Люциан Воляновский - Бесшумный фронт

— А Кой и Петрушка?

— Я видел их в последнюю минуту перед от­правкой в Польшу. Мы сидели впятером на тер­расе кафе «Паласт Шонеберг» в Западном Бер­лине — Кайзер, я, оба эти агента и перевозчик, который должен был перебросить их через Одер... Было это днем. В такую пору народу в кафе мало, и мы могли свободно разговаривать, не опасаясь подслушивания. Кайзер повторял Кою и Петрушке свои «добрые» советы. Кой спо­койно курил, Петрушка же был явно перепугай. Мы проводили их на станцию подземной дороги. Вскоре я уехал на Запад...

— То есть?

— В отпуск, в Баварию. Там, как я уже гово­рил вам, мне довелось встретиться с Гебауером. Он сразу же сказал мне: «Когда вы вернетесь в Берлин, приедут туда и наши люди из Польши...» Но они так и не приехали... Когда Гебауер узнал, что с ними произошло, он приказал Кайзеру при­нести торжественное соболезнование вдове Ланд­войгта. Я сам телефонировал Гильде Ландвойгт в Веддинг (французский сектор), чтобы угово­рить ее встретиться с Кайзером...

Глава пятьдесят третья На мутной «Волне»

Мой собеседник сообщил некоторые подробно­сти отдельных операций разведки Гелена. Так называемая акция «Волна» представляла собой организацию путей переброски агентов в Польшу с помощью водников, работающих на Одере. Ак­ция «Учеба» — это весьма неудачная попытка вербовать в разведку Гелена тех польских сту­дентов, которые пользуются последними достиже­ниями науки в институтах ГДР. Под криптонимом «Железнодорожник» замаскирован план вер­бовки осведомителей среди людей, обслуживаю­щих проходящие через Польшу поезда из ГДР. Старания эти тоже закончились провалом. Под невинным шифром «Собутыльник» скрывается акиия по вербовке в разведку (с помощью шан­тажа или обещания высоких «заработков») про­живающих в Польше родственников эмигрантов, находящихся в Западной Германии.

Но особенно любопытной является акция «Штейгер». Она касается разработок открытых пластов бурого угля в карьере «Туров» в Ниж­ней Силезии. Дело это довольно знаменатель­ное — оно вырастает прямо-таки до значения сим­вола. Карьер «Туров» лежит у самой границы Польши и ГДР. Каждые 10—15 минут отсюда отправляются многотонные, тяжело нагруженные бурым углем вагоны. Мощные электровозы тянут их на немецкую сторону — идет снабжение элек­тростанции Гиршфельде, находящейся на терри­тории ГДР. Эта станция в свою очередь снаб­жает электроэнергией города и села Польши. Естественно, что такое мирное сотрудничество двух народов интересовало генерала Гелена только с одной точки зрения: как организовать в «Турове» путь переброски его агентов в Польшу и обратно?

Какая же судьба акции «Штейгер» и осталь­ных? Францишек Нейгебауер отвечает:

— Мне удалось собрать документы, которые могут пригодиться для разгрома организации Ге­лена в Польше...

Глава пятьдесят четвертая Под знаком реванша

Пока идет беседа, Нейгебауер показывает мне свой паспорт № 205/646/51, выданный западно­берлинским полицей-президиумом. Второй доку­мент— это членский билет «Силезского земляче­ства» за номером 10789. Взносы уплачены до ми­нувшего сентября.

Такие «землячества» распространяют идею ре­ванша. Но и это не все. Нейгебауер рассказал, что картотеки этих организаций постоянно и пла­номерно используются разведкой Гелена. Как это происходит? Шпионские сетки Абвера, созданные во время гитлеровской оккупации, были в после­военные годы разгромлены — часть агентов аре­стована польскими органами безопасности, неко­торым удалось бежать за Одер. Например, герр Гебауер имел в Силезии хорошего агента, закон­спирированного под кличкой «Хейдер». Человек этот, отлично владеющий польским языком и бес­предельно преданный гитлеризму, удрал из Польши, и найти его было невозможно. Только тщательный просмотр картотеки «Силезского землячества», в которой регистрируются все «беженцы» с польских земель, позволил Гебау-еру найти и вновь использовать «Хейдера».

 «Землячества» поставляют пушечное мясо раз­ведкам, и не только им... Так называемые «высе­ленные с востока» делятся — в глазах властей и учреждений Западной Германии — только на две категории: на тех, кто пригодны для использова­ния в разведке, и на непригодных ей. Нейгебауер говорит:

— Первая категория имеет перед собой пер­спективу нескольких месяцев обеспеченной жизни во время обучения в разведывательных школах Баварии, а затем их ждет в Польше... кара! Вто­рая же...

Мой собеседник обрывает фразу и гасит сига­рету: долго и старательно давит ее в фарфоровой пепельнице, пока не перестает идти голубовато-сизый дымок.

— Что же вторая, пане Нейгебауер?

— В тысяча девятьсот пятьдесят втором году я видел двух девушек родом из Силезии, прибыв­ших в Западный Берлин с неким Станиславом Гаворком. Одна годилась для работы в разведке, а вторая...

— А вторая?

— Ей было всего восемнадцать лет. Она не по­дошла для разведывательной работы, и организа­ция Гелена оставила ее в лагере для «беженцев». Мне потом говорили, что она продавала себя за несколько марок возле зоологического сада. Впрочем, это тоже нелегкое дело — таких, как она, там тысячи...

Глава пятьдесят пятая Может быть, поможет воздушный шар

Американцы снабжают агентов Гелена раци­ями, перевозят на своих военных самолетах из Берлина в Западную Германию. Гелену явно не хватает «продукции» своей «фабрики» в Штут­гарте, которая вырабатывает взрывчатые мате­риалы и фальшивые документы для агентов. В последнее время — как рассказывал Нейгебауеру его непосредственный начальник, герр Кайзер — американцы разработали для своих гитлеровских сообщников новый способ переброски шпионов через границу. Американские специалисты соби­раются снабдить геленовских молодчиков неболь­шим воздушным шаром и двумя металлическими баллонами со сжатым газом. Перед самой грани­цей шпион выпускает из одного баллона газ, на­полняет им оболочку, которая легко умещается в портфеле или вещевом мешке, и на небольшой высоте делает прыжок на несколько метров. В Польше агент выпускает газ из шара и в укромном месте закапывает оболочку вместе с оставшимся у него вторым баллоном, что должно обеспечить агенту возвращение обратно. Атмосферные усло­вия устанавливаются легко — Берлин находится очень близко от польской границы. Американцы заверяют своих единомышленников и подопечных, что такого рода переброска облегчает переход границы: следов на контрольной полосе не остается.