Новые приключения Шерлока Холмса - Юрий Валерьевич Литвин

алкоголем воздухе повисла пауза.

– Фи,– прошептал Ватсон, чтобы как-то сгладить ситуацию,– хоть бы сказали «какал»…

Сэр Генри гневно поддернул брюки и заорал пуще прежнего:

– Нет доктор, я не какаю… я сру на эти орхидеи! Это она какает, а я сру! – в животе его что-то булькнуло и Баскервиль засмеялся,– я вот прямо сейчас возьму и посру на орхидеи!

Он сделал шаг и вдруг рухнул на пол во весь рост. Супруга тяжело вздохнула, потом сняла перчатки, вынула из ридикюля пару таблеток и бросила их рядом с телом супруга.

– Когда проспится, дайте ему это. После встречи с собакой, он все еще не в себе. А теперь простите, но я вас оставлю.

И ушла. Ватсон на цыпочках подошел к таблеткам и осторожно поднял одну из них.

– Не трогайте! – крикнул Холмс, Ватсон испуганно выронил лекарство на пол,– Это может быть опасно. Необходимо проверить, не яд ли это.

– А как? – поинтересовался доктор.

– Эх,– мечтательно признес Холмс,– если бы тут был Снуппи.

– Или Лестрейд!

– Или Бэрримор…

– А давайте его поймаем! – неожиданно предложил доктор.

– Бэрримора? Можно,– согласился сыщик,– Только сейчас темно.

– А у меня есть спички! – радостно сообщил Ватсон.

– А у меня трубка! Покурим?

– Конечно!

Они сели и с наслаждением закурили.

– Холмс! – Ватсон подмигнул другу и подтолкнул его плечом,– а может вспомним былое? Таблетку вам, таблетку мне… Слабо?

– Вы спятили Ватсон? – Холмс постучал по своему гениальному лбу,– Вы вообще как, нормальный? С лошади не падали? Впрочем у кого я спрашиваю.

– А что похоже? – улыбнулся доктор. Холмс вздохнул, поднял с пола таблетки и бросил их в огонь.

– Я думаю необходимо проследить за женой сэра Генри,– задумчиво произнес сыщик.

– Хорошая мысль! – похвалил Ватсон,– Когда начнем?

– Немедленно!

Спустя пару минут друзья топали по коридорам дома Баскервилей.

– Ватсон! – нарушил молчание Холмс,– У меня создается впечатление, что вы оставляете слишком заметный след. Вытрите ноги!

– Я во что-то вступил?

– Нет, просто иногда нужно пользоваться дедукцией… Вы сидели у камина, ваши ноги нагрелись, вспотели, а вы отправляетесь на слежку, не одев ботинок. Что из этого следует?

– А ничего,– ответил Ватсон,– дурак вы Холмс!

– Почему? – опешил великий сыщик от такого неожиданного заявления.

– Потому что сами точно такой же…

И Ватсон указал на две цепочки мокрых следов, ведущие из гостиной. Холмс упал на четвереньки и стал нюхать пол.

– Ватсон! Это не мои следы! Мои так не пахнут! – авторитетно заявил он через минуту,– К тому же они идут дальше…Посмотрим, посмотрим, только тихо… – добравшись до поворота, сыщик остановился и сделал знак Ватсону, плетшемуся следом замереть. Осторожно выглянул из-за угла, друзья обнаружили человека с горящей свечою в руке, производившего какие-то непонятные телодвижения у темного окна в конце коридора. Через некоторое время незнакомец задул свечу и отступив на пару шагов повернулся в профиль и прильнул глазом к замочной скважине крайней двери. Холмс тут же бросился вперед и сшиб незнакомца. Они покатились по полу под ноги нерасторопного Ватсона, который не смог удержать равновесия и рухнул навзничь, больно треснувшись головой.

Когда он пришел в сознание, то увидел мирно сидящих перед ним на корточках Холмса и заросшего бородой незнакомца, кого-то смутно Ватсону напомнившего.

– Ватсон! Вы в порядке? – расплылся в улыбке Холмс.

Доктор ничего не ответил, потому что не знал, как надо отвечать на этот вопрос.

– Позвольте представить вам мистера Бэрримор! – торжественно произнес сыщик.

– Это?! – изумился доктор, тыча пальцем в бородатое чудовище. Бэрримор забормотал что-то невнятное, а Холмс, почесав его за ухом, как собаку, пояснил:

– Он каждую ночь пробирается в дом. В одно и то же время. Светит свечой в окошко, а потом смотрит в замочную скважину.

– Но зачем?

– Непонятно? Вставайте, я все вам покажу! – с этими словами Холмс потащил Ватсона к двери, в замочную скважину которой недавно заглядывал свихнувшийся слуга дома Баскервилей, – Смотрите доктор, мне уже не интересно.

Ватсон наклонился и чуть повторно не потерял сознание, потому что дверь резко распахнулась и из комнаты с выражением неописуемой злобы на лице выпрыгнула миссис Бэрримор с большим медным тазом, наполненным мыльной водой. Она окатила присутствующих содержимым таза и бормоча ругательства, захлопнула дверь.

– Все ясно? – спросил Холмс отряхиваясь.

Доктор потер ушибленную голову:

– Мне одно не ясно, зачем Бэрримор светил в окно?

– Милый доктор, привычка – вторая натура,– объяснил сыщик,– пойдемте помянем беднягу Сэлдона…

Они вернулись в гостиную. Бэрримор тоже пытался протиснуться в двери, но Холмс бесцеремонно выставил его за порог со словами:

– А вам пора на болота. Мы обслужим себя сами,– и закрыв двери на щеколду пояснил для доктора,– тут не так много выпивки, как кажется на первый взгляд,– потом отодвинул преграждавшего путь к столу сэра Генри и разлил по бокалам вино.

И тут снаружи завыла собака…

– Собака?! – вскочил Ватсон и выхватил револьвер.

Холмс прислушался и сделал хороший глоток:

– Нет, это Бэрримор.

Вой повторился:

– Точно Бэрримор! – Холмс полез в карман за трубкой.

В этот момент очнулся сэр Баскервиль:

– Овсянки, Бэрримор! Всем! – он купеческим жестом провел над собою рукой, после чего снова уснул.

– Алкаш,– констатировал Холмс, делая еще один глоток,– вы не находите?

– Да уж,– отозвался Ватсон, – Скажите Холмс, а зачем мы вообще сюда приехали?

– Спасать сэра Генри от его жены!

– А оно нам надо?

– Я думаю, что нет, но как истинные джентльмены мы должны ее, хотя бы напугать. Где ваша мазь?

– Изнасилование?! Гениально! – сразу загорелся Ватсон.

Холмс плюнул в камин.

– Да нет же! Не вазелин, а та фосфорная…

– Ага! Понял…

Через минуту лицо доктора было щедро покрыто мазью, и Холмс задул свечи…

– Ну как я вам? – поинтересовался доктор замогильным голосом.

– Чудесно! – отозвался сыщик,– Но для начала небольшой следственный эксперимент.

Хлопнула оконная рама, и голос Шерлока позвал:

– Бэрримор!

Тут же послышался дикий вой.

– Прекрасно,– сказал Холмс,– Ватсон будите сэра Генри.

Доктор принялся тормошить Баскервиля, и когда тот открыл глаза, удостоился легкого похлопывания по своей фосфоресцирующей щеке:

– Ватсон! Милый добрый Ватсон!… Какой же вы, однако, мудак! – это было все на что хватило сэра Генри, сказав эти странные слова, он уснул пуще прежнего.

– Не получается Холмс! Что будем делать? – в отчаяньи спросил доктор.

– Плевать! – отозвался сыщик из темноты,– Пугать, так пугать. Надеюсь, что миссис Баскервиль не имеет привычки напиваться до такого состояния.

Друзья вышли в коридор и двинулись в путь. Холмс шел прямо, а Ватсон на четвереньках, изредка подвывая, доблестный доктор пытался подражать неутомимому Бэрримоу, вопящему с улицы с завидной чистотой голоса, которой позавидовала бы покойная собака Баскервилей.

Наконец Холмс остановился и уверенно произнес:

– Здесь! – потом резко рванул дверь на себя и толкнул вперед Ватсона с криком: «Фас!»

В тот же миг из глубины помещения раздался истошный крик, перемежаемый урчанием доктора. Бэрримор поддержал. Что-то упало, грохнуло, покатилось… Потом наступила тишина.

Холмс зажег свечку и осмотрел поле боя. На полу валялся Ватсон, похоже без сознания, придавленный странным цилиндрическим предметом. У окна лежал лицом вниз какой-то седой старик. В воздухе ясно ощущался запах фекалий. Холмс поморщился, вынул белоснежный носовой платок и