Сказание о Юэ Фэе, славном воине Поднебесной - Цянь Цай

отверстия над входом в грот высунула голову змея. Крошечные глаза ее злобно сверкали. Из разинутой пасти капала слюна.

«Мерзкая тварь! – подумал мальчик. – Только грязнит воду. Убью гадину!»

Юэ Фэй осторожно поставил чашку на землю, поднял большой камень и прицелился.

Если бы он промахнулся, то, возможно, ничего бы и не случилось. Но камень попал в голову змеи. Послышалось шипение, заклубился дым, выпученные глаза чудовища сверкнули золотом. Змея разинула пасть величиной с добрый таз, и ринулась на мальчика. Юэ Фэй мгновенно отскочил в сторону, изловчился и поймал ее за хвост. Что-то зазвенело. Когда ошеломленный Юэ Фэй пришел в себя, то увидел, что держит в руке не змеиный хвост, а длинное позолоченное копье с надписью на древке: «Волшебное копье из источника Лицюань».

Юэ Фэй хотел набрать воды, но ручеек уже пересох. Однако это не омрачило радости мальчика. Держа чашку в одной руке, а другой сжимая копье, он прибежал в хижину отшельника и рассказал учителю о своем приключении. Лицо Чжоу Туна засветилось радостью.

– Вот, оказывается, в чем дело, дорогой друг! – воскликнул отшельник. – В гроте Лицюань поселился добрый дух. Встреча с ним приносит счастье. Уверен, что сын ваш будет великим полководцем и прославится! Но после того, что он совершил, мне здесь делать нечего – придется уйти в горы Утайшань! Зато теперь у вашего сына волшебное копье, владеть которым не дано простым смертным!.. Кстати, у меня есть книга, где очень хорошо описаны все приемы боя на копьях и правила управления войсками. Дарю эту книгу вашему сыну – пусть изучает! Мы же с вами доживаем последние дни, и, видимо, свидеться еще раз нам не суждено. С вашим же сыном мы встретимся через двадцать лет на горе Цзиньшань… А теперь разрешите проститься.

– Брат мой, это я во всем виноват! – огорчился Чжоу Тун. – И зачем только я к вам пришел!

– Так повелела судьба! – изрек старец. – При чем здесь вы?

Он удалился в молитвенную комнату и вскоре вернулся оттуда со шкатулкой, запертой на золотой замочек. В ней лежала книга. Старец протянул шкатулку Чжоу Туну, а тот передал ее Юэ Фэю и велел хранить как зеницу ока.

Распрощавшись с отшельником, Чжоу Тун и его ученики вернулись домой. Чувствуя необыкновенный прилив сил, наставник стал обучать Юэ Фэя искусству владения копьем, а остальным ученикам велел упражняться в стрельбе из лука.

Шли дни. И вот однажды Чжоу Тун спросил у Тан Хуая:

– Какое оружие нравится тебе больше всего?

– Копье, – ответил тот. – Люблю смотреть, как им орудует брат Юэ Фэй!

– Хорошо, научу тебя обращаться с копьем! – пообещал Чжоу Тун.

– Копье – отличное оружие! – подхватил Чжан Сянь. – Им с одного удара можно заколоть врага! Плохо только, что нечем взять его голову! Нужно еще что-то вроде крюка!

– И такое оружие есть, – ответил Чжоу Тун. – Оно и называется «копье с крюком». Я сейчас его нарисую. Ты попроси отца, чтобы он приказал выковать точно такое, а приемам боя научу тебя я.

– А по-моему, нет ничего вернее меча! – вмешался Ван Гуй. – Одним взмахом можно снести головы сразу нескольким!

Учитель знал храбрость Ван Гуя и только улыбнулся.

– Тебе нравится меч? Ну что ж, научу тебя владеть мечом! – пообещал он.

С этих пор установился такой порядок: один день мальчики занимались в классе, а другой день упражнялись в обращении с оружием. Следует напомнить, что Чжоу Тун в свое время был учителем Линь Чуна, который занимал должность главного наставника по фехтованию при императорском дворе и обучал прославленного Лу Цзюнь-и. Уже одно это доказывает, насколько обширны были его познания в военном деле.

Юэ Фэй был еще подростком, но силой превосходил многих взрослых. Чувствуя, что жизнь его подходит к концу, Чжоу Тун торопился передать ему познания в военном искусстве, приобретенные за долгую жизнь. За короткое время Юэ Фэй оказался лучше подготовленным, чем некогда Линь Чун и Лу Цзюнь-и.

Однажды Чжоу Тун и родители его учеников на досуге прогуливались возле усадьбы Ван Мина. К ним подошел староста деревни, низко поклонился и сказал:

– Почтенные господа, поскольку наставник Чжоу здесь, я хочу вам кое-что сообщить. Вчера я получил приказ составить список кандидатов на малые экзамены[13]. Я включил в список ваших детей, так что, уважаемые господа, приготовьтесь – пятнадцатого числа ваши сыновья должны прибыть в уезд.

– Ты, видно, рехнулся! – рассердился Ван Мин. – Тебе бы следовало с нами посоветоваться, прежде чем отсылать список! Откуда ты знаешь, готовы наши сыновья к экзаменам или нет? Если бы дело касалось твоего собственного сына, то и тогда тебе следовало трижды подумать! Как же тебя угораздило сделать такую глупость?!

– Не ругайте его! – вступился за старосту Чжоу Тун. – Ведь он желал вам добра! Пусть ваши сыновья молоды, но в военном деле они достаточно подготовлены, чтобы участвовать в экзаменах! – И, обратившись к старосте, добавил: – Спасибо за усердие. Мы когда-нибудь вас отблагодарим.

– Что вы! – смутился староста. – Разрешите откланяться, а то у меня есть еще дела в деревне.

– Друзья, не будем терять дорогого времени, – обратился к старикам Чжоу Тун. Он простился со стариками и, вернувшись в классную комнату, сказал своим ученикам: – Пятнадцатого числа мы поедем в уезд на экзамены. Пусть родители справят вам снаряжение и коней.

Те отправились выполнять приказание, только Юэ Фэй остался и робко возразил:

– Батюшка, в этих экзаменах я участвовать не могу – придется подождать следующих.

– Что такое? – удивился Чжоу Тун. – Почему ты отказываешься?

Юэ Фэй долго объяснял наставнику причину отказа, но все кончилось как нельзя лучше.

Лишь он один

Так тетивой владел,

В мишень из ста

Сто попадало стрел.

И так же,

Как пять сотен лет назад,

Вновь повторился

Яшмовый обряд[14].

Если вы не знаете, что говорил Юэ Фэй своему учителю, то прочтите следующую главу.

Глава четвертая

Юэ Фэй одерживает первенство в стрельбе девятью стрелами. Ли Чунь завязывает узы родства на сто лет

Будет много разных превращений

В мире рыб, драконов водяных,

Прежде чем признают Юэ Фэя

За стеной покоев золотых[15].

Чем на ширме рисовать павлинов,

Право же, умней взлететь к луне

И, подобно всем святым – бессмертным,

Встретиться с прекрасною Чан