Борис Рябинин - Мои друзья

— Лев, а не собака! — восторженно повторял Сергей Александрович, больше всего ценивший в собаках их силу и верность. — Как хотите, а меня такое упрямство трогает!

Что делать? Разыскали толстые дюймовые доски, гвозди и заколотили все щели «особняка», укрепив каждое «подозрительное» место. Получилась целая крепость. Теперь-то пес уж бессилен что-либо предпринять, решили мы и отправились спать.

Рано утром, только что протрубили зарю, я сквозь сон услышал голос дежурного:

— Товарищи, чей дог бегает по лагерю?

Екнуло сердце. Сна как не бывало. Я поспешно выскочил из палатки. Вдали, на шоссе, в предрассветном синеватом тумане маячил силуэт дога. Я свистнул. Саженными скачками пес ринулся на знакомый призыв.

На шее собаки — ни ошейника, ни парфорса! Наскоро одевшись, мы поспешили к месту его ночевки. Не терпелось узнать, как же все-таки пес ухитрился выбраться из заточения.

«Особняк» оказался целехонек. Никаких повреждений! Только дверь немного расшатана и на косяке виднелись следы клыков, однако пролезть через образовавшуюся щель дог при его размерах никак не мог. На полу валялись парфорс с разогнутыми звеньями (Джери содрал его с шеи, зацепив когтями), клочки ошейника. Видимо, в припадке злости Джери уничтожил и то и другое.

Как ушел пес, так и осталось для нас загадкой. Можно только предположить, что мой неукротимый друг перемахнул через двухметровую стену, хотя обычно при своем весе с трудом брал полутораметровый барьер, не выше.

Джери наглядно продемонстрировал силу своей привязанности ко мне. Я даже не мог сердиться на него. Не я ли сам приучил его повсюду следовать за собой. Теперь пожинал плоды своих трудов…

В общем, задал мне тогда Джери хлопот! И все же, признаюсь, я был доволен: я убедился в его преданности, а это было приятно мне. Смущало и беспокоило меня лишь одно — рана, которую он получил в результате всех своих похождений. Ведь судья наказывал: «Привезите собаку в хорошем виде!»

ДЛЯ ЧЕГО НУЖНЫ ВЫСТАВКИ

Вероятно, читатель уже давно задает вопрос: а для чего, собственно, нужны выставки? Частично я ответил на этот вопрос в главе «Выставка», рассказав о том, как на выставке проверяется работа собаковода, качество выращенного поголовья собак. И все же вполне уместным будет недоумение: почему нужно обязательно тащиться с собаками в такую даль, расходовать крупные средства на переезд участников, отрывать серьезных людей от их обычных занятий? Разве все это так уж необходимо? Разве непременно надо создавать столько осложнений в таком, казалось бы, простом деле, как разведение собак?

И вообще: как это не лень собаководам сидеть и кропотливо записывать в толстые книги даты рождений и смертей своих породистых псов, клички их отцов и матерей, дедов и прадедов, все их отличия и заслуги? Отбирать щенков, следить за тем, чтобы одна порода ни под каким видом не смешивалась с другой, терпеливо изучать их достоинства и недостатки… В конце концов, кажется, чего бы проще: человек брал бы любую собаку и дрессировал ее, как ему вздумается!

Почему собаководы с такой предубежденностью относятся к беспородной бродячей собаке и столько сил и внимания отдают постоянному совершенствованию чистокровных животных? Неужели только потому, что дворняжка грязна и бездомна, а породистый пес чист, выхолен и лоснится, как смазанный жиром?

Нет, конечно, не потому.

Тогда, может быть, оттого, что дворняжка глупа?

Нет, и не поэтому. Да дворняжка вовсе не так и глупа и даже, напротив, проявляет зачастую удивительную сообразительность. В годы Великой Отечественной войны немало дворняжек успешно использовались в боевых условиях. И все-таки почему-то собаководы с большим пренебрежением относятся к ним. Почему?

Оказывается, все это не так просто, как, быть может, выглядит на первый взгляд.

Вот взяли здоровенного дворового пса и решили сделать из него хорошего сторожа. Принялись дрессировать его, а он смирнехонек, как ягненок, и совсем не имеет желания кого-нибудь кусать, как подобает караульной собаке; а даже наоборот: развалится на солнцепеке и приглашает любого почесать ему живот. С виду-то страшный, а на самом деле добрейшее существо. И сколько его ни стараются разозлить, он только хвостом лениво машет да щурится добродушно.

А вот небольшой песик. И ростом подходящ, и по цвету незаметен, и бегает хорошо. Ни дать ни взять — связист.

Стали его дрессировать, а он на всех бросается. Ну, что посторонних покусал — еще куда ни шло. А вот что вожатому, которому должен был отдать донесение, руки изуродовал, это уже никуда не годится.

Может быть, большого пса сделать связистом, а маленького использовать на караульной службе? Но большого убьют в первом же сражении, уж очень он велик, стрелять в него удобно — заметная мишень, а у маленького в первую же ночь ограбят магазин. Хоть и злой, да что толку? Очень мал. Кто такой моськи испугается!

Наконец подобрали подходящую собаку. Рослая, сильная, хорошо сторожит… Значит, теперь всё в порядке? Нет, не всё.

Появились у нее щенки, выросли, и началась прежняя история. Один свирепый не по росту, другой чрезмерно смирный… Все разные, и ни один для серьезного дела не годится. Почему так? Да по очень простой причине. Мать была хорошая, верно. А отец? А кто его знает — уличный пес какой-то. А дед? А прадед и другие родичи? Неизвестны. И вот тут мы подошли к существу вопроса. Раз неизвестно происхождение собаки, ничего не скажешь заранее и о ее рабочих качествах.

А нам нужны для практического использования такие собаки, на которых можно надеяться, как на самого себя, а в некоторых случаях, может быть, даже больше, чем на самого себя. Сказал: «Сторожи!» — и будет сторожить. Послал с донесением — и будь уверен: принесет. Именно потребность в такой собаке и заставила человека заняться собаководством, создавать различные породы собак.

Подбирая собак с одинаковыми признаками, искусственно соединяя пары, человек постепенно вывел целый ряд разнообразных пород, каждую со своими достоинствами, со своими, только ей одной присущими, особенностями.

Часто приходится слышать: «А какая порода лучше?» Да все хороши, каждая по-своему; нужно только уметь их использовать.

Наша северная лайка незаменима как средство транспорта на Крайнем Севере; восточноевропейская овчарка — лучшая ищейка; кавказская и среднеазиатская овчарки — великолепные пастушьи собаки; рыженький храбрый эрдельтерьер, быстрый на бегу и обладающий развитым ориентировочным инстинктом, — превосходный связист; ласковая, добродушная колли — шотландская овчарка — санитар; чуткий огромный дог—надежный сторож и защитник[13].