив:

– Жаль. Мне не хотелось бы часто менять проводника. Кто знает, найду ли я в Глоговике человека, который доведет меня до Фандины! Лучше бы мне сразу взять того, кто знает весь путь.

– Гм! Нелегко его найти. Сколько ты заплатишь?

– Я бы дал двести-двести пятьдесят пиастров вместе с провизией, конечно.

– Гм! Да я сам согласен вести тебя, эфенди, если ты решишь отправиться в путь со мной!

– Рад буду! Я тотчас велю седлать лошадей.

– А где же твои лошади?

– По ту сторону, у пастуха, которому я передал привет от его сына. Я остановился у него, потому что знал: мои враги находились у тебя. Но, – вспомнилось мне, – ты говорил, как дорого стоит моя лошадь, а ведь ты даже не видел ее.

– О ней твердили эти пятеро всадников; они не могли на нее нахвалиться.

– Да, они нацелились не только на меня, но и на мою лошадь. Такой радости я им не доставлю. Они не получат ни меня, ни лошадь, зато я настигну их.

Я нарочно хвастался, чтобы увидеть, какую он состроит мину. На губах его витала ироническая улыбка, но он сдержал ее и промолвил:

– Я в этом уверен. Что эти молодчики против вас!

– Тогда готовься! Через полчаса мы встретимся у брода. Я радушно кивнул ему, и мы вышли из дома. По дороге маленький хаджи сказал мне: