Александр Мартынов - Работа на лето

— Двести одиннадцать тысяч восемьсот двенадцать рублей. Это

уже за вычетом из этих денег, чтобы не путаться, шести тысяч спонсорской помощи, — Тонида покосилась на Генку, тот развёл руками:

— Вот такой я негодяй…

— Так как с этим? — уточнил Мачо.

— Эти деньги предлагаю передать на наш телеканал, — поднял палец Диман.  — Они собираются снимать "Волей России", определённый суперпроект… Кто за? Кто против? Кто воздержался? Единогласно за…

… —Я не понял, меня вызвалито зачем? — все уже расходились, Генка задержал Димана.

— А, да, — тот постучал себя по лбу.  — Вот, — Диман достал из кармана ведомость и четыре тысячные бумажки.  — Расписывайся, это деньги за июнь.

— А? — Генка свёл брови и вдруг рассмеялся: — Знаешь, я совсем забыл, что работаю за деньги… Ну давай…

— Ещё одно, — Диман положил руку на плечо Генки.  — Мачо всё разузнал о детдоме в Эстонии и подготовил операцию по вывозу детей. Ты как?..

— Не надо спрашивать, тут нет вариантов, — похмурел Генка.

— Тогда готовься. Выезжаем завтра утром, добираться придётся весь день, будем следы путать тудасюда… Брать с собой ничего не надо. Нас встретят…

ПРИЮТ УБОГОГО ЧУХОНЦА

На станции не было никого, кроме тумана. Водитель автобуса поинтересовался:

— Вам точно сюда, пацаны? Тут не живёт никто…

— А нам никто и не нужен.  — буркнул Мачо, выбрасывая наружу палатку.  — Мы как раз ото всех подальше хотим отдохнуть.

— Ну ясно, — кивнул водитель.  — Только это. Если рыбу ловить с лодки будете, то осторожней, дальше середины не заплывайте. На той стороне Эстония, а эта чухна вообще озверела, хватают не то что за переход границы, а чуть ли не на нашей стороне. Эх, — мужик вздохнул, — было бы у нас правительство, а не…  — он дал чёткое определение, — я бы первым в добровольцы записался на ту сторону. У меня отец в войну пацаном был, так он рассказывал, как они на этой стороне все деревни пожгли. Там, на Чудском озере, — он махнул в туман, — острова есть, так вот наших туда переселяли, в лагеря, на голый камень… Не немцы, а эти, чухна, чудь, блин, белоглазая…

— Не будем мы никуда плавать, у нас и лодкито нет, — прервал го Диман.  — Ладно, спасибо, пошли мы.

Мальчишки окончательно выгрузились. Задние огни автобуса полностью канули в туман. где-то поблизости мягко шуршала вода Чудского озера. Юрз хмыкнул, потёр шрам:

— Водила точно не заложит, даже если кто и спросит…

Генка огляделся с удивлённым видом:

— Так это, значит, здесь Александр бил немцев, — заметил он слегка обалдело. Диман хмыкнул:

— Да, прямо тут и бил, вон, по кустам валяются… Ох йо!

Мальчишки отшатнулись в разные стороны, хватаясь за но жи; даже Юрз вздрогнул. Из тумана выступила высокая фигура в плаще, в остроконечном шлеме на голове. Понадобилось время — несколько секунд — чтобы понять: перед ними человек в плаще с капюшоном.

— На рыбалку? — тихо спросил человек.

— Вроде того, — отозвался Диман.  — Говорят, тут редкая рыба водится. Особенно у эстонского берега. Квартирку не сдадите?

— Почему не сдать? — согласился мужик.  — И насчёт эстонского берега поговорить можно…

… Детдом вот тут стоит, — худощавый загорелый мужчина лет сорока, скрывавшийся под плащом с капюшоном, указал здание на плане города, расстелил ещё один лист.  — Это схема участка и самого дома. Обозначены места постов охраны, — он достал двойной тетрадочный листок с размашистыми строчками слов и цифр.  — А это расписание смен и времени обхода.

Скинувшие куртки мальчишки нагнулись над планом, отставив кружки с обжигающим чаем. Мужчина тем временем достал из ящика вдоль стены и разложил на его крышке четыре обреза помповых ружей и патронташи, чёрные костюмы и шапочкимаски.

— Вопрос в том, как перебраться через озеро, — Диман поднял голову.  — Мне сказали, что у вас есть средство…

— Есть, — мужчина присел к столу, налил себе чаю.  — Абсолютно на дёжное, можете не беспокоиться. И туда и обратно доберёмся, если не нашумите и нас не бросятся ловить сразу.

— Так, ясно, — Диман вновь вернулся к карте.  — К часу мы должны быть на том берегу. Смена охраны… Тогда останутся только посты тут, тут и тут, — он показывал на карте. В час, — он придвинул к себе расписание, — по железной дороге пройдёт состав, это рядом. Двадцать секунд, не больше. За это время мы должны успеть убрать охрану и всех лишних, кто окажется в помещении — «пидагогов» и клиентов, если будут. После этого стрелять нельзя — на другой стороне вдоль путей дома, могут услышать.

— Надо было взять пистолеты с глушителями, — буркнул Генка.

— Нельзя рисковать, — возразил Диман.  — Если охрана окажется в жилетах… Внимательно смотрите. Это твой маршрут, Юрз… это твой, Клир… это твой, Мачо… Я на подстраховке на случай если будет клиент с охраной. Располагаемся вдоль забора, начинаем, как только пойдёт состав, без особых команд. Детей выводим через чёрный ход сюда. Тех, кто не пожелает идти, запираем вот тут, в этой комнате нет окон. Шум и панику пресекать тут же. Спальня мальчиков… спальня девочек, одиннадцать и восемнадцать человек. Вот "комнаты отдыха" — их три штуки, их тоже надо осмотреть. Заглянуть в туалет. Вот карцер — сюда тоже. Больше во втором часу ночи детей нигде быть не может. Вот дежурная комната преподавателей… Детей надо будет вывезти сразу, — обратился Диман к хозяину дома. Тот спокойно кивнул:

— Отец Иакинф будет ждать их. Через два часа по прибытии и они в обители — уже в безопасности и в надёжных руках.

— Ну, это мы знаем, — проворчал Диман, — проверили, а то среди вашего брата христианского священника такие есть кадры… Хорошо… Тогда чего ждать? — он посмотрел на часы.  — Одиннадцать, пошли готовиться. Через полчаса мы должны выйти…

… Ну и откуда у вас это?

Генка, Юрз и Диман молча созерцали подводную лодку — небольшую, метров шесять длиной, серую, похожую на пиявку. А вот Мачо не удержался от вопроса.

— Немецкая, — коротко ответил переодевшийся в свитер, джинсы и сапоги хозяин дома на берегу.  — С войны. Я её только поднял и отладил. Скорость двадцать километров в час, двигатель Стирлинга, замкнутый. Что уж они с ней на Чудском делали — пёс его знает. Но за час с копейками будем на месте.

— Мда, — только и сказал Мачо и почесал затылок…

… В десантном отсеке можно было только сидеть — правда, достаточно прямо. Одновременно было душно и довольно прохладно. Иллюминаторов не наблюдалось. И вообще Генка ощущал себя килькой, которую по ошибке живьём замуровали в банку. В принципе, в подлодках надо соблюдать молчание, но по здравом размышлении ребята решили, что всётаки не война и наверху не шастают германские «охотники» с глубинными бомбами. Поэтому вскоре Диман начал насвистывать, а потом затянул подходящее к случаю: