Мишель Зевако - Капитан

В глубокой задумчивости юноша проводил взором карету Марион Делорм, но тут чей-то голос прервал нить его размышлений. Обернувшись, он увидел перед собой очень молодого дворянина на великолепном пегом жеребце. Внезапно появившийся всадник тоже был одет в костюм жемчужно-серого бархата.

– Сударь, – гневно произнес незнакомец, – я кружу здесь вот уже три минуты.

– Три минуты? Это слишком много или, напротив, слишком мало, – заметил молодой человек.

– Чтобы объясниться с вами, мне потребуется еще меньше времени! – сердито вскричал юный дворянин.

– Так говорите! Что именно вы желаете мне объяснить? – холодно осведомился наш путешественник.

– А вот что: в харчевне Лонжюмо вы вступили в беседу с девушкой, которая только что уехала отсюда, – яростно сверкнув глазами, процедил взбешенный юноша. – Вторично вы осмелились это сделать здесь, в лесу, и я не намерен терпеть подобную наглость.

– Это все? – проворчал владелец Фан-Лэра.

– Нет, я хотел еще добавить, что у вас манеры персонажа дешевых фарсов, фанфарона-Капитана, и это свидетельствует об очень дурном вкусе, – презрительно бросил всадник.

– Сударь, у Капитана из комедии есть только деревянная шпага, моя же выкована из прочной стали. Извольте показать мне свою – и немедленно! – вскричал молодой человек.

– Мы поняли друг друга! – усмехнулся незнакомец. – Но сейчас меня ждут неотложные дела.

– Хорошо, – кивнул наш путешественник. – Вы просите отсрочки? Что ж, вы ее получите!

– Очень мило с вашей стороны, – поклонился юный дворянин. – Приглашаю вас отобедать со мной через три дня, а уж затем мы постараемся перерезать друг другу глотки.

– Великолепно. Где мне вас найти? – осведомился хозяин Фан-Лэра.

– На постоялом дворе «Три короля», на улице Турнон в Париже, – ответил незнакомец. – Там мы и договоримся, где лучше всего произвести целительное для нас обоих кровопускание.

– Прекрасно, – ослепительно улыбнулся молодой человек. – Теперь позвольте представиться: меня зовут Адемар де Тремазан, шевалье де Капестан. А вас?

– Сударь, – откликнулся незнакомец, – мое имя Анри де Рюзе д'Эффья, маркиз де Сен-Мар.

Молодые люди, одновременно обнажив головы, склонились до самых грив своих коней. Вслед за этим они расстались.

– Недурно! – пробормотал Адемар себе под нос. – Вот уже и дуэль наметилась! Не думаю, что это сильно поможет мне на пути к успеху!

Через час молодой человек обнаружил, что совершенно не знает, куда ехать. Остановившись у первого же кабачка, он уселся перекусить, а хозяин объяснил ему, какой дорогой можно добраться до деревни Медон, чтобы оттуда без помех прямым путем двинуться в Париж.

Итак, шевалье де Капестан поскакал на Фан-Лэре к Медону, продолжая грезить об амазонке в голубом наряде, которая произвела на него столь сильное впечатление накануне, в Лонжюмо. Лошадь, пользуясь задумчивостью всадника, свернула с королевской дороги на тропинку, но наш молодой искатель приключений заметил это лишь у самого Медона, когда за зарослями довольно густого кустарника показались первые дома.

Шевалье уже собирался выехать на дорогу, как вдруг резко натянул поводья: взору его предстали два всадника – мужчина и девушка, которые о чем-то ожесточенно спорили, а, может быть, и ссорились. Шевалье де Капестан не слышал слов, но при виде девушки сердце его неистово забилось, а в глазах потемнело…

Между тем на дороге происходило следующее.

– Жизель, послушайте меня, – говорил мужчина угрожающим тоном, – уже сегодня вечером будет слишком поздно! Я могу спасти от страшной опасности и вас, и вашего отца! В обмен же на мою преданность…

– Ваша преданность мне омерзительна! – резко перебила его девушка.

– В обмен на любовь человека, обожающего вас… – попытался продолжить мужчина.

– Каждое ваше слово звучит как оскорбление! – вновь оборвала красавица его излияния.

– В обмен на эту преданность и это обожание я прошу лишь дать мне надежду! – вскричал всадник.

– Я ничего не могу вам дать и скажу только одно: езжайте своей дорогой, сударь! – сухо ответила Жи-зель.

– И это все? – глухо проскрежетал мужчина.

– Да, сударь! – отрезала девушка.

– Хорошо же! – прорычал всадник смертельно побледнев от ярости и страсти. – Вини только себя, если отец твой умрет в отчаянии! Ты сама устремилась в пропасть…

И с этими словами Кончино Кончини, маршал д'Анкр, протянул руки, чтобы схватить нежную, как лилия, дочь герцога Ангулемского! Та отпрянула, закричав от ужаса.

В этот миг кто-то вихрем вылетел из-за кустов. Лошадь Кончини в испуге попятилась… сверкнула длинная шпага и загремел голос шевалье де Капестана:

– Назад, негодяй! Ты смеешь оскорблять женщину? Назад – или пробил твой последний час!

Жизель, трепеща, смотрела на юношу, гарцевавшего на коне, который одним прыжком оказался на дороге. И из глубины девичьего сердца рвался ликующий крик:

«Это он! Анри де Сен-Мар!»

Мертвенно бледный Кончини увидел в двух дюймах от своей груди острие прочной шпаги.

– Кто этот разбойник с большой дороги? – пробормотал маршал д'Анкр, чувствуя, как на лбу у него выступает холодный пот.

– Убирайся! – проревел Капестан.

– Ты знаешь, с кем говоришь? – прошипел Кончини. – Тебя ждет эшафот! Ужасные пытки, если ты…

– Убирайся! – загремел Капестан.

На лице его появилось выражение такой свирепой решимости, что Кончини ощутил дыхание смерти, чей холод пробрал маршала до самых костей.

– Хорошо! – пробормотал он, поворачивая коня и задыхаясь от бессильной ярости.

Шевалье де Капестан остался лицом к лицу с Жизелью. Мгновение они смотрели друг на друга, дрожа от волнения. В их сердцах пылало одно и то же чувство.

Наконец молодой человек поклонился девушке.

– Сударыня, – произнес он с. бесконечной нежностью, – пока я имею честь находиться рядом с нами, вы можете ничего не бояться…

– Я не боюсь, сударь, но от всего сердца благодарю вас, – дрожащим голосом проговорила красавица.

В этот момент отъехавший на безопасное расстояние Кончини пронзительно свистнул в свисток, и тут же послышался оглушительный стук копыт.

– Схватить мерзавца! – крикнул маршал.

Восемь или десять всадников ринулись на шевалье де Капестана. Сам же Кончини с жуткой усмешкой двинулся обратно к Жизели, снова протягивая к девушке руки!

Юноша с силой сдавил ногами бока Фан-Лэра, и тот взвился в воздух' Раздались стоны и проклятия: в живой стене атакующих была пробита кровавая брешь.

Капестан, мгновенно спрыгнув на землю, выхватил из-за пояса острый кинжал. И в ту секунду, когда Кончини уже готов был схватить Жизель, его лошадь рухнула с распоротым животом.