Антон Кротов - Дом для всех

Так получилось, что из людей АВП, первыми на фестиваль заехали я, Демид, Татьяна и Тютюкин. Длиннюк подъехал на следующий вечер. Мы уже собрались сворачиваться и уезжать вечером в Улан-Удэ, но потом передумали — остались на вторую ночь на берегу. Да, вечером Тютюкин с трезвенниками ходили в местный ДК и играли в игру «КВН»; я не пошёл, так как не знал, как в неё играть, а команда с Тютюкиным получила приз.

Мы поднялись рано на рассвете, собрались (прочие трезвенники ещё спали) и пошли на автобусную остановку: здесь каждое утро отправляется единственный автобус до Улан-Удэ. Любопытно, что электрички в Бурятии дороже, чем в Иркутской области; а вот автобусы здесь, напротив, дешевле.

Ехали довольно долго (это оказался маленький «Пазик», подбирающий в деревнях всех желающих), и вышли в центре Улан-Удэ. Сразу пошли в монгольское консульство. Прикольно, что мы приехали из Посольска по посольским делам! Монголы занимали большой особняк в центре города, и принимали заказы на монгольские визы от всех желающих. Правда, вместо $25 — официальной гос. цены на монгольскую визу — нам пришлось заплатить примерно по $40: нам впарили какой-то комиссионный сбор (100 рублей), сбор за услуги ($5) и страховку ($6). Мы не стали особо протестовать.

Потом осмотрели центр города Улан-Удэ. Я здесь был уже десять лет назад, по дороге в Магадан. С 1996 года бурятская столица не сильно изменилась. Разве что появилось больше магазинов и торговых центров.

На съезде трезвенников с нами познакомилась Алина, очень активная удэнская десятиклассница. Сейчас она гуляла с нами по Удэ и восхотела поехать с длиннюками автостопом (Игорь и Демид собирались съездить на полуостров Святой Нос, к северу от Улан-Удэ). У Алины не было рюкзака, а был лишь большой пакет, — но это её не остановило. Вечером трое (Алина, Демид и Игорь) выехали в свой святоносный поход, а двое (Татьяна и я) поехали электричками в Иркутск. Ночевали на вокзале станции Мысовая, наутро выехали электричкой на Слюдянку, а там оказался большой перерыв в «собаках» — и мы с Танюхой устопились в Иркутск.

Игорь и Демид благополучно съездили на Св. Нос, — и Алина никак не помешала им совершить восхождение на местное плато, она осталась внизу сторожить палатку. Вернулась она в Удэ в хорошем настроении, и позже, осенью, стала одной из последних посетителей Избы АВП.

В дальнейшем, кстати, Алина закончила школу и поступила учиться в подмосковных Мытищах в институт лесного хозяйства.

ТРАССА УУУУ

Рано утром в четверг, 17-го августа, я покинул наш уже привычный, заселённый народом домик на улице Некрасова и направился пешком на пристань по прохладным иркутским улицам. Так началось моё «кругобайкальское» путешествие — не путать с походом по КБЖД.

Объехать вокруг Байкала точно по периметру — на транспорте невозможно. В большинстве мест вдоль берега Байкала проложены лишь тропы, а знаменитая Кругобайкальская железная дорога и другие авто и ж.д. магистрали касаются лишь некоторых берегов. Поэтому обойти Байкал можно только пешком. Летом — по горным тропам, зимой — по льду. В 1992 году это сделал обитатель Иркутска Эрик Бутаков, написавший книгу «за 73 дня вокруг Байкала».

Но можно обогнуть Байкал и не точно по берегу, а сделав большую петлю: из Иркутска в Братск, потом в Северобайкальск, Новый Уоян и спуститься на юг в Бурятию, оказавшись тем самым на восточном берегу Байкала, а потом уже понизу вернуться в Иркутск.

17 августа. Балдёжнейшая прогулка по Ангаре на «ракете» — не круизная, а настоящая, где до сих пор дорога = река, и местные деревенские на УАЗиках и мотоциклах приходят два-три раза в неделю встречать теплоход. Пользуется большим спросом: не туристы, а местные жители с кошёлками, сумками, мешками, коробками, телевизорами. Даже мешки с мукой везут. По берегам тянутся горы и лес; пароходное радио играет песни старых советских лет. Сёла — на высоких берегах Ангары. Хоть всё и подтоплено водохранилищем (при строительстве Братской ГЭС поднялся уровень воды), но берега всё равно высокие. А грунтовка спускается прямо вниз до воды, по ней бегают собаки, дети, люди, ездят мотоциклисты. К каждой пристани прицеплено 1–2 буксирных пароходика. Солнце.

— Внимание, пассажиры! — объявляет капитан по громкоговорящей связи. — По левому борту — гнездовье байкальских чаек! — (или уток, не помню уж точно). Все пассажиры переползают к левому борту. Что вредно и опасно для ракеты: она может наклониться. Но гнездовье быстро проехали, и пассажиры опять распределились равномерно.

В сёлах кассы нет, и пассажиры должны обилетиться внутри самого судна. Пока плывём, капитан объявляет:

— Кто ещё не купил билеты? Подходите в кассу! При выходе будет контроль!

Желающие купить билет выстраиваются в очередь к окошку кассы. На выходе каждый должен показать билет, но всё происходит в толпе и быстро, поэтому злонамеренные пассажиры могут проехать и без билета.

Город Братск — молодой и современный, известен находящейся здесь Братской ГЭС. Построенная в годы СССР, она была в то время крупнейшей в мире; теперь китайцы опередили. Город разбросанный в пространстве, состоит из нескольких частей. Опрятный, цивильный, бичей не видно. Прибыл я туда уже вечером. Ночевать в городе не стал — выбрался электричкой до станции Вихоревка, где и стал дожидаться утра — когда здесь появится Долгая Электричка.

Самая дальняя в России электричка, Турма—Вихоревка—Лена, ползёт целый день, преодолевая целых 500 километров. Наконец, я оказался в Усть-Куте. Этот город с тройным названием (город Усть-Кут, станция Лена, порт Осетрово) растянулся на двадцать километров вдоль великой сибирской реки. Город показался мне (из окна электрички) убогим и запущенным — пятиэтажки с заколоченными окнами, пьяницы и грязь. На вокзале меня тут же обматерили алкаши, так что позитивного мнения о городе я так и не составил.

Пригородный поезд на Кунерму (посёлок Магистральный на полпути между Усть-Кутом и Северобайкальском) состоял всего из одного вагона, правда купейного. В двери его стояла улыбающаяся проводница и всем подходящим говорила:

— Вы всё равно не вместитесь! Особенно с рюкзаком… Поезжайте утром!

Но пассажиры лезли и лезли, просочился и я. Наконец, вагончик тронулся, пассажиры, стоя в проходе, продолжили свои занятия (пьянство и выяснение отношений). Проводница успешно продавала бухло. Несколько пролетариев подрались, один высадил вагонное стекло лицом другого. Крики, кровь, грязь, вопли проводницы… Милиционер, затесавшийся среди пассажиров, отважно просочился между дерущимися и лишил их той небольшой свободы движений, которой они обладали.