Сергей Кучеренко - Корень жизни: Таежные были

Не злой я человек, но хотелось бы увидеть тех, кто фактически действовал по морально давно разгромленным принципам «На мой век хватит» и «После меня хоть потоп», кто обрек каранакские и прочие леса на столь бесхозяйственно варварские топор, пилу и огонь, нимало не заботясь о восстановлении, увидеть на скамье подсудимых, и чтоб суд над ними транслировался по Всесоюзному телевидению, и чтобы закончился этот процесс суровым приговором: «Именем закона, который конституционно обязывает постоянно помнить о будущих поколениях…»

Трудно понять, на каком основании не в меру хозяйственные, а потому и бесхозяйственные люди считают, что планета Земля существует для них, почему они рассматривают природу столь утилитарно, будто она так долго жила лишь только для них и очень давно создана единственно для того, чтобы теперь даром таскать из ее кладовых всевозможные полезности и необходимости для удовлетворения год от года неудержимо и непомерно растущих аппетитов… Все дружно стремятся ездить как можно быстрее, всякие работы переложить на машины, самим же оставили «право» есть все больше, вкуснее и изысканнее. Физическую нагрузку современный человек имеет раз в тридцать меньшую, чем век назад, ест же как истый раб желудка. Отсюда и ожирение, а за ним хоровод хворей. И всякие модные и немодные диеты для того, чтобы похудеть.

Просто не хочется верить, — и верить-то невмоготу! — что до сих пор поразительнейшие достижения науки и техники в значительной мере способствовали и способствуют разрушению нашей же среды обитания, что бурное и часто экологически плохо контролируемое развитие промышленности создают реальную угрозу жизни на Земле, что в погоне за сиюминутными выгодами, прибылями и преходящими интересами дня мы обрекаем грядущие поколения на нищету, а возможно, и гибель.

Думаете, ратую за полное невмешательство в природу и умилительное любование ею? Отнюдь! Я, в числе многих, — за разумное, научно обоснованное использование нужных нам и возобновимых и — особенно! — невозобновимых природных ресурсов, за продуманность каждого шага в природе, за умеренность в желаниях и устремлениях.

Ведь можно было на тот же Каранак сначала проложить дороги, обеспечить надежные заслоны пожарам, разработать постоянное неистощительное лесопользование, при котором и древесина по-умному шла бы к потребителю, и леса оставались бы в своей красе, и звери-птицы оживляли бы их. Давно нужно было поглубже продумать и подсчитать, что выгоднее — вырубать кедровники единым махом или долгие годы пользоваться их неперечислимыми благами. И не за молитвенное я поклонение этим кедровникам — деревья в них рубить можно, даже нужно. Главное — где, когда, как, каких и сколько.

На Каранаке же люди продемонстрировали еще раз, что научились покорять природу, показали свое могущество, ненасытность, неутомимый труд техники, победно и насмерть штурмующей наших зеленых друзей. Тех самых, которые (уместно будет напомнить в тысячу первый раз) так самоотверженно и упорно очищают людьми же загрязненную атмосферу. Без которых экологическая катастрофа неизбежна. Ах, как «красиво» жить за счет наших детей и внуков, когда спит совесть!

…Только ли мне, устающему в современном шумном городе на современной работе, в условиях современного горкомхоза, в современном быту, то и дело хочется в тишину и покой девственно-обнаженной природы, в лес? К чистой песне реки, на берег моря, в горы. Чтобы отдохнуть от битком набитых автобусов, троллейбусов и трамваев, очиститься от бензинного смрада, чтобы хотя на время разгрузиться, освободиться от забот и обязанностей, вернуть телу силу, а душе — радостную чистоту.

И мало ли еще людей, которым в какое-то время просто необходимо окунуться в эту природу, упрятаться в лесу или на вечном, как мир, прибое пустынного морского побережья от тяжкой ли потери, незаслуженных обид и оскорблений, от дурной накипи на сердце, чтобы устоять на своих ногах и вернуться в жизнь обновленным. Как это было в моих свиданиях с Каранаком, который не испытал еще всей разрушительности потерь, поэтому его дорубливают, поэтому то и дело горит… О если бы у крика «Остановитесь! Опомнитесь!» была спасительная мощь!

ПОСЛЕДНИЙ МАРШРУТ ЮДАКОВА

Познакомились мы в 1969 году.

Я с отрядом охотоведов вел полевые работы на юге Приморья. Наш базовый дом стоял в верховьях Уссури, где ширина ее всего двадцать — тридцать метров и она необузданно скачет с переката на перекат. Была сентябрьская слякоть, комариное мученье, а мы торопились разойтись на учет изюбров в осенний рев. Спешка, суета, бесконечные вопросы и разъяснения. И заботы: у одного мотоцикл сломался, другой не может мотор на лодку приспособить, третьему загорелось взять лицензию на отстрел рогача, четвертый проводника никак не найдет. А в итоге я от всего этого издергался и устал, решил, грешным делом, как можно быстрее уйти недели на две в истоки Уссури, поближе к облакам и подальше от сутолоки, в самую что ни на есть изюбрино-медвежье-тигриную глухомань. Завтра же.

Все было уже готово к дальнему маршруту, в предвечерней тишине я изучал карту предстоящих походов, гадал, какого таежного зверя встречу, и радовался, что это будет уже завтра.

…В комарином гомоне будто бы один голос вдруг стал гудеть резче и громче, да как-то неровно, с перебоями, потом взревел коротко и снова притих. Я поднял голову и прислушался… По грязной разбитой грунтовой дороге приближался мотоцикл. «Кого это несет? Наши все дома. И по такой дороге», — подумал я. А сам пошел навстречу.

На густо облепленном грязью и измочаленном зеленью ветвей «Урале» были двое. В пропыленных зеленых энцефалитках и беретах. Мотоцикл катил быстро, а вместе с тем ловко и осторожно объезжал лужи, ухабы и вывороченные камни. Я отметил: «Хорошо едут».

— Добрый вечер. Здесь охотоведы экспедиции базируются? Мы к вам. Юдаков Анатолий, Николаев Игорь. Из Биолого-почвенного института.

— Рад познакомиться! Слышал о вас. Подъезжайте как к своему дому. Откуда на ночь глядя?

— Из Ольги.

— Из поселка? С моря?

— Угу. Через перевал. Окольными путями. Кое-как прорвались. Такие же дороги и еще хуже.

— Какая нелегкая вас гонит?

— Об этом еще поговорим. За тем и приехали.

Тот вечер растянулся за полночь. Мои новые знакомые подробно, с любовью к делу рассказывали о начатой ими работе по учету численности тигра и изучению его экологии, о планах. На своем «Урале» они исколесили почти все южное Приморье, а теперь двигались севернее.

В люльке мотоцикла было все, что нужно для ночевки в любом месте — палатка, продукты, посуда и прочее. Самое необходимое, но ничего лишнего.