Идите к черту - Александр Пантелеймонов

других дел, кроме как наблюдать за работающими, я не нашел. Возможно, Олафу следовало посадить меня в очередной раз в клетку для морального благополучия своих подчиненных. Вместо этого он просто стоял неподалеку, давая ценные указания и успокаивая особенно впечатлительных. День был солнечным и ярким, и я все-таки решил прогуляться, не создавая лишних проблем. Помахав рукой издалека, когда в меня очередной раз начали тыкать пальцем, я нырнул в сугроб, оставив за собой бурю эмоций.

Я не знал точного направления из-за отсутствующих следов, но на всякий случай старался держаться подальше, когда решил проследить за убежавшими солдатами и направиться в сторону форта. Это казалось глупой идеей, догонять их с фонтаном на голове и давно простывшим следом. Но стоило выяснить, сколько еще народу бросится за нами в этот раз. Форт оказался недалеко, или может мне так казалось. Выйдя на дорогу, я заметил струйки поднимающегося дыма, и даже не сразу понял, что это. Их численность превосходила сотню, или больше того, а учитывая, сколько еще может находиться внутри выстроившихся укреплений, все триста. Может быть, Олаф не являлся их основной целью? Поскольку они все еще не пустились за ним в погоню, или им просто трудно передвигаться всем вместе, но все их скопище точно было проблемой.

А еще я с такой легкостью избавился от десятка человек, что это могло значительно напугать их, чтобы просто так двинуться с места. Вспоминая вчерашние события, невольно подступила горечь в горле. Могли ли они заметить разведчика с такого расстояния, я не знал, в любом случае следовало вернуться. Прошло две или три недели с тех пор как меня оставили лысым, и волосы совсем не торопились расти, учитывая мои способности по восстановлению. Или требовалось больше золота?

— Их много! — я подошел в самое время, когда караван уже начал уходить и остался только один Олаф. — Их много, они стоять, десять по десять и еще…

— Я понял, — видя, как я тороплюсь, он успокоил меня, хотя сам старался держаться подальше. Ему все равно или он все знал? С другой стороны, нас еще нужно догнать. — Я не могу гарантировать, что там, куда мы направляемся, к тебе отнесутся подобающе, поэтому нам придется запереть тебя, — он говорил так, как будто я все понимаю. — Эм,… идти, за мной, решетка, безопасность, идти сам, свобода, понятно? — решетки пока нигде не видел, и увезти меня не на чем. Видимо теперь чтобы идти за ним, мне нужен был поводок. — Ладно, мы еще вернемся к этому вопросу. А пока не пугай никого… и вот еще что.

Он подошел к оставшейся повозке и достал какую-то металлическую миску, накрытую крышкой. Оставив ее на снегу, он запрыгнул в повозку и велел кучеру двигаться. В ней я нашел пряди затвердевших золотых волокон. Кушать волосы — странно, и какой в этом толк, но что еще мне с ними делать, не открывать же счет в банке, и сумки у меня не было. Как и раньше, металл во рту постепенно становился вязким и тягучим, а затем и вовсе исчезал, как леденец, не оставляя за собой особенных ощущений. Закончив свою трапезу, я догнал караван, который медленно двигался вдаль, и вернул посуду хозяину, оставив ее в повозке. Пусть она и накалилась, ничего страшного не произошло.

Глава 10

На распутье

Как бы медленно мы ни двигались, но уже к закату добрались до последнего знакомого мне убежища, где все устроились на ночлег. Понимая, что к костру меня не позовут, я решил направить вагон своих сил на полезное дело и отправился на рыбалку. Подходящего инструмента для ночной ловли при мне не нашлось, а вламываться в ближайшую заселенную землянку я не решился. В очередной раз, вскипятив речную воду и безуспешно потренировавшись в ударах острыми крыльями, мне оставалось только расположиться на берегу реки и смотреть на звезды.

Неизвестно, были ли это все те же созвездия. Но я смог найти несколько знакомых фигур, названия которых вспоминались с трудом, кроме Большой Медведицы. Неужели прошли тысячи лет? И никаких космических кораблей, вместо этого новое средневековье и конец человечества. Все электронные носители информации стерлись в пыль, как и бумага, а люди опять направляют друг на друга штыки — романтика. Еще раз можно было вспомнить распространенные рассказы о попаданцах в другой мир.

Утром мне подготовили поводок. Практиковало ли это общество рабство? Что заставляло чувствовать большее унижение, стать собачкой на привязи или измученным рабом в кандалах? — Ты знаешь, меня это не остановит? — заметил я, оценив оборудование, которое помимо моих рук предположительно крепилось к шее и ногам. Похоже на самые настоящие кандалы по всем стандартам этого и прошлого мира. В них едва ли получилось нормально двигаться или сидеть, слегка шевеля руками.

— Таковы условия! Ты хотел войти в город? Следуй правилам, — он опять стоял в окружении двух рабочих и четырех охранников. Все как раньше, но уже без решетки.

— В этих правилам, есть место, где я еда? Или я он, — я указал на овцебыка, который стоял в упряжке передвижной кузни. — Могу я не войти в город… быть рядом? — это казалось лучшим вариантом, для путешествия. И вообще что это за город такой, должны же быть поселения снаружи, где я мог остаться или сам найти укрытие поблизости, пока он решает свои дела.

— В городе есть тот, кто может тебе помочь, и он не может выйти, — это был весомый довод, и все же дорога с такими побрякушками совсем не радовала. — Я также не хочу откладывать решение проблемы на крайний срок.

— Тогда я сидеть тут, — повозка была обита металлом и уложена жаростойкими камнями. Это не спасало от повышения температуры, но я бы мог удобно прокатиться, вместо того чтобы волочиться позади.

— Хорошо, — он не сразу решился. Ну что тут поделаешь, либо так, либо бестия на свободе. Ждать, когда рабочие возьмутся за дело, я не стал. Вместо этого загреб кандальную связку и запрыгнул в повозку, усевшись поудобней на угли. Оторвал ошейник от общей цепи и надел на руки и ноги то, что осталось от всей конструкции. Безучастно пронаблюдав за этим, команда переглянулась и разошлась по своим делам, оставив нас с Олафом наедине. — Никуда не уходи.

— Да, папа, — жуткая халтура, никто даже не остался