Сказание о Юэ Фэе, славном воине Поднебесной - Цянь Цай

Государь приказал взять Ван До под стражу и отвести в ведомство наказаний.

Дорогой читатель, как ты думаешь, почему Чжан Бан-чан вздумал свалить вину на своего сообщника? А потому, что мошенники всегда хитрят! Чжан Бан-чан испугался, как бы Ли Ган не выдал всех троих: тогда едва ли бы им удалось вывернуться. Одного Ван До легче вызволить из темницы.

«Хитер, подлец! – подумал Ли Ган. – А может быть, он и в самом деле раскаивается?»

Ли Ган поклонился императору и снова отправился к Цзун Цзэ. А тот уже послал верных людей разузнать, что творится во дворце. Когда ему сообщили, что государь приказал взять Ван До под стражу и что Ли Ган едет к нему с новым указом, Цзун Цзэ встал с постели и вышел в зал. После взаимных приветствий гость рассказал, что произошло при дворе.

– Легко отделался, мошенник! – воскликнул Цзун Цзэ и вместе с Ли Ганом отправился ко двору.

Император восстановил опального сановника в должности и приказал ему разбить войско мятежников.

Но Чжан Бан-чан и тут схитрил.

– Государь! – говорил он. – Чтобы разгромить Ван Шаня, достаточно и пяти тысяч воинов!

Император послушался его и велел Цзун Цзэ возглавить пятитысячный отряд. Тот хотел возразить, но Хуэй-цзун уже покинул зал.

– Выходит так – если ты не убил тигра, то тигр убьет тебя! – воскликнул возмущенный Цзун Цзэ. – Что же мне теперь делать?

– Берите войско и выступайте, – посоветовал Ли Ган. – Завтра я поговорю с государем, и вам пришлют подкрепление.

На следующее утро Цзун Цзэ вместе с сыном прибыл на ристалище, сделал смотр войску и выступил из города. У холмов Моутоган, на виду у мятежников, императорские войска расположились лагерем.

«У врага сил в десять раз больше! – думал Цзун Цзэ. – Как же мне быть?»

В конце концов он приказал отойти к холмам и укрепиться.

Цзун Фан обратился к отцу:

– Батюшка! Не опасно ли разбивать лагерь на холмах? А если мятежники нас окружат, что мы будем делать?

Цзун Цзэ смахнул набежавшие слезы.

– Сын мой, неужели я этого не понимаю? Но коварные сановники хотят меня погубить и поэтому послали меня с пятитысячным отрядом против пятидесятитысячного войска мятежников. Как мне с ними справиться? Слушай меня внимательно: ты с войском останешься здесь, а я один ворвусь в лагерь мятежников и буду биться. Если мне удастся посеять панику в стане врага, атакуй его и поддержи меня. Если не удастся, возвращайся в город, забери мать и уезжай на родину – оставаться в столице тебе нельзя!

Цзун Цзэ всегда заботился о воинах, и те очень его любили. Увидев, что их предводитель собирается один ворваться во вражеский лагерь, они заволновались.

– Куда вы, господин? У разбойников сила великая, зачем лезть в логово тигра? Мы вас не отпустим одного! Все пойдем вместе с вами!

– Я сам знаю, что разбойники сильнее нас! – возразил Цзун Цзэ. – Поэтому и еду один, чтобы всех не губить!

Воинам так и не удалось его отговорить. Цзун Цзэ вскочил на коня и на всем скаку ворвался в неприятельский лагерь.

– Эй, злодеи, кто ищет смерть, выходи!

Грозный вид Цзун Цзэ смутил мятежников, они в нерешительности топтались на месте.

Наиболее расторопные бросились в шатер Ван Шаня:

– Великий ван, Цзун Цзэ у нас в стане, ничего не можем с ним поделать!

«Цзун Цзэ – способный полководец, – подумал Ван Шань, – и к тому же честный человек. Если он решился на такое безрассудство, значит его к этому принудили. Попробую привлечь его на свою сторону! Если удастся – империя моя!»

И он передал строгий приказ всем военачальникам:

– Взять Цзун Цзэ живым во что бы то ни стало!

– Слушаемся!

Плотным кольцом они окружили Цзун Цзэ, громко крича:

– Сдавайся, Цзун Цзэ! Слезай с коня! Чего еще ждешь?

Поистине:

Героя люди обманули,

Чтоб на позор его обречь,

Конь боевой теряет силы,

И не блестит на солнце меч.

И торжествуют лисы, веря,

Что в них проснулся тигра дух,

Что попугай, теряя перья,

Смешнее будет, чем петух!

Если вы не знаете о дальнейшей судьбе Цзун Цзэ, то прочтите следующую главу.

Глава тринадцатая

Юэ Фэй громит разбойников и благодарит верного друга. Ши Цюань преграждает тропу и встречает доброго приятеля

Ты, защитник дворца государя,

Был в зените воинской славы

И, достойный высшей награды,

Смело жертвовал жизнью своей.

Всё ж под знаменем Белой сороки[50]

Ты заклятых врагов обезглавил,

Под горою Красного шелка

Повстречал ты верных друзей!

В лагере мятежников Цзун Цзэ вступил в смертельный бой, хотя и не рассчитывал на победу. Он понимал, что одному справиться с целым войском невозможно. Стоило врагам открыть стрельбу из луков, и он в один миг стал бы похож на утыканного стрелами ежа. Однако Ван Шань отдал строгий приказ взять Цзун Цзэ живым, и вокруг него все туже сжималось кольцо мятежников.

В это время Ван Гуй, который отдыхал и лечился в Чжаофынчжэне, почувствовал себя лучше и попросил пить.

– Брат Тан Хуай, – сказал Юэ Фэй, – сходи к хозяину и принеси чашку чаю.

Но хозяина дома не оказалось. Тан Хуаю пришлось кипятить чай самому. Вдруг скрипнула дверь, – в комнату вбежал встревоженный хозяин, за ним – двое слуг.

– Куда это вы запропастились? – спросил Тан Хуай. – Весь дом обыскал, и нигде ни души.

– А я спешил к вам, чтобы сообщить важную новость, – сказал хозяин. – Разбойники с гор Тайхан подняли мятеж и двинулись на столицу. Если им удастся взять город, все обойдется, но, если императорские войска их разобьют и обратят в бегство, разбойники начнут грабить деревни и села на своем пути. Придется тогда собирать пожитки и уходить. Советую и вам, господа, поспешить с отъездом.

– Вот оно что! – воскликнул Тан Хуай. – Да эти разбойники и носа в Чжаофынчжэнь не посмеют сунуть, если узнают, что мы здесь! Ну а если и явятся, так только для того, чтобы поднести нам что-нибудь на дорожные расходы!

Хозяин и слуги загалдели:

– Не до шуток сейчас, господин, положение опасное!

Тан Хуай улыбнулся, взял чай и отправился в комнату Ван Гуя.

– Почему ты так задержался? – спросил его Юэ Фэй. – Брат Ван ждет не дождется чаю.

Узнав,