«Необыкновенные похождения Аркадия из России». Том 2 - Аркадий Глазырин-Уральский

а если это повторится, то вернут его в СССР и пришлют другого.

Ясно лишь то, что Гена этот русский, что он убеждённый коммунист, прошедший сквозь кучу фильтров и “подстав”, устоявший перед массой соблазнов, когда самые настоящие финны в Финляндии предлагали ему сбежать туда, где будет “дом в Чикаго, много женщин и машин”©…

Естественно, что все они были надувные и картонные.

Из Финляндии вообще было не убежать. Все свои. Там как раз КГБ-шников на “вшивость” проверяли перед отправкой их в настоящие кап. страны на предмет: “Побежит/Не побежит”.

Что же делать нашему Геннадию в безмолвии тупика ума?

Логично будет начать хулиганить, развлекаться, добавляя в текст пустых сообщений “творческую отсебятину”. Там всё равно в тело надо наколотить что-то своё для объёма, причём, каждый раз новое, произвольное, чтобы враг по размеру не понял где “пустышка”, а где реальный доклад. Чтобы он всё, сука, расшифровать пытался, чтобы голову ломал даже после расшифровки, силился понять, старался. Например, такой вот текст: “ОНИавЦНйКк АанрЖОцГ оЗЙзмТкЯИбМ5 1хКф8ъ Ж4 Н5OH 6И2 Н6 Ич! Н)ее%оо, н6уу. юнЭйЙЯФьядлайСТЕЙКХЖЛУ”.

— Это у них тут просто чушь произвольная наколочена или же вторым-третьим слоем другой шифр положен?

— А ХЗ, товарищ капитан… *

* Дальше они могут годами вскрывать второй слой. В итоге смогли, сумели, вскрыли совершенно секретное сообщение с Кубы времён разгара Карибского кризиса. Ура!!! А там: “Рядом комбайн стоял у межи, Тихо завелся, тихо пошел, Кто-то в батоне сиську нашел. Грубо. Предлагаю заменить сиську на лифчик”…

Так вот, вместо “чуши” можно совершенно легально заколотить в “шубу” сочинённый тобою же анекдот. А если ты шифровальщик в штабе в центре “звезды” и отправляешь циркуляры (так же по графику, планово), то в ответ через час (два, пять) можно получить от шифровальщика Барбоса-414 с Кубы или АПЛ по центру Тихого океана комментарий к анекдоту про Василия Ивановича и даже дополнение к нему.

Таким образом в 1968-ом году (а может быть и ранее) на уровне шифровальщиков был создан аналог сайта anekdot.ru с системой голосования и комментариями.

Естественным было чисто человеческое желание хоть как-то выделиться при полностью закрытой системе.

Для этого шифровальщики строгали свои серии анекдотов.

Например, про “Никулина, Вицина и Моргунова”.

Просмотр кинофильмов в дип. миссиях и на кораблях, подводных лодках был не просто возможен, а обязателен.

Причём происходил он по воскресеньям, и тогда же выдавались посылки, письма, пайки с превосходной твердокопчёной колбасой (до сих пор с тоской её вспоминаю), с топлёным маслом в стекле, топлёным молоком в жестяных банках, с фантастическим коньяком и шоколадными конфетами. Делалось это, чтобы не понять было снаружи кто в дип. миссии гражданский, а кто из КГБ, ГРУ. Все туда в воскресенье приходят. Кто за чем.

Было ли руководство в курсе анекдотной переписки?

Руководство ЦК КПСС о ней даже не подозревало!

Руководство же шифровальщиков само жило в клетке и поэтому не просто закрывало глаза на такие развлечения в режиме: “Чем бы дитя не тешилось, лишь бы оно там не сошло с ума и не сбежало”, а даже культивировало это направление, отслеживая лишь, чтобы там не происходило “утечек” и не возникало “горизонтальных связей”.

Логично предположить, что анекдоты-призёры рассылались в циркулярах. Ну а дальше шифровальщик штаба Закавказского военного округа рассказывал “анекдот недели” своему начальнику, тот — жене соседа, и понеслось. Точно такой же анекдот в это же время “выпрыгивал” в мир в штабе Киевского военного округа и на подводной лодке в центре Тихого океана, на Камчатке и в Клайпеде, на Кубе и в Монголии. Везде!

Разумеется, что совсем похабщина и явная антисоветчина в подобную рассылку попасть не могла.

Анекдот про Гену и Чебурашку© — да пожалуйста!

Про русского, немца и француза — легко!

Про Золотую рыбку — вообще свободный персонаж!

Про Никулина, Вицина и Моргунова — да ради Бога!

Стишки про детей, которые играли в гестапо — можно.

Про “косточки в ряд, звёздочки в ряд — трамвай переехал отряд октябрят” — можно, “Маленький мальчик на…” — можно!

Про Петьку и Василия Ивановича — сколько угодно.

Про Брежнева и Картера (где Картер идиот) — допустимо.

Про Брежнева, который вчера в Кремле принял китайского посла за японского — допустимо, “Девочка Маша…” — можно!

“Газета в попе застряла. Правда? Hет, Известия.” — можно.

А вот про то, как Хрущёв Сталина убил — СТОП.

Не было таких анекдотов. И про ГУЛАГ не было. И про ГПУ, ГРУ вы анекдотов не припомните. И про КГБ не было. Точнее, про КГБ было, но это было, скорее, глумление военной разведки над контрразведкой. Вспомните хотя бы: “— Рамзес Второй… — А как узнали? — Сам, падла, сознался…”.

Абстрактные, смешные дистрофики были. Факт.

Про психов — море анекдотов. Про людоедов и попавших к ним европейцев тьма их было. А про голод не было. Не вспомните вы ни одного анекдота про шифровальщиков. Про гомосексуализм и наркотики тоже нельзя было. Запретная тема.

Такие вот получились у меня “записки на полях” о причинах одновременного появления по всему СССР совершенно одинаковых анекдотов, и источнике их возникновения.

! Повторюсь, что я совершенно ничего не знаю и ничего принципиально нового не скажу, поскольку ни к чему никогда допущен не был. Шифровать умею лишь через книгу “Грехи отцов”, как кадет Биглер учил. Всё написанное мною — придумано. Внутри дип. миссии России в Вене я не был, лишь снаружи изучив её специально для этой главы. И на подлодке не был. И в каюту шифровальщика не входил.

Сочинение по картине «Золотая осень»

Написанное папой как примери тупо сданное сыном в школубез какой-либо корректировки

Написанное папой как примери тупо сданное сыном в школубез какой-либо корректировки

Написанное папой как примери тупо сданное сыном в школубез какой-либо корректировки

“Осень — пора угасания…” — думал Евгений, прогуливаясь по лесочку на окраине Троицка, на которой было трудно понять, где тут, собственно, ещё город, а где уже лес, точнее, степь и протоптанная миллионами машин дорога, от одного вида которой иномарки с малым клиренсом начинали пятиться назад, а джипы радостно хрюкали, тряся "кенгурятником", как партбилетом, полученным уже после XVII-го съезда, когда он хоть что-то уже гарантировал, помимо печального конца в сырой земле, на которой всего через год начинали бодро колоситься заботливо высаженные поверх контейнера-погоста ёлочки.

Он прохаживался и думал о сентябре, ловил последние капли тепла ушедшего за горизонт лета, жадно дышал свежим лесным воздухом и пытался