Дочь Двух Матерей - Anita Oni

«Как и меня, — подумала девушка. — Ведь я должна была быть счастлива с Рэем».

От этой мысли ей стало ещё более тоскливо и, не спрашивая себя, зачем она это делает, Паландора скользнула сквозь крышу и опустилась рядом с мужчиной. Тот снова вздрогнул и наклонил голову, глядя сквозь неё. Паландора провела пальцами по его стриженным бакенбардам и неожиданно поцеловала его в лоб.

«Пусть это подарит вам счастье, — прошептала она. — Пусть хоть кому-то из нас двоих будет уготована лучшая доля».

Очнувшись от своего наваждения, Паландора поспешила обратно на лавку. Открыла глаза, потянулась затёкшими руками к солнцу. Тяжко вздохнула и побрела прочь вдоль по улице.

Глава 25

На следующий день после возвращения короля Рэдмунд, Паландора и их сопровождающие собрались в канцелярии его величества для оформления предварительного брачного контракта. Когда документы были завизированы по форме и сам Верховный король, поставив на них размашистую подпись и добавив печать, благословил молодых, Паландора внутренне вздрогнула. Дело, казавшееся ей до тех пор злой, но всё же шуткой судьбы, было решено. Оно не имело никакого смысла, и всё же, это случилось. Обладай она большей решимостью, она сама бы обратилась к королю, упала бы в ноги и умоляла его остановиться. Именно это она и планировала сделать по приезде в столицу, но король Дасон обладал таким столь необходимым особам его ранга гипнотическим даром вызывать у людей трепет и подчиняться его малейшему слову и жесту, что девушка при первом же взгляде на него полностью позабыла о своём намерении.

Когда аудиенция была окончена, в кабинет вошла королева Аннеретт в сопровождении четырёх фрейлин. Любезно приняв полагавшиеся ей приветствия и поклоны, она оповестила едва сдерживающую слёзы Паландору о том, что по традиции киане предстоит подобрать фасон подвенечного платья в ателье её величества, и распорядилась фрейлинам увести девушку. Едва свита покинула кабинет, король поднялся и велел всем присутствующим знаком следовать за ним. Он прошёл анфиладой комнат в небольшой зал, обставленный, по-видимому, не только с приличествующей роскошью, но и с любовью. Судя по новизне и отсутствию лёгкой изношенности предметов обстановки, что характерна для обитаемых покоев, здесь либо недавно освежили интерьер, либо редко бывали.

В зале за искусно выточенным из мрамора овальным столом их уже ожидали мужчина и женщина средних лет. Они поднялись, чтобы приветствовать вошедших. Король отрывисто кивнул и знаком велел всем садиться. Заняв место во главе стола, он наконец, заговорил.

— А теперь, дамы и господа, настало время обсудить дело государственной важности и объяснить положение вещей юному Рэдмунду Рэдклу. Речь, как вы знаете, пойдёт о нашем пакте. Но, прежде чем мы начнём, я хотел бы попросить вас, достойная Аннеретт, огласить список присутствующих.

Королева Аннеретт, исполнявшая, судя по всему, обязанности секретаря на этой встрече, столь приватной, что обычный секретарь к ней не был допущен, с готовностью взяла слово.

— В этот день, восьмой торфсдегор абалтора восемьсот сорокового года, в овальном зале крепости Эрнер присутствуют его величество Верховный король Ак'Либуса Дасон Лион Эрнер; её величество королева Аннеретт Алана Алазар; кианы Дугис Рон и Йэло Дайя Бэй, герды Йэллубана…

На этих словах её взгляд задержался на паре, встретившей их в зале. Мужчина и женщина ответили на него почтительным поклоном. Королева, между тем, продолжала:

— Киана Вилла Отиль Пэрфе, гердина Пэрферитунуса; киан Тоур Грэм Рэдкл, герд Рэди-Калуса и, наконец, его сын киан Рэдмунд Тоур Рэдкл.

Услышав своё имя, Рэдмунд почувствовал, как все присутствующие исподлобья оглянулись в его сторону, словно ожидая от него чего-то особенного. Теперь его не отпускало ощущение, что ему предстоит пройти какое-то испытание, природу которого он никак не был в силах постичь.

— Время: два часа сорок минут[5], — подытожила королева, бросив беглый взгляд на большие часы с маятником, мерно отщёлкивавшие секунды в углу у камина.

— Хорошо, — сказал Верховный король, — благодарю вас, любезная Аннеретт. Объявляю заседание в овальном зале открытым и перехожу к следующему пункту нашей повестки. Киан Дугис, как вы мне сообщили, у вас возникли некоторые трудности с Балти-Оре. Будьте любезны, поделитесь ими с присутствующими.

Дугис, невысокий, но весьма элегантно одетый мужчина с коротко остриженными и начинающими редеть волосами и пшеничными усами, разгладил полы изумрудного сюртука, закашлялся и вновь многозначительно взглянул на Рэдмунда.

Чего они все на него так смотрели, будто собрались здесь, чтобы отчитать его за невыученный урок? И при чём здесь была киана Балти-Оре, дочь Дугиса и Йэло?

— Как всем собравшимся известно, — Дугис вновь откашлялся и решил поправить себя: — Как многим здесь собравшимся известно, Балти-Оре было четыре с половиной года, когда мы взяли её в нашу семью. Она была самая старшая и сохранила больше воспоминаний, которые, по всей видимости, начинают возвращаться.

— В чём это выражается? — спросил Верховный король.

— Девушка подозревает, или даже убеждена, что она — не наша родная дочь.

— Будучи предельно осторожной, я пыталась с ней это обсудить, ваше величество, — добавила Йэло, миниатюрная блондинка в тёмно-синей шляпке с вуалью, скрывавшей половину её миловидного лица — до самого вздёрнутого носика, — а также короткие гладкие волосы, едва достававшие до её остренького подбородка. Она в волнении переплела пальцы белых маленьких рук с тонкими запястьями, но тут же спрятала руки под стол и, сглотнув, продолжила:

— Судя по её ответам, она не помнит ничего конкретного, в особенности, того, чего бы стоило опасаться. Смею вас заверить, за все шестнадцать лет мы ни словом, ни делом не дали ей усомниться в нас как родителях.

— Да? Что же тогда произошло?

— Это всё Лесли, ваше величество, — вздохнул Дугис. — Наш сын с детства был самым близким другом и братом Балти-Оре. Они по-прежнему неразлучны, но с недавних пор начали испытывать друг к другу чувства, отличные от братских.

— С недавних пор… — эхом повторила Йэло. — Я уже два года наблюдаю эту историю, и давно настаиваю на общем собрании. Бедняжка сама не своя. Если бы Лесли и Балти-Оре взаправду были связаны родством, это было бы досадное недоразумение. Позорное и бросающее тень на нашу семью, но не более того. Здесь же чувства моей дочери толкают её на поиск выхода из ситуации и, боюсь, в один день они доведут её до правды.

Рэдмунд, всё ещё не понимая, с какой целью необходимо его присутствие здесь, тем не менее, слушал внимательно каждое слово. Услышанное не могло оставить его равнодушным. Оказывается, Лесли из Йэллубана, сын Дугиса и