Анатолий Галкин - Искатель, 2013 № 08

— Самое опасное время. Ты себя вспомни в шестнадцать лет.

— Может, он и не артист вовсе, а какой-нибудь электрик.

— Электрик? Васька из десятой, вот это электрик. А этот культурный человек, сразу видно.

— Так, может, он в театре электрик. Вот культуры там и поднабрался.

Караваев узнал почти все, что хотел.

Перед уходом он, не приближаясь к старушкам, бросил неопределенную фразу:

— Живут же люди! Мне бы так — запереться с какой-нибудь ягодкой и каждый день книгу писать. Ни тебе родственников, ни друзей.

— Были у них друзья. Два раза были. На светлом автомобиле парочка приезжала. Без кутежей, без драк. Всего на час приезжали. И сумки большие привозили.

Савенков жестом указал Марфину на висевшую над входной дверью короткую черную нить. Если закрывать дверь, не зная об этой хитрости, нитка обязательно попадет внутрь.

Сейчас с дверью все нормально. На месте и нитка, и пластилиновая печать «Совы».

Замок со скрежетом открылся.

Игорь подошел к своему кабинету, слегка приоткрыл дверь, просунул в узкую щель голову и огляделся.

Тряпка, которую он оставил за полузакрытой дверью, оказалась у стены. Это была старая и очень простая, элементарная проверка.

Кто-то долго и аккуратно возился с входной дверью, а эту открыл машинально.

Савенков обернулся и увидел испуганного Марфина, осторожно выходящего из своего «вычислительного центра». Они одновременно, как в зеркале, поднесли пальцы к губам и затем руками указали на дверь.

Только когда они вышли на улицу, Игорь спросил:

— У тебя что стряслось?

— У меня мука рассыпалась.

— Не понял?

— Вы, Игорь Михайлович, сами просили оставить в кабинете капканы, метки, ловушки. Вот я на край стола линейку положил, а на нее для противовеса коробочку с мукой.

— Это не самый лучший вариант. Мыши, например, муку чуют и лезут по линейке. Они могли коробочку сбросить.

— Могли. Но мука рассыпана на полу, а на муке огромные следы человеческих ног. Это точно не мыши, Игорь Михайлович.

Олег не ожидал этого звонка. Мать ни разу не звонила ему в офис. Они никогда не говорили об этом, но она почему-то решила, что для ее сына, взрослого сыщика, не всегда уместен звонок мамы.

И сейчас она говорила торопливо. Только передала информацию и повесила трубку: «Олежек, звонила милая девушка. Она не назвалась, но сказала, что это очень важно. Она просила передать, что будет ждать тебя в пять часов у какой-то Марины».

Очевидно, звонила Настя. Ясно, что она хочет сообщить что-то очень важное. Она ни за что бы не позвонила просто так, из-за страстного желания снова его увидеть и поесть у Марины мороженого.

Ради такого случая Савенков разрешил Крылову воспользоваться «служебной» «Волгой».

Олег был на месте в начале пятого.

Он рассчитывал перехватить Настю у входа в кафе. Глупо, но ему очень не хотелось сидеть там под взглядом Марины. Очень напористая и непредсказуемая девица.

Используя свободное время, Олег, как обычно, стал обдумывать схему разговора, формулировать наводящие вопросы.

Но деловые мысли не очень лезли в голову. Он чувствовал себя несколько неуютно. После первой встречи Настя была для него важнее любой информации, важнее всей этой истории с Елагиной, Лобачевым и Паниным.

Он постарается ей это объяснить. Да он просто не станет слушать ее информацию…

Вранье! Будет слушать. Внимательно будет слушать и вопросы задавать.

Он увидел ее издалека. У нее вид стеснительной провинциалки. Надо отучить Анастасию от этой сутуловатой походки.

Почему она боится показать себя во всей красе? Она же прекрасна. Особенно улыбка, волосы и глаза. А именно их она почему-то прячет, постоянно смотрит вниз.

Олег рванулся навстречу. Настя остановилась в шаге от него и подняла глаза:

— Олег, я все неправильно сделала. Я не должна была звонить первой. Ты можешь подумать, что ты мне понравился и что я просто искала повод для встречи.

— Ничего я такого не думаю.

— И зря. Все так и есть! Только мне повод не надо было искать. Ты хотел узнать все о Елагиной?

— Хотел. А сейчас уже не хочу. Вернее, хочу, но не хочу, чтобы ты подумала, что я хочу и поэтому молчу.

— Красиво сказал.

— Да, Анастасия, я еще никогда так витиевато не объяснялся. Ты хоть что-нибудь поняла?

— Все я поняла. Я и сама для тебя много таких фраз заготовила. Только все это лишнее. Тут дело серьезное. Давай я тебе все по порядку расскажу.

Олег предусмотрительно поставил машину в тени, во дворе старого дома.

Когда они разместились, он вытащил блокнот и вопросительно посмотрел на Настю. Та согласно махнула рукой и начала:

— Я уверена, что Елагина жулик! Ты знаешь, Олег, чем ее фирма занимается?

— Деньги у народа собирает. И, похоже, не собирается отдавать.

— Точно! Елагина скоро за границу уедет.

— С чего это ты взяла?

— Смотри, Олег. Мы с ней в апреле на даче были. Там много места свободного. Я предложила яблони посадить, а она говорит: зачем, они все равно за три-четыре месяца не вырастут. Это факт?

— Не факт, но так, намек.

— Теперь, Олег, другой намек. Она меня в своей квартире прописала. Я ее благодарю, а она говорит: «Пустяки, чего ей зря пропадать».

— Плохо, Настя. Она о тебе заботится, а мы ее топить будем.

— Я тоже об этом думала. Это она только мне хорошо делает, а скольких людей обманывает? Мне такого добра не надо. Я и выписаться из квартиры готова.

— Не торопись с этим. Когда все поймем, тогда и решать будем.

— Теперь, Олег, дальше слушай. Три дня назад я ей помогала чемоданы складывать. Очень мало одежды, зато фотографии, письма, безделушки старые. Это факт?

— Вот это уже факт. С таким багажом на Кипр не летают. Это сбор вещей для переезда на постоянное место жительства.

— Именно.

— Ты понимаешь, Настя, все это очень важно, но меня очень интересует другой эпизод. Елагина помогает группе вымогателей и убийц.

Олег вынул из бардачка пачку фотографий и протянул ее Насте.

— Знаешь кого-нибудь?

Анастасия долго перебирала снимки. Их было около двадцати.

Из них только четыре были значимые: Панин, Лобачев, Липкин и Павленко. Остальные фотографии они прихватили «для чистоты эксперимента». Олег заскочил на пять минут домой и распотрошил семейный альбом Крыловых.

Настя внимательно вглядывалась в лица. Иногда она на несколько секунд закрывала глаза и смешно морщила лоб, пытаясь что-то вспомнить, но затем решительно переходила к следующей фотографии.

И когда Олег решил, что его затея с опознанием провалилась, Анастасия вдруг хитро улыбнулась, сложила все фотографии как карточную колоду и жестом фокусника вытащила нижний снимок. Это был Федор Лобачев!