Своя география - Александр Иванов Дромомания

время преследует. Слюна во рту такая густая и вязкая, что даже напоминает пластилин. Голода нет, есть абсолютно не хочется, хочется только пить. Поэтому в рюкзаках была вода да сушёные яблоки — этот продукт оказался идеальным для пустыни.

Засунешь за щёку кисленький кусочек сушёного яблока, долго рассасываешь его, слюна выделяется, и ощущение жажды уменьшается. Очень удобно. Два дня ели сушёные яблоки, очень экономно запивая их водой из фляжек. И только после того, как добрели до людей и воды без ограничений, мы почувствовали голод.

Мы вышли в аул. Верблюды и люди. Собаки ещё есть и овцы. Мы посмотрели за жизнью людей: женщины доят верблюдов, управляются по хозяйству, готовят еду, мужчины пасут животных, ездят на уазиках, разговаривают, пьют чай и шубат (это такой кефир из верблюжьего молока). Мы тоже присоединились — напивались после пустыни, восполняли потери жидкости.

Степные жители едят в основном мясо, нам как вегетарианцам угощаться было непросто, потому что едят тут только верблюда…

Диалог:

— А есть что-нибудь без мяса у вас?

— Есть, тушёнка…

— Хм… А ещё что?

— Колбаса верблюжья!

— А овощи?

— Нет… Есть бешбармак! Там мало мяса!

— …

Короче, с трудом договорились о макаронах. Ели мы свои яблоки и макароны. И чаем напивались. Это счастье чай пить без ограничений. На следующий день мы выехали на Курык (посёлок такой на берегу Каспийского моря), выкопали яму на пляже, поставили туда палатку и лежали в ней, высасывая прохладу из земли и из воды, опять же солёной. Интересно, но Каспийское море тут очень отличается от дагестанского. Вода более прозрачная и холодная. И мелко. Хорошо, короче. Лежали, загорали, расходовали запасы пресной воды и радовались, что у нас есть такая возможность.

2008

P.S. Я думал, что побольше напишу про места, которые располагаются ниже уровня моря, и однажды в 2011 году мы даже специально решили проехать по Мёртвоморскому хайвею — самой низкой дороге мира — и посетить самую глубокую безводную впадину мира. Но если честно, писать больше особо-то нечего, кроме двух слов: жарко и душно. Но всё равно интересно. Хотя, конечно, когда ходишь пешком впечатлений получаешь несоизмеримо больше, чем от движения на транспорте. Наблюдения получаются неспешнее. В итоге по дороге проехать нам не удалось — почему-то не было транспорта, а у нас не хватало времени долго его ждать, но зато впадину посмотрели. Эти места располагаются в Иордании: дорога тянется вдоль границы с Израилем и связывает порт Акаба и Мёртвое море. А впадина там же, возле моря.

Вот так я два раза в жизни приблизился к центру Земли.

2008–2011

Крымский чай

На рассвете солнце очень неторопливо меняется местами с неохотно отдающей своё место на небосклоне луной. Ночная спутница Земли медленно исчезает, растворяясь в выползающих из-за моря лучах солнца. Небо меняет свою окраску от тёмно-синего к лилово-розовому, а потом к светло-голубому. Мы сидели втроём на пляже, варили на примусе чай, он хорошо согревал тело и бодрил ещё сонные мысли. В мае в Крыму ещё не так много посетителей, наверное, потому что море ещё достаточно холодное и купаться в нём отваживаются лишь редкие закалённые бабушки, которые каждое утро приходят на алупкинский пляж, подставляют лицо восходящему солнцу, делают комплексы каких-то особых, видимо омолаживающих, упражнений.

Крым — космополит, тут во все века смешивались в один непонятный коктейль очень разные культуры: восточные и западные, северные и южные, и, наверное, поэтому полуостров так отличается от всей остальной Украины. Да и сами крымчане не особенно проявляют свою привязанность к жёлто-синему флагу, а, наоборот, всё время подчёркивают свою независимую «крымскую сущность».

В Крыму очень хороший климат, много природных и исторических памятников, много туристических троп, скал, интересных для скалолазов, дорог для велосипедистов, хорошее море для пловцов и аквалангистов. Много всего тут интересного, а мы собирались здесь для того, чтобы пить чай. Немного странно, не правда ли?

Как Крым смешивает разные культуры, так и мы собрались из разных городов, чтобы пить чай разных традиций.

Как только мы приехали в Алупку, Кун протянул нам по чашке свежесбитого японского «матча». Этот зелёный, напоминающий пудру из морских водорослей порошок на привычный нам чай совсем не похож. Вот его насыпают небольшой горсточкой в пиалку, заливают кипятком и быстро-быстро взбивают в пену с помощью специального бамбукового венчика — тясена. Сидишь, шумно цедишь густую изумрудную флюоресцирующую зелёную пенку, а язык сходит с ума от непривычного сочетания вкусов. Это точно чай?

Точно-точно, причём самый что ни на есть настоящий. Его достаточно трудно достать, непросто научиться готовить и нелегко понять его вкус и свойства. Наверное, эклектичный Крым — это удачное место для подобных дегустаций.

В этом нашем путешествии мы пили чай в Алупке, на ступенях чайного домика князя Воронцова, пили его в Ялте, «по-Чеховски», возле «дамы с собачкой», пили его на вершине горы Ай-Петри, пили в Алуште в татарской кафешке, в Севастополе, просто на побережье… Везде-везде, а я вспоминал про то, как в разных местах, в которых мне довелось побывать, я пил чай, про то, как разные люди угощали меня, про то, как я угощал своих гостей. И удивлялся тому, как чай помогает общению, объединяет людей, даже если они не понимают языка друг друга. В память приходили множество сортов в китайском национальном музее чая, я вспоминал чай с молоком, рисом и кусками мяса во Внутренней Монголии, с маслом, солью и молоком на Памире, просто зелёный чай в красивых самаркандских чайниках в солнечном Узбекистане, чёрный чай из прозрачных стаканчиков-лампочек в Турции и странах вокруг неё (там же ещё есть интересные двухъярусные чайники: верхний — для заварки, нижний — для кипятка), в Иране, как ни странно, я пил чай из самовара — там это очень