Джеральд Даррел - Похитители ослов (Ослокрады)

Первой причалила к берегу лодка, в которой сидел насквозь промокший мэр. Остальные не замедлили последовать за нею. Сельчане выскакивали из лодок на берег и взбегали по ступенькам, где сначала застывали от изумления, а потом оглашали остров криками радости при виде мирно стоящих в ряд и жующих жвачку восемнадцати ослов и маленького пони.

– О, мой пони, мой маленький пони,– простонал мэр. По щекам его струились слезы. Он так расчувствовался, что обнял самого крупного из своих ослов за шею и расцеловал его в нос,– беспрецедентный поступок, тем более для столь важной персоны! Даже Страхис, до того не замеченный в особенной любви к животным, тайком гладил своих ослов с широкой улыбкой на лице – очевидно, процедура доставляла ему удовольствие.

– Но как же коммунисты перевезли их сюда? – спросил папаша Никос, когда волнение несколько поутихло.– Может, у них есть большой корабль, на который они их всех погрузили?

– Я так не думаю,– сказала Аманда.– Возможно, они просто переправили их вплавь.

–А могут ли ослы плавать? – спросил папаша Никос.

Аманда изо всех сил сделала безразличное лицо.

– Спросите мэра,– ответила она.

– Да-да,– закивал мэр.– Еще как могут. В тот день, когда я свалился с моста, а эти отважные дети спасли меня, мой ослик выплыл сам, как рыба.

– Предлагаю таким же способом переправить их обратно,– сказала Аманда.

Хозяева свели ослов с лестницы с величайшей осторожностью. Но, очевидно, отдых на Острове Гесперид избаловал их, равно как и маленького пони. Они еще меньше, чем во время похищения, хотели лезть в воду, так что разыгравшаяся на пляже сцена заталкивания их в море выглядела как невиданное родео. Мэр Ишакис, который в самом начале действа получил от своего любимого пони копытом в брюхо, теперь лежал под кипарисом и приходил в себя, а загонять его вьючную скотину в море досталось Аманде с Дэвидом. Но вот наконец флотилия из рыбачьих лодчонок и ослиного стада достигла берега, где была встречена оставшимися жителями деревни. Наверное, так встречают возвращающийся из своего первого круиза океанский лайнер. Каждый хотел похлопать ишаков да погладить их; каждый спешил выкликнуть здравицу в честь свершившегося чуда и этих умниц Аманды и Дэвида. Когда утомленные люди и животные наконец достигли главной площади деревни, мэр настолько расщедрился, что послал за бутылкой вина домашнего приготовления, чтобы провозгласить тост за Аманду и Дэвида. Поднятие бокала сопровождалось выкриками "браво!", "молодцы!", "какие чудесные дети!" и так далее.

– Надеюсь, вы не забыли о вознаграждении, мэр Ишакис? – скромно спросила Аманда, когда стакан опустел. Мэр, с лица которого до сего момента не сходила улыбка, был настолько потрясен, что едва не выронил стакан из рук.

– Вознаграждение? Какое еще вознаграждение? – спросил он.

– Сами знаете,– сказал Дэвид.– Вознаграждение в двадцать тысяч драхм. Сумма, которая была указана в афишах.

– Ах вот вы о чем,– сказал мэр.– Хм... Но ведь я написал это исключительно с целью выманить коммунистов из укрытия. Это была, если можно так выразиться, уловка.

– Что я говорил? – прошептал Дэвид Аманде.

– Мэр Ишакис,– непреклонно сказала Аманда.– В афишах красным по белому сказано, что вы выплатите двадцать тысяч драхм вознаграждения всякому, кто располагает сведениями о местонахождении ослов. Мы же не только сообщили вам эти сведения, но и показали вам, где ослы находятся. Таким образом, выплатить нам награду вы обязаны.

– Но, родненькие вы мои,– пролепетал мэр, покрываясь испариной,– это же была шутка.

– Нет, это не было шуткой,– хмуро сказал папаша Никос,– и вы это прекрасно знаете.

– Да-да,– подошел папаша Йорго,– это не было шуткой.

– Вы обещали вознаграждение,– продолжал папаша Никос,– и обязаны его выплатить. Дети заслужили его.

– Да, заслужили. Да, заслужили,– хором загудели сельчане.

– Ну,– в отчаянии сказал мэр,– если это единодушное решение, я думаю, что выполню его. Но денег со мной нет. Мне придется съездить в Мелиссу и взять их.

– Правильно,– ласково сказала Аманда.– Мы придем за деньгами завтра в четыре часа пополудни.

– Да-да,– хором кричали сельчане,– в четыре часа.

– Путь будет так, в четыре часа,– угрюмо сказал мэр.

Итак, дети, обласканные и расцелованные благодарными жителями Каланеро, отправились на виллу.

– Ну,– сказал генерал, когда они появились на террасе,– как все прошло?

– Превосходно,– сказала Аманда.– Видел бы ты, как мэр шлепнулся в воду, пытаясь вскочить в лодку. Это было почище, чем падение с моста.

– Как жаль, что я этого не видел,– с иронией вставил Дэвид.

– Потом,– продолжала Аманда,– все были так взволнованы, когда увидели ослов, что мэр одного из своих расцеловал публично.

– Если бы у людей было больше времени целовать ослов,– заметил генерал,– мир был бы куда прекраснее!

– Видел бы ты, как они пытались заставить ослов плыть назад,– сказал Дэвид.– Маленький пони лягнул мэра в брюхо!

– Лучше поздно, чем никогда,– с удовлетворением сказал генерал.

– Когда ослы были переправлены в деревню,– сказал Дэвид,– мы потребовали у мэра вознаграждение.

– А,– сказал генерал,– и что же он ответил?

– Пытался изобразить, будто это была всего лишь шутка,– раздраженно сказала Аманда.

– Что я тебе говорил? – сказал Дэвид.– Да я такому ни в жизнь не поверю.

– К счастью,– сказала Аманда,– сельчане взяли нашу сторону и настаивали, что мы заслужили награду, так что мэру пришлось сдаться. Завтра в четыре часа пополудни мы за ней придем.

– Великолепно,– с удовлетворением кивнул генерал.– Просто великолепно.

– Я удивляюсь, почему ты все это одобряешь,– сказала Аманда.

– А почему я не должен это одобрять? – спросил генерал.– Хорошо задуманный и блестяще осуществленный план, который никому не причинил зла и сделал столько доброго для Яни. Я абсолютно не вижу причины, почему я не должен это одобрять.

Аманда пожала плечами: метод мышления ее отца всегда оставался для нее загадкой.

– Я сам подойду к четырем часам,– сказал генерал,– и маму тоже возьму с собой.

– Это куда, Генри? – спросила миссис Зяблик, которая как раз появилась на террасе в изумительном наряде.

– На центральную площадь деревни,– сказал генерал.– Надо будет пронаблюдать за тем, как мэр будет расплачиваться с Амандой и Дэвидом.

– Расплачиваться? За что? – изумилась миссис Зяблик.

– Я все утро,– раздраженно сказал генерал,– передавал тебе это на языке барабанов, так что повторять больше не буду.

– Да дело в том,– поспешила разъяснить Аманда,– что сельчане потеряли своих ослов, а мы нашли их и теперь требуем обещанного за это вознаграждения.

– Какая прелесть, милая,– сказала миссис Зяблик.– Ты видела маленькие зеленые орхидеи, которые растут, спускаясь вниз по деревьям? Очень боюсь, что такой до сих пор нет в моей коллекции.

На следующее утро мэр по пыльной дороге потрусил на маленьком пони в Мелиссу и скрепя сердце снял со своего банковского счета двадцать тысяч драхм, тщательно пересчитал купюры и спрятал в свой бумажник. Затем он отправился обратно в Каланеро.

В четыре часа пополудни все жители деревни от мала до велика собрались на главной площади деревни посмотреть, как мэр будет выплачивать вознаграждение,– во-первых, потому, что Аманда и Дэвид стали всеобщими любимцами, а во-вторых, сама мысль о том, что мэру придется расстаться с двадцатью тысячами драхм, приводила всех в восторг. Генерал-майор Зяблик с супругой спустились на площадь и встали в стороне от толпы, а брат с сестрой направились к таверне, где за столом, накрытым по такому случаю белоснежной скатертью, восседал мэр. Поставленный перед неизбежностью расплаты, он пытался сделать как можно лучшую мину при неблагоприятной для себя игре. Когда Аманда и Дэвид прошествовали к столу, он торжественно встал и произнес краткую речь.

– Жители Каланеро! – изрек он.– В течение долгого времени лучшим подтверждением репутации острова Мелиссы и, в частности, деревни Каланеро являлось желание чужестранцев гостить у нас и наше гостеприимство по отношению к ним.

– Правильно,– пробормотал папаша Йорго.

– Когда эти золотые крошки впервые приехали к нам гостить,– продолжил мэр,– мы приняли их как родных. Они показали себя смелыми, благородными и скромными аристократами.

По площади пронесся гул одобрения.

– За то время, что они пробыли с нами,– сказал мэр,– они сделали для нас, жителей Каланеро, немало полезного. Назову в первую очередь спасение моей жизни, когда подо мною рухнул мост.

Он сделал паузу и выпил стакан воды.

– И вот сейчас,– продолжил он, жестикулируя, словно драматический актер,– благодаря своей проницательности и мужеству они спасли всю деревню Каланеро, возвратив нам наших ослов и моего маленького пони.

– Когда же он наконец заткнется? – проворчал Дэвид, которому все это порядком надоело.