Иван Дроздов - Похищение столицы

— А ты лучше скажи, что ты мне скажешь?

— А я скажу: мы можем пойти в нее, и батюшка нас повенчает.

Катя смутилась. Она давно ждала этого окончательного аккорда в симфонии их любви, и теперь, когда этот аккорд прозвучал, она почти его не услышала: так он был тих и нежен. И только сказала:

— Ну, если ты так решил…

Утром они обвенчались. И в тот же день Олег заказал билеты на самолет, отлетающий на остров Тасманию. Он теперь был человеком семейным и решил проявлять в своих делах осторожность. Перемена мест была для него маневром, при помощи которого он «сбрасывал с хвоста» возможных преследователей.

Тасмания встретила их ледяным ветром и внезапно налетающими и тут же пропадающими зарядами снега.

Уже в самолете знали о дьявольском холоде на острове и потому оделись как можно теплее.

И вот гостиница. Швейцар, едва удерживая залепленную снегом дверь, пропускает наших путников. Катя смеется, она в восторге от дикого ветра и холода и от бешено крутящегося снега. Забыв, что она у черта на куличках, обращается к швейцару на русском языке:

— У вас всегда так холодно?

Швейцар пожимает плечами; он ее не понимает. И тогда Олег переводит ее вопрос на английский. Тот качает головой: да, да. Это же Тасмания. Отсюда рукой подать до Антарктиды.

«Рукой подать» — это сильно сказано, Антарктида отсюда далеко, но уж такой характер у Южного полюса: он свою жертву достает задолго до приближения к нему и, если вы приблизитесь на пять–шесть тысяч километров, он уже и здесь опахнет вас жгучим дыханием холода. Его ледяной панцирь за лето сузится на три тысячи километров, но и эти три тысячи, отвоеванные солнцем на короткий срок, скоро снова спаяются в сплошные торосы и преградят путь мореходам. И лишь гигантские айсберги, оторвавшиеся от гор ледяного материка, обретут свободу и поплывут туда, где ходят корабли, летают чайки и где поджидают их коварные и смертельные для них лучи солнца.

Номер они снимают самый дорогой, пятикомнатный. Их обслуживают две официантки, и Катюша пытается говорить с ними, но они знают лишь английский и французский, и она на помощь вновь призывает Олега.

В номере и тут есть компьютер. Заметим кстати, Австралия, не в пример России, вся «сидит» на компьютерах, они здесь в частных домах, как у нас телефоны, и в школах, и в гостиницах, и в магазинах, и уж, конечно, во всех конторах.

Олег и здесь три дня тряс мошну банкиров, и атаки его были еще смелее, иногда дерзкие до безрассудства. Из банков, где хранили деньги главные российские воры, а таких в его картотеке числилось двадцать человек, он вытряхивал сотни миллионов. Пополнил счета своего радиозавода, Вялову и Малютину написал: «Помогайте другим заводам, особенно оборонным». Большие суммы денег послал в военные округа, в научные центры. Банкирам же делал озорные приписки: «Негоже это хранить ворованные деньги». Другого утешит: «Рука дающего не оскудеет». И уж непременно поставит подпись: «Вася с Кергелена». А с иным так и пошутит: «Заезжай, приятель, в гости. Тут, правда, холодновато, да уж тебе, поди, надоело греть толстые телеса на Канарах. Ну, будь здоров. Твой Вася».

Каких только шуточек не вытворял Олег. В канадский банк, где паслись четыре российских богатея, послал шаловливую юмореску:

«Дядя банкир, здравствуй! У нас, русских, есть песенка: ”Ай, Вась! А, Вась. Не пришел вчарась…“ Я к тебе не приходил и вчерась, и позавчерась, но вот нынче заглянул. И выдернул из твоих подвалов полмиллиарда. Не журись, старина! Это денежки наши, русские. Их украли у детей и стариков, но я их возвращаю в Россию. Будь молодцом и сохраняй спокойствие, тогда я к тебе долго не загляну, ну, а если будешь нервничать, да еще, не дай Бог, в полицию побежишь, сделаю тебя бомжом. Поклон от наших. Вася с Кергелена».

Много дней и ночей свирепствовал в финансовом мире наш герой, а когда устал, лег спать. И спал долго. И, наверное, еще бы спал, если бы к нему не пришли Катерина с генералом. Муха прочитал ему информацию в местной газете: «Океанский корабль ”Святой Себастьян“ набирает команду для отплытия на остров Кергелен. На корабле есть места и для туристов. Звонить по телефону…»

Олег не сразу сообразил, какое отношение к ним имеет эта информация. С минуту он смотрел на Катерину, которая счастливо улыбалась и порывалась что–то ему сказать. Но сейчас и она задумалась. Оказалось, что они с Олегом думали об одном: «А не совершить ли им свадебное путешествие?..» И Олег, не сводя с нее еще не совсем проснувшихся глаз, не то в шутку, не то всерьез проговорил:

— А?.. Вы помните, как сказал в момент отлета Гагарин? «Поехали!..»

Катерина воскликнула:

— Я с радостью!

А генерал неопределенно пожал плечами, что означало: «Я человек серьезный, но если уж вы решите…»

И они решили: ехать!

Олег позвонил. Ему ответил бодрый и несколько развязный голос:

— Кто звонит в такой ранний час?

— Я звоню, Василий Иванович. Не остались ли еще у вас места для туристов?

— Остались. Но что вы за птица и сколько вам нужно мест?

— Нас трое. А птица?.. Хорошая птица. И мои друзья хорошие птицы. Нам нужны места для веселой и просторной жизни.

— Понимаю, приятель. Такие места есть, но они не всякому по карману. Люди нормальные их не потянут. По всему видно, и у вас ветерок не свистит в кармане, однако места такие слишком дороги.

— Вы, я вижу, веселый человек, и вам нужны деньги. А нам нужны хорошие каюты и хорошее к нам отношение со стороны капитана и команды.

— Тогда приглашаю вас к себе в гостиницу.

Оказалось, что человек, с которым говорил Олег, жил в той же гостинице, что и они. Жил скромно, в номере небольшом и обставленном бедно. Он ожидал одного человека, а заявились трое. Однако хозяин не смутился, позвонил в ресторан и заказал вина и закуски. Для дамы просил принести шампанское и шоколад.

Цены на Тасмании были бешеными, а обслуживание в гостинице уж и совсем дорогое. Гости оценили щедрость не очень складного, небрежно одетого, заросшего рыжей ветвистой бородой человека. Олег представил ему на английском языке своих друзей. Хозяин назвал себя:

— Дик. Мое полное имя громоздкое, и я не хочу, чтобы вы ломали свой язык. Зовите меня просто Дик! На море каждый поросенок кричит мне «Дик!» Вы тоже будете орать «Дик». А для меня все плывущие со мной на корабле — ребята! Эй, ребята! Эй, парень! ты что оглох, ослеп? Да?.. Так я говорю со всеми, и вам придется к этому привыкнуть. Но, конечно, если вы поплывете с нами на этот чертов зуб. Там, конечно, есть и другие острова по прозвищу Кергелен, но остров, на котором можно удержаться и в первую же минуту не слететь в океан — один. Остальные от него далеко, на сотни миль. И торчат, как голые шишки среди льдов. Там не за что уцепиться, и нечего о них говорить. Мы плывем на остров Кергелен, где живут несколько десятков парней и ловят рыбу. Других занятий там нет. А вы, извините, чего забыли на этих промозглых скалах? Какая нечистая сила вас несет туда?..