Анри Верн - Глаза Желтой Тени

В то же время в округе поползли слухи, довольно странные и зловещие. Пошли разговоры о каких-то демонах с огненными глазами, таинственных машинах с потушенными фарами, которые по ночам разъезжают неподалеку от замка, среди руин старого аббатства, которые считались проклятыми.

Направленные для расследования этих слухов жандармы немного покопались там, но не обнаружили ничего подозрительного. И все списали на воображение крестьян этого пустынной местности, где ещё кое в чем сохранялись средневековые нравы.

А в замке между тем дела шли все хуже и хуже. Дедушка отключил телефон, что вынудило Гаспара, нашего старого мажордома, самому спускаться в соседнюю деревню за продуктами. По мере того как летели дни, замок обретал все более зловещий облик. Дедушка, которого все раньше любили, мало-помалу терял уважение. Слуги разбегались один за другим, за исключением Гаспара и старой полуглухой бонны Аглаи, преданной нашей семье так, как только бывают старые девы. Полагаю, что и она ушла бы, если бы не была столь верна и не считала, что владеет заклинаниями, изгоняющими дьявола.

Я же для себя сделала странное открытие. Иногда по вечерам с вершины башен замка я замечала странный красноватый свет, загоравшийся в руинах аббатства. Я как-то заговорила об этом во время одной из редких встреч с дедушкой, но не услышала от него ничего вразумительного.

Однажды ночью я решила провести собственное расследование и выскользнула из замка, направившись к развалинам аббатства. И там мне пришлось присутствовать при драме, которая повергла меня в глубокий ужас. Других слов я не нахожу.

В тот раз, вопреки обыкновению, руины не пустовали. Бог знает, каким ветром туда занесло туристов, столь редких в это время года. Мне очень трудно говорить о случившемся. Туристы забрались в руины ещё днем и остались ночевать. Палатку свою они разбили рядом с автомашиной какой-то старой марки. Я отчетливо видела их тени на фоне тонкого палаточного полотна, освещенного изнутри. Их было двое.

Они громко разговаривали о некоем удивительном открытии, которое сделали днем. Вроде бы речь шла о какой-то вращающейся колонне или о чем-то подобном…

Но я так до конца и не поняла и не успела дослушать. Из-за развалин стены появились четыре человеческие фигуры. На этих людях были в длинные пальто и шляпы с опущенными полями. Лиц я различить не могла, но чувствовала, что они несут какую-то угрозу.

Я поняла, что сейчас случится нечто ужасное. Хотела закричать, предупредить несчастных в палатке, которые ни о чем не подозревали, но не успела. Под шляпами пришельцев на месте глаз вспыхнули красные точки.

Огненные лучи обрушились на палатку и в мгновение ока превратили в пепел её и её обитателей. Четыре фигуры повернулись к машине и перенесли лучи на нее. Металл покоробился и почти мгновенно начал плавиться. На земле осталось только несколько оплавленных кусков… Земля дымилась…

Вот так и произошла моя первая встреча с людьми, которые убивают взглядом…

Вы можете себе представить, в каком потрясении, в каком ужасном состоянии я была! Спрятавшись за камнями, я молила Бога, чтобы эти чудовища не нашли меня. Дрожа, я ждала, что же будет дальше. Но они исчезли так же таинственно, как и появились.

Я ещё долго ждала, чтобы быть уверенной, что эти существа исчезли окончательно, затем, пошатываясь, направилась к замку, каждую минуту ожидая, что за спиной раздадутся шаги и вспыхнет грозный красный свет. Теперь я знала, что демоны, о которых шепчутся крестьяне, существуют в действительности.

К счастью, я избежала всяких нежелательных встреч при возвращении в замок.

На другое утро я хотела все рассказать дедушке, но не смогла этого сделать. Он так изменился за несколько недель, что казался другим человеком, похожим на прежнего только внешне. Обратиться в жандармерию?.. Там вряд ли поверят мне… К тому же у меня подспудно зрела мысль, что мой дед как-то невольно замешан в этом деле, и я не хотела его компрометировать. Вот тогда-то я и вспомнила о вас, профессор Клерамбар, старом друге моего бедного дедушки. Я решила отправиться в Париж и повидаться с вами, чтобы попросить совета. Я знала, что вы дружите со знаменитым команданом Мораном, который наверняка сможет мне помочь. И я тут же начала действовать, но, когда я захотела покинуть замок, возникли странные и необъяснимые препятствия! Моя машина, например, оказалась неожиданно испорченной. Тогда я пешком отправилась из замка к деревне, где рассчитывала сесть на автобус. Но дорогу мне преградили четыре черных силуэта. Я узнала в них тех, кто убивает взглядом, и повернула назад.

Почему мне не давали возможности уехать? Для этого у них должны были быть серьезные основания. Может быть, готовилось ещё одно преступление, и они опасались, что мой отъезд помешает им?.. Тем не менее, переодевшись крестьянкой, я ухитрилась ночью выбраться из замка и избежать слежки.

В Париже я добралась до своей старой квартиры, которая ещё оставалась за мной, сменила одежду и решила как можно скорее встретиться с вами, профессор Клерамбар. Но ваш слуга Жером сообщил мне, что вы в Лондоне и дал ваши координаты.

Я тут же села в самолет, но, почти сразу, как только он приземлился, убедилась, что таинственные враги идут по моему следу, возможно, от самого Парижа. Они, наверное, знали, что у меня есть квартира в столице, и, когда я из замка исчезла, поняли, что я туда поеду в первую очередь. Короче говоря, уже в лондонском аэропорту я заметила за лобовым стеклом одной из автомашин зловещую маску «убивающего взглядом».

Остальное вы знаете. Из-за тумана таксист высадил меня посреди улицы, недалеко от места, куда я ехала. Затем преследование в тумане, мой телефонный звонок и ваше появление…

Девушка замолчала и оглядела присутствующих. Затем глухо проговорила:

— Вы должны мне помочь мне и моему несчастному дедушке избавиться от этих страшных людей, которые его, без всякого сомнения, используют… Может быть, это всего-навсего женская интуиция, но я уверена, что ужасная угроза нависла над нами, над всеми нами…

Глава 4

Пока Мартина Хемс рассказывала, обращаясь в основном к профессору Клерамбару, Боб Моран не переставал внимательно её разглядывать, и это изучение было в пользу девушки. На чистом овальном её лице с четким рисунком губ и слегка вздернутым носом, на этом лице, как бы освещенном огромными, черными, блестящими глазами, Боб Моран читал только открытость, искренность и здравый смысл. Мартине было лет восемнадцать — девятнадцать. Тем не менее её рассказ поражал точностью деталей, безыскусностью и безусловной правдивостью.