Альпы. От Любляны до Лиона и от Мюнхена до Милана - Эндрю Битти

этот участок был слишком крут и запряженные лошадьми экипажи в полном грузе его преодолеть не могли, поэтому пассажирам приходилось вылезать и идти пешком, и, как считалось, это наилучшим образом располагало к досужей болтовне и сплетням. С тех пор положение существенно изменилось.

На свежий воздух

Хотя к концу XIX века туристы могли запросто добраться на поезде до главных пиков и обзорных точек, пешие прогулки в Альпах (как противоположность скалолазания) оставались в высшей степени популярным времяпрепровождением. (Уже в 1843 году геолог Джеймс Форбс язвительно писал о «проторенных тропах, по которым туристы идут один за другим, подобно стаду овец, бесконечной чередой».) И все равно первые издания путеводителей Мюррея и Бедекера содержали мало сведений о пеших прогулках, поэтому, чтобы заполнить дефицит на рынке, дублинец по имени Джон Болл написал книгу «Альпийский путеводитель» (1863), заявляя в предисловии, что его намерением было «не провести читателей определенными протоптанными путями, а предоставить им возможность самостоятельного выбора тех маршрутов, какие больше всего будут отвечать их собственным вкусам и силам... показать, какие возможности открыты для человека благоразумного и предприимчивого». Вскоре на нижних, куда менее опасных склонах Альп появились приверженцы пешей ходьбы, запасшиеся бутербродами и словно бы напоказ вооружившиеся альпенштоками.

Разумеется, существовал и определенный дресс-код, которого следовало придерживаться: мужчины носили темные твидовые костюмы, а женщины одевались в свободные черные платья, прикрепляли тонкие вуали из муслина к полям шляпок — так дамы оберегали себя от альпийского солнца, чтобы не испортить цвет лица. И у всех в руках альпенштоки длиной в четыре-пять футов. Марк Твен отмечал, что некоторые туристы даже на завтрак являлись с альпенштоками: «Закончив путешествие по Швейцарии, он [турист] берет этот священный посох с собой домой, как бы далеко он ни жил... Альпеншток — святыня туриста, он выжигает на нем свое имя и, кроме того, название всякого местечка, где ему удалось совершить какой-нибудь геройский поступок, как, например, перепрыгнуть через канаву, вскарабкаться на камень, пройти через кирпичный завод и т. п. Альпеншток служит туристу как полковое знамя и является показателем его подвигов».

Когда дорога становилась слишком трудной, некоторые туристы не стеснялись усесться в носилки. Хорошее описание того, как слабых или усталых переносят в горах, дал, что не удивительно, Твен, который никогда не чурался возможности рассказать о самых экстравагантных привычках туристов, особенно утомленных путешествием:

Среди других способов передвижения по Альпийским горам употребляются также носилки. Они состоят из ящика, обитого подушками и укрепленного между двумя шестами, или стула со спинкой и подножкой. Носят их здоровые и сильные носильщики. Мы встречали очень много носилок с женщинами и очень мало с мужчинами. Большинство дам были бледны и, по-видимому, их тошнило. По их виду вообще можно было подумать, что они с трудом переносят величайшие страдания. Все они смотрели в колени и не обращали ни малейшего внимания на живописные окрестности.

Тем не менее все это не идет ни в какое сравнение со страданиями, пережитыми теми, с кем во время прогулки происходили несчастные случаи. Альпинист Эдвард Уимпер, руководивший первой успешной попыткой покорения Маттерхорна, позднее написал путеводитель по окрестностям Монблана, куда включил целую главу, посвященную несчастным случаям с туристами. В числе жертв — французский архитектор, который, прислонившись к балюстраде, упал и разбился насмерть в Горж-дю-Триан, и еще один любитель прогулок, поскользнувшийся и пролетевший семнадцать сотен футов: его тело, «превратившееся в кусок красной кровоточащей плоти, представляло собой жуткое зрелище».

Хотя бесплатного свежего воздуха в Альпах хватало для всех, отдельные городки начали рекламировать себя, подчеркивая свое полезное с медицинской точки зрения местоположение высоко в горах. На протяжении всего XIX века одновременно с ростом популярности альпийских курортов с минеральными источниками нарастало увлечение горным туризмом; некоторые люди по нескольку месяцев проводили в горах, исцеляя болезни органов дыхания свежим и чистым воздухом. И действительно, в романе «Новая Элоиза» Сен-Пре говорит в письме Юлии: «...Я поражаюсь, отчего подобные омовения горным воздухом, столь целительные и благотворные, не прописываются как всесильное лекарство против телесных и душевных недугов, и удивлен, что ванны целебного и благотворного горного воздуха не являются одним из величайших лекарств медицины и морали... Право, любое сильное волнение, любая хандра улетучится, если поживешь в здешних местах...» Его замечание оказалось пророческим: хотя всего считанные местечки, например деревни Санкт-Мориц и Лойкербад, издавна были известными курортами с минеральными источниками, только в середине XIX века произошел настоящий всплеск популярности лечения свежим воздухом. Помимо Швейцарии, курорты возникали в альпийских (а заодно и в долинных) районах Австрии, Франции и Германии. Поскольку число медицинских свидетельств в пользу действенности курортного лечения постоянно росло, для многих людей стало привычным проводить несколько чудных месяцев на любимых курортах; кое-кто, постоянно жаловавшийся на здоровье, возвращался из года в год, а некоторые даже решали совсем поселиться в облюбованном ими курортном местечке, из последних и формировались первые группы экспатриантов в Альпийских горах.

Из альпийских курортов одним из наиболее известных является Давос, он расположен в Альпах на высоте 1560 метров в восточной части Швейцарии, его санатории и гостиницы протянулись вдоль привлекательной и часто залитой солнцем долины. Своим развитием как здравницы Давос обязан швейцарскому врачу Александру Шпенглеру; он появился тут в 1853 году и обнаружил в этом «лишенном дорог скоплении неотделанных деревянных шале» крайне поразившее его явление: никто из жителей деревни не страдал от туберкулеза. Шпенглер был заинтригован своим открытием, так как в те дни туберкулез был серьезным заболеванием, в Великобритании, например, от него умирал каждый шестой. Шпенглер решил, что отсутствие туберкулеза в Давосе можно отнести на счет местного климата: теплая сухая погода в пьянящей смеси со свежим воздухом и ярким солнцем; сообщение о своем открытии он опубликовал в 1862 году в немецком медицинском журнале.

Не приходится удивляться, принимая во внимание распространенность туберкулеза в Европе, что состоятельные больные (те, кто мог себе позволить потратиться на путешествие) в скором времени целыми группами стали отправляться в Давос. К середине 1860-х годов здесь жило немало голландцев, немцев, англичан, а уж пациентов-англичан — во множестве, и для них работали купальни и санатории. (Лечение в санаториях редко бывало успешным. В число лечебных мероприятий входила процедура, известная как искусственный пневмоторакс: в плевральную полость впрыскивался воск, газ или масло, что вызывало спадание легкого и его сминание; прибегали также к грудобрюшному сдавливанию, что парализовывало диафрагму из-за повреждения определенных нервов в шее.)

В числе первых туристов, проложивших сюда путь в