Луи Буссенар - Монмартрская сирота

Три крика изумления и ярости раздались в ответ на его неблагоразумный протест, и в тот же миг из-за облаков не совсем еще рассеявшегося дыма к месту, где лежал Дэрош, бросились три фигуры.

Стальное Тело, Дэрош и г-жа Дэрош были силой опрокинуты наземь, прежде чем подумали о защите, и каждый из них почувствовал на груди колено врага.

— Диана!..

— Стальное Тело!..

Ковбой узнал Королеву Золота при свете факела.

Диана, сжимавшая в железных тисках г-жу Дэрош, тотчас же вскочила на ноги.

Стальное Тело чувствовал на виске холодное дуло револьвера, а над горлом Дэроша блестело лезвие ножа.

— Долой оружие!.. Не убивайте их!.. — скомандовала Диана тоном, которому трудно было не повиноваться.

Дэрош узнал Диану и ее друзей.

— Наши палачи!.. Проклятие!.. — хрипел он.

Полковник сжимал ему горло, тогда как Диана вязала ему руки носовым платком.

Стальное Тело, побежденный в первый раз в жизни, лежал без движения.

Победить его, впрочем, было на сей раз нетрудно. Не совсем зажившая рана, страшное напряжение сил во время бегства и только что полученный удар камнем по голове окончательно его обессилили.

Молодая женщина, тяжело дыша, смотрела на него сверкающим взглядом, в котором можно было одновременно прочесть и злобу, и ненависть, и любовь.

Лежа на спине со связанными руками и ногами, он сжимал в бессильной злобе кулаки и старался не смотреть на Диану.

Теперь он понял, что произошло, и первая мысль его была о Элизе, которой грозило новое горе.

— Диана, моя дорогая, — протянул отвратительным, гнусливым голосом полковник, — пощадить этих людей!.. Вы не подумали!.. Слишком много свидетелей… Понимаете?.. Ведь только мертвые умеют хранить тайны… Нужно их убить… Не так ли, Корнелиус?

— Да, — ответил секретарь глухим голосом. — Я такого же мнения.

— Слышите, Стальное Тело, я одна располагаю вашей жизнью.

— Располагайте, моя дорогая!

— Не шутите, а не то я размозжу вам голову.

— Размозжите, моя дорогая!

— Эти люди умрут до вас… и на ваших глазах!

— Я понимаю, что вам выгодно убить их после того, как вы воспользовались их имуществом. После грабежа — убийство… Это очень последовательно…

Он рассмеялся нервным презрительным смехом, оскорбившим молодую женщину, как пощечина.

— Еще раз советую вам, воздержитесь от насмешек!

— А вы воздержитесь от угроз! Уж не принимаете ли вы меня за ребенка?

— Ладно! Хотите спасти свою жизнь и жизнь своих друзей?

— Вы хотите устроить сделку?

— Пусть француз с ранчо Монмартр откажется от своих прав на сокровища!..

— Никогда! — прервал ее с яростной энергией Дэрош.

Она продолжала, точно не слышала этих слов:

— А вы откажитесь навсегда от знакомства с ним, с его женой и дочерью.

— Довольно! Я не принимаю условий… Я буду делать то, что мне захочется… Пойду туда, куда меня повлечет привязанность… Отдамся тому, кто заслужит мою любовь…

— Несчастный! Я хотела, чтобы ты загладил нанесенное мне оскорбление… Чтобы ты был моим… Чтобы ты располагал мной и моим золотом…

— Я требую прежде всего свободы для них и для себя… Без всяких условий…

— Да, чтобы ты отправился любезничать с маленькой француженкой… и вместе с ней смеялся надо мной!

— А почему бы и не так? — засмеялся он, чувствуя страстное желание подразнить ее.

— Вот как! Ты вынес себе и им смертный приговор! — вскрикнула она, сверкая глазами. — Умри же! Ты оскорбил меня и умрешь от моей руки!

С этими словами она, дрожа от бешенства, быстро схватила револьвер и, направив его на Стальное Тело, крикнула:

— Этого я беру на себя!.. С теми расправьтесь сами!

Не успел щелкнуть курок, как над ухом Дианы прозвучал гортанный смех, и она, полузадушенная чьими-то железными тисками, была опрокинута навзничь.

Полковник, поднявший нож над беззащитным Дэрошем, был сбит с ног и упал в беспамятстве, пораженный страшным ударом в затылок, а Корнелиус задыхался в чьих-то могучих объятиях.

— Э, черт возьми, мы кажется подоспели вовремя! Не правда ли, друг? — весело спросил кто-то у Стального Тела.

— Колибри!.. Дружок мой…

— Колибри!.. Мое дитя! — воскликнул Дэрош дрожащим голосом.

— Ну… Ну… Долой лапы… — гремел поблизости полунасмешливый, полусердитый голос. — Долой лапы!.. Или не будь я Жако Канадец, если ты не вздумаешь раскаиваться слишком поздно.

Одновременно прозвучал военный команчский клич, и Черный Орел, сваливший полковника Диксона ударом томагавка, стал поспешно развязывать путы, связывавшие по рукам и ногам Дэроша и Стальное Тело.

При свете факела он заметил лежащую неподвижно г-жу Дэрош.

— Моя сестра умерла? — спросил он, скрежеща зубами.

— Нет, вождь, — ответил Дэрош, дружески пожимая ему руки. — Мы спасены!.. Спасены вами!.. Мой добрый Жако!.. Моя дорогая малютка Колибри!.. А Элиза… Где Элиза?

— Вы ее скоро увидите.

Диана попыталась вырваться из державших ее рук, но маленькая индианка держала ее, как в тисках.

Жако удалось наконец связать Корнелиуса, предварительно его обезоружив.

Черный Орел осторожно приподнял г-жу Дэрош, не занимаясь больше полковником, который лежал неподвижно, точно труп.

Колибри с невыразимой ненавистью смотрела на Диану. Королева Золота не сдавалась и усиленно билась в руках дикарки.

— Не барахтайся, негодная тварь! — обратилась к ней индианка холодным тоном. — Не барахтайся, или я возьму нож и выколю тебе глаза, как твои бандиты сделали это бедному Жо.

Стальное Тело вдыхал воздух полной грудью. Он пожал руку Жако и поблагодарил его и Колибри за помощь, оказанную так кстати.

— Не забудь поблагодарить и Элизу, которая привела нас сюда, — ответила ему индианка.

— Элизу! — повторил Стальное Тело и низко опустил голову.

— Да, Элизу, который ты изменил из-за этой авантюристки и которая чуть не умерла с горя, — продолжала Колибри.

Дэрош был счастлив. Судьба одним махом вернула ему все: любимую дочь, сокровища, собственную свободу и свободу близким.

Его занимала мысль, как Черный Орел, Колибри и Канадец пробрались сюда без плана подземелья?

Как бы в ответ на его мысль, индейский вождь испустил призывный крик.

По этому сигналу со всех сторон с яркими факелами в руках показались вооруженные с ног до головы индейцы. Они образовали непрерывную цепь, начиная от первой комнатки вплоть до сокровищницы.

Диана, видя, что все погибло, спокойно отнеслась к своей участи, гордо и пренебрежительно глядя на врагов.