Картер Браун - Искатель. 1999. Выпуск №8

Потом я пробежал полквартала до гостиницы, ворвался внутрь, притормозил у конторки и завопил, что кого-то насилуют в комнате наверху — я увидел это из дома напротив, и что я поднимусь наверх и разорву насильника. Оставив портье в состоянии внезапного паралича, я кинулся вверх по ступенькам.

Дверь в комнату Лауры была закрыта и наверняка заперта, решил я. Но я достаточно прожил в этом отеле и знал, насколько хрупки в нем стены и двери. Прыжок с разбегу доказал мою правоту — дверь пьяно распахнулась вовнутрь, и я, шатаясь, ввалился в комнату.

Лаура лежала на постели, ее тело замерло. Ларри собирался стянуть с нее последнее из белого белья. Он распрямлялся из согнутого положения над нею, когда я настиг его. Конечно, это было жестоко — в его-то час славного триумфа, когда его сексуальные фантазии вот-вот могли стать явью! Он промедлил лишь секунду и сделал вялую попытку прикрыть рукой лицо, вот и все!

— Насильник! — радостно завопил я так, чтобы слышал весь отель, и вмазал ему правым кулаком точно в рот.

Раздался звук разбившегося фарфора. Он сделал судорожное глотательное движение, и его глаза выпучились от ужасающего осознания случившегося.

— Свинья! — заревел я и врезал ему кулаком под ложечку.

С услаждающим слух глухим звуком он воткнулся спиной в стену и беспомощно откинулся обратно ко мне.

— Еще хочешь! — проорал я. — Ну что ж, сам напрашиваешься.

Через миг стена содрогнулась вновь, но на этот раз он соскользнул вниз и растянулся на полу.

— Дэнни! — отчаянно взвыла Лаура и бросилась в мои объятия.

— Нет! — вскрикнул я и бросил ее на ковер. — Ты никогда в жизни меня не видела! И его тоже!

Она попыталась было подняться, посмотрела на меня с сомнением и осталась там, где была. Я повторил все сначала, и она наконец поняла.

— Он сказал, что ты жив и здоров и что тебя держат в доме Макса, — запинаясь, сообщила она. — И все зависело от меня: каждая подаренная ему ночь продлит твою жизнь на один день!

— Что? — пришел я в ярость. — Маленький гаденыш думал, что я умру раньше, чем он доедет до отеля! И во всем виноват он! — Я обошел кровать и ударил его пару раз ногой по ребрам. Я уже серьезно подумывал, не сломать ли ему руку или две, когда появилась полиция.

Стоя в коротеньких трусиках и обхватив себя руками как в картине «Святая невинность», Лаура судорожно изложила сочувствующему полицейскому набор лжи, которую я ей подсказал. Потом я изложил свою версию, и он выразил пожелание, чтобы на свете было побольше таких людей, как я — почему именно, я не очень понял, — а внимательно оглядев Ларри, он воодушевился как ребенок в рождественское утро. Найдя в кармане Ларри пружинный нож, он совсем расчувствовался, и мы с ним стали почти старыми друзьями, когда он уходил, небрежно волоча за воротник бездыханного Ларри.

Имя Ларри часто повторялось в планах и отчетах Макса, и я представил себе, как обрадуются копы тому, что в их руки попал хоть один живой член банды, которого они смогут призвать к ответу.

Но очень долго еще не смогу я отделаться от чувства искреннего сожаления о том, что я так и не узнал фамилии Дьюка.

Я припарковался как можно ближе к дому, выскочил из машины и предупредительно распахнул дверцу со стороны Лауры. Она вышла из машины со слегка озабоченным видом.

— Дэнни, разве не должна я была сначала позвонить?

— Это подпортило бы сюрприз, дорогая, — заверил ее. — Пошли! — Я взял ее под руку и потянул к крыльцу.

— Но она, вероятно, уже прочитала о Максе за прошедшие два дня, — возразила она.

— Тогда мы, может быть, еще не опоздали на празднование! — проговорил я нарочито веселым голосом. — Пойдем посмотрим!

Я позвонил несколько раз, и входная дверь наконец отворилась. Нас встретил тот амбал, которого я оглушил в «комнате соблазнения» Миднайт, — по имени Эдди, как я припомнил.

— Уф, это вы мисс Лаура, — проворчал он. — Уф, проходите! — Он шире распахнул дверь, и я последовал за ней в холл.

— Все шалишь, Эдди? — шутливо обратился я к громиле. — Хоронил других корешей в последнее время?

Он несомненно попытался бы мне врезать, но присутствие Лауры сдержало его, и рука его опустилась к ноге.

— Она у себя, мисс Лаура, — пробурчал он и прошаркал в гостиную, где — я готов был поспорить — шла игра в «джин-рамми».

Будь у нее хоть четверть шанса, Лаура быстренько бы выскочила обратно на улицу. Только я не дал ей и доли шанса. Твердо взяв ее за локоть, я привел ее в движение и подтолкнул к той комнате. Она тихо постучала, и через секунду голос ее сестры пригласил войти.

Миднайт возлежала на своем диване свободной формы, и украшенный шрамом святой Луис готовил выпивку у винного шкафчика. При виде Лауры испуг промелькнул на лице Миднайт. Она вскочила с дивана и горячо обняла младшую сестру.

— Лаура, дорогая! — голос было подвел ее, но она быстро овладела собой. — Как я рада тебя видеть! Чудесно!

Я взглянул на Луиса и убедился, что за последние две недели его неприязнь ко мне ничуть не изменилась, разве что усилилась.

— Дай же мне полюбоваться на тебя! — радостно воскликнула Миднайт.

Она отстранилась от Лауры, твердо держа ее за руки.

— Замечательно! — наконец произнесла она. — Ты красива как никогда, дорогая! — Она вдруг всплеснула руками. — Это надо отпраздновать! Луис, пожалуйста, открой шампанского! Я так жутко устала уже от поминок по Максу! — На ее лице внезапно появилось раскаяние, и она продолжала сиплым голосом: — О, прости меня, Лаура, любимая. Я и забыла, что Макс всегда тебе нравился, не так ли, дорогая?

— Он навсегда останется в моей памяти, — сдержанно проговорила Лаура. — Ты, конечно, знаешь Дэнни Бойда, дорогая?

— Разумеется, — гортанно ответила Миднайт.

Она медленно, неохотно повернула голову в мою сторону. Тусклые искры в ее терновых глазах угасли, оставив после себя серый пепел, когда она взглянула на меня.

— Привет, Дэнни. Вы, должно быть, оригинал негодного пенса? — сатанински улыбнулась она.

— Или британской полукроны чеканки 1907 года? — с омерзением парировал я.

Луис принес бокалы, ведерко со льдом и бутылку шампанского. Хлопнула пробка, заструилось игристое вино, и все выпили, но праздника не получилось.

Паузы в несвязной беседе становились все длиннее. В одну из таких пауз Луис слегка наклонился ко мне, и в предвкушении удовольствия на его шраме образовалась ямочка.

— Я полагаю, это были самые легко заработанные пять тысяч, Дэнни?

— Я бы этого не сказал, — улыбнулся я ему. — А ты хоть раз заработал столько в своей жизни, Луис?