Александра Маринина - Искатель. 1998. Выпуск №8

На лице Зотова промелькнуло странное выражение не то снисходительного сочувствия, не то сдержанной насмешки.

— Мне приятно это слышать, спасибо, Анастасия Павловна. Но Игорю я не стану передавать ваши слова.

— Почему? Ему надоели комплименты?

— Отнюдь, — Вячеслав Олегович усмехнулся, — он их жаждет, как дитя малое сладкую конфетку. Но ребёнку нельзя есть слишком много сладкого, от этого портятся зубки. Игорь ещё слишком молод, чтобы правильно относиться к комплиментам. Он их принимает за чистую монету и перестаёт стремиться к совершенству, полагая, что уже достиг всех мыслимых высот.

— Ну что ж… Вам виднее.

Настя застегнула тёплую куртку и подняла повыше меховой воротник, стараясь закрыть уши. Шапки она не носила никогда, даже в самые лютые морозы, в крайнем случае надевала куртку с капюшоном. Но сегодня случай был ещё не крайний, термометр показывал минус тринадцать, а Настя Каменская любила держать голову в холоде. Если бы только при этом все остальные части тела можно было держать в тропической жаре…

Едва Зотов переступил порог квартиры Игоря, в ноздри ему ударила смесь отвратительных запахов, застоявшихся ещё с вечера. Оставленные на столе недоеденные закуски источали ароматы лука, уксуса и маринада, из недопитых бокалов выпаривался алкоголь, и всё это было круто замешано на табачном дыме и специфической вони невыброшенных окурков. «Хоть бы форточку открывал на ночь, урод, — с неожиданной злобой подумал Зотов. — Никогда плебею не стать патрицием, хоть годами держи его во дворцах с прислугой.»

— Открой окно, — громко крикнул он в сторону кухни, откуда доносились звуки льющейся воды, — устроил тут газовую камеру.

— Не выступай, — донёсся до него слабый голос Вильданова, — и без тебя тошно.

Зотов повесил дублёнку на вешалку и быстро прошёл в кухню Игорь выглядел отвратительно, лицо опухло, как всегда после пьянки, глаза были больными и красными. Он стоял в одних трусах и жадно пил большими глотками воду из стеклянной двухлитровой пивной кружки.

— Я тебе что велел? Я позвонил полтора часа назад и велел через час был в порядке. А ты? Урод недоделанный, ты опять спать завалился? Только что встал?

— Не твоё дело, — буркнул Игорь, судорожно допивая остатки воды — Чего привязываешься?

— Ага, ты ещё скажи, что болеешь. И пожалостнее, как алкаши по утрам говорят. Никакого зла на тебя не хватает, честное слово. Да поставь ты кружку, что ты в неё вцепился! На вот, выпей.

Зотов достал из кармана и швырнул на стол лекарство, которое купил по дороге. Трясущимися пальцами певец стал ковырять пластмассовую крышечку флакона, и Зотов отвернулся, не в силах справиться с отвращением. Чудовище, идиот, придурок! Полжизни уходит псу под хвост сначала на гулянки, потом на приведение себя в чувство, и это вместо того, чтобы заниматься, репетировать, работать над новыми песнями. Артист это труд, адский ежедневный труд, а не сплошной праздник успеха, водки и девочек. Но разве этому кретину объяснишь? Он и слова-то такого «труд» не знает, только и думает об удовольствиях.

Достав из шкафчика кофемолку и банку с кофейными зёрнами, Вячеслав Олегович принялся за дело. Пока варится крепкий кофе, надо оттащить этого похмельного суслика в ванную и засунуть его под контрастный душ. Сначала кипяток — потом ледяная вода, потом снова кипяток — и снова ледяная. Ему очень хотелось махнуть рукой на Игоря и уйти, хлопнув дверью. Пусть выкарабкивается из своего похмелья как знает. Но нельзя. Он взял на себя эту ношу много лет назад, и теперь должен её нести, как бы трудно ни было.

Через полчаса Игорь, заметно посвежевший и повеселевший, сидел на кухне, закутавшись в тёплый махровый халат, и пил вторую чашку кофе.

— Слава, позвони Лерке, чего-то она не идёт, — попросил он.

— А вы договаривались?

— Ну.

— Что — ну? Говори членораздельно, — раздражённо потребовал Зотов.

— Я ей вчера ещё сказал, чтобы она утром пришла убраться.

— А она не пришла, — ехидно констатировал Вячеслав Олегович.

— Ну, — кивнул Игорь, не почувствовавший иронии, и продолжал совершенно серьёзно: — Я думал, она раненько прибежит и всё сделает, пока я ещё сплю. Ну как обычно. А тут встаю — кругом бардак, ногу некуда поставить. Чёрт знает что. Может, она заболела? Позвони, Слава, а?

— Сам позвонишь, не маленький. А ещё лучше — возьми ноги в руки и сам убери, твоя же квартира, не её. Ты что же думаешь, Лера всю жизнь будет за тобой грязь подтирать? У неё ничего интереснее не будет, кроме как тебя, урода, обслуживать?

— Много ты понимаешь, — хмыкнул Игорь. — Она меня любит.

— Любит, — согласился Зотов, — а ты этим нагло пользуешься. Сделал из девчонки домработницу. Если бы у тебя хоть ума хватило не спать с ней…

— А чего такого-то? Ей в радость, да и мне приятно.

— Дурак ты, — вздохнул Вячеслав Олегович. — А представь себе, что завтра она рожать надумает от тебя. И что тогда? Жениться будешь?

— Ещё чего!

— Правильно. Значит что? Ссоры, скандалы, в результате она от тебя уходит и занимается только ребёнком, а кто будет тебя обслуживать? Кто будет ходить за продуктами, подавать на стол и мыть посуду?

— Подумаешь, другую найду. Делов-то…

— И опять правильно. Найдёшь другую — и всё сначала. Любовь, постель, хозяйство, потом беременность, требования жениться, ссора, разрыв. И всё по новой. Только имей в виду, Игорёк, ни одна другая не станет терпеть то, что терпит Лера. Ты сначала найди вторую такую же, а потом разговаривать будем. Чтобы была молодая, красивая, умная, прекрасная хозяйка, тебя любила безумно и безоглядно и готова была бы ради тебя забыть и себя, и свою гордость, и своё достоинство. Думаешь, они на каждом углу стоят, такие-то? Думаешь, пальчиком поманишь — и любая твоя?

— Ну а чего? Вон их сколько возле подъезда ошивается.

— Так они для чего ошиваются, ты подумал?

— Как для чего? Со звездой потрахаться хотят. Скажешь — нет?

— И снова ты прав, именно этого они и хотят. А грязь за тобой выносить они хотят? Пепельницы вытряхивать, посуду мыть, полы драить? Трусы твои стирать? Девок твоих бесконечных терпеть они хотят? Они хотят быть при тебе, появляться с тобой в обществе и как апофеоз мечтаний — выйти за тебя замуж. Вот что им нужно. И ты, придурок необразованный, Бога должен благодарить с утра до ночи, что у тебя есть такая как Лера. Потому что в твоей жизни назревают большие перемены, и только Лера сможет вынести их вместе с тобой.

Игорь поставил на стол пустую чашку и насторожённо глянул на наставника.

— Какие такие перемены? Ты о чём?