По Южной и Центральной Африке - Эмиль Голуб

В плохую погоду женщины — мужчины реже — носят плащи с круглым вырезом, доходящие до лодыжек. Плащ скреплен у горла ремешками либо специальной металлической или деревянной пряжкой; в этой одежде люди напоминают огромный косматый мешок. В родных местах, где почва песчаная и нет острых камней, обувь марутсе не нужна. Пускаясь в путь, они обувают сандалии из бычьей кожи, которые привязывают к ноге ремешками.

Женщины у марутсе пользуются большим уважением, чем у других народов Южной Африки. Правда, они тоже возделывают поля и помогают при постройке жилищ, но тяжелая работа — охота, рыбная ловля, заготовка строительных материалов — возложена целиком на мужчин. Людей старшего возраста я встречал преимущественно в лесах и на полях. Мужчины собирали дикие ягоды, женщины выполняли сельскохозяйственные работы, не требующие больших усилий, и передавали свой опыт молодым. Сыновья рабов[43] и мальчики из бедных семей обычно пасут скот. Дети богатых учатся охотиться с копьем или с ружьем. Когда приходит пора уборки урожая, все мальчики отправляются в поле на сторожевые вышки. Их задача отгонять птиц, а в случае появления антилоп, буйволов и слонов немедленно звать односельчан на помощь.

Спят марутсе немного. Встают за час-полтора до восхода солнца, много и охотно трудятся, ложатся поздно. Развлечения начинаются с наступлением темноты; чем ниже общественное положение человека, тем меньше остается у пего времени для веселья. Спят марутсе на кароссах, шкурах или циновках. На царском ложе двадцать пять великолепных каросс, положенных одна на другую; каждую ночь покой повелителя охраняют, сидя на краю его постели, три или четыре жены.

О маленьких детях заботятся матери, но мальчики очень скоро выходят у них из повиновения и льнут к отцу. Дети невольников воспитываются вместе с детьми свободных людей: они вместе играют, а потом будут вместе охотиться и воевать. Девочки помогают по хозяйству: до десяти или даже двенадцати лет они только носят воду.

Свадьбу справляют очень пышно. Она сопровождается празднествами, напоминающими оргии. Как и на похоронах, присутствующие стараются как можно больше пить и танцевать.

Девушку выдают замуж сразу же по достижении зрелости, часто будущие супруги бывают помолвлены еще в раннем детстве. Случается, что мужчина, уже имеющий несколько жен и детей, женится на дочери своего приятеля, обещая при этом выдать за него одну из своих маленьких дочерей. Так возникает новое родство; марутсе не видят ничего особенного в том, что зять является в то же время и тестем своего тестя. Сепопо, например, был и зятем и тестем нескольких своих сановников.

Девушка, достигшая зрелости, проводит восемь вечеров подряд в окружении своих подружек; они танцуют и поют, аккомпанируя себе погремушками. Если девушка эта — дочь царя, одного из его приближенных или родственников, родные уводят ее в лес или в заросли тростника, где в продолжение целой недели она живет одна с рабыней. По вечерам к ней прибегают подружки, умащают ее волосы благовониями и готовят беседами к супружеской жизни.

Танцуют на свадьбах исключительно мужчины; даже если женится невольник, танцы длятся до трех суток. Невольники женятся только с разрешения своего господина — он сам подбирает рабынь им в жены.

Мертвых хоронят не так, как к югу от Замбези. Там совершают погребальный обряд ночью, покойника закапывают между дворами или под изгородью, стараясь, чтобы не было видно никаких следов захоронения; марутсе, наоборот, стараются выделить погребения своих близких, особенно охотников, укладывая горкой на могилы черепа убитых животных. Чтобы дикие звери не разрыли захоронения, могилы обкладывают сухими ветвями. У большинства здешних племен погребальный обряд очень развит. Объясняется это тем, что они верят в загробную жизнь.

Подданные из дальних поселений извещают царя о своем приходе словами Тау-ту-ня, тау-ту-ня, садятся у входа в резиденцию на корточки и молча ждут, когда их позовут. Иногда пришедших представляет царю их старейшина, живущий в Шешеке. К царю вновь прибывшие подползают на четвереньках, останавливаются в четырех или шести шагах от него и хлопают в ладоши до тех пор, пока он не начнет говорить. По окончании беседы они удаляются, так же хлопая в ладоши. Те, кто прибыл из ближних селений, приветствуют царя возгласом Шангве-шангве! Обычное приветствие в этой стране — Румела, румела интате! Белым говорят Шангве, коши! Имеется еще один способ приветствовать гостя, принятый особенно у аристократии. Побеседовав с посетителем, хозяин набирает полную горсть табака из своей табакерки, пересыпает его в левую руку и, понюхав, передает тому, кого хочет особенно отличить, а затем и всем остальным.

Законодательная система и судопроизводство в государстве Марутсе имеют ряд положительных сторон. Особенно выиграли они от образования Большого совета; однако, к величайшему сожалению, этот институт государственной власти, учрежденный когда-то одним из самых гуманных царей, мало-помалу лишается своего значения. При жестоком деспоте Сепопо он и вовсе захирел. С каждым годом и стране все больше нарушений законов, если считать законами стародавние обычаи, полученные в наследство от предков. Местные жители верят в них и охотно им повинуются, ненавидя всякие нововведения и нарушения привычных правовых норм. Сепопо пренебрег древним правопорядком: часть законов он отменил, часть переделал на свой лад и впридачу к ним издал свои собственные: о движимом и недвижимом имуществе, о правовом положении племен, имея в виду их взаимоотношения друг с другом и с марутсе, о престолонаследии, о возможных оговорках при заключении договоров, о применении наказаний. Однако не вызывает сомнений, что древние законы марутсе еще обретут свою прежнюю силу.

Незначительные споры улаживаются старейшинами селений или племенными вождями, более серьезные — царскими советниками, все же тяжкие преступления, в особенности совершенные невдалеке от столицы, подлежат рассмотрению царя и Большого совета. Ничто и никогда не вызывает у Сепопо снисхождения: ни долголетняя верная служба, ни давняя дружба, ни родство. Человек, подозреваемый в государственной измене, в убийстве, в любовной связи с одной из цариц, в попытке бежать за пределы государства, в торговле слоновой костью или медом, в хищении царской собственности, присуждается часто вопреки закону к смерти через отравление или сожжение. Драка, нанесение друг другу ран и незначительные хищения караются тяжелой работой на царских полях[44] или пожизненным рабством. Если судебное дело не затрагивает интересов самого царя, он доверяет вынесение приговора Большому совету. Казни совершаются в столице.

Еще до того как я перебрался через Замбези, я уже слышал много похвального о ремесленных изделиях племен марутсе и мабунда. Они