Пыль. История современного мира в триллионе пылинок - Джей Оуэнс

воздействие на организм. Болела голова, крутило живот, а легкие сдавило так, будто в них тонна грязи»[214]. Следующий день он хотел провести в постели, но в итоге пошел обратно после очередного шторма: надо было забрать сломавшийся трактор, который он бросил в разгар бури накануне, и дальше пахать землю. Вспашка замедляла порывы ветра – благодаря этому с земли поднималось меньше пыли. Свобида пытался спасти оставшуюся пшеницу. «Двигатель столкнулся с невыносимой нагрузкой, но то же самое можно сказать и обо мне, – писал он. – Пыль проникала внутрь через ноздри и рот. Я хрипел и задыхался. Находясь уже на грани беспамятства, я боролся с приступами, ведь понимал: если упаду [с трактора] – точно умру. Нужно было спасти землю от ветров, поэтому я продолжал ехать дальше и дальше»[215].

В конце концов Свобида, который отказывался оставить ферму даже на денек, оказался прикованным к постели на целых две недели. Позже он размышлял, что вряд ли выжил бы, если бы пыльная буря тогда усилилась. У Лоуренса развилась «пылевая пневмония», по-научному – силикоз. Это близкий родственник «болезни черных легких», от которой страдают шахтеры.

Мы уже по Лондону и Лос-Анджелесу видели, что от вдыхания пыли здоровее никто не становится. В 1935 году Совет здравоохранения Канзаса изучил воздух, которым дышат жители. Исследование показало, что из-за всего лишь пяти сильных ураганов на каждый акр земли выпало 4,7 тонны грязи. А грязь эта, как мы узнали, была очень мелкой. Следовательно, мельчайшие частицы могли запросто проникать глубоко в легкие через дыхательные пути. В Совете осознавали, что кремнезем – основной минерал в почве – «был таким же ядом для организма, как свинец»[216]. Иммунная система реагировала на вторжение, вызывая воспаление, которое затем превращалось в участки рубцовой легочной ткани. Люди кашляли и задыхались. Красный Крест раздавал маски от пыли, а в магазинах продавались защитные очки [217]. Но пыльные бури продолжали наступать и заполнять легкие грязью.

Треть всех смертей в канзасском округе Форд в 1935 году – от пневмонии. В том же году в округе Мортон от пневмонии скончался 31 человек, хотя раньше в среднем умирало один-два в год [218]. Но убивали людей не только респираторные заболевания. Медсестры сообщали о росте детского недоедания. Детская смертность в Канзасе подскочила почти на треть [219]. В грязи не было патогенов – только грибковые споры и безобидные почвенные бактерии. Тем не менее весной 1935 года к мощнейшим пыльным бурям добавилась еще и сильная вспышка кори. Причины неизвестны – возможно, просто совпадение[220].

Лоуренс Свобида рассказал о друге, который пошел к врачу и выяснил, что его бронхи от дыхательных путей до легких целиком забиты пылью. На следующий день «друг откашлял несколько кусков затвердевшей грязи, каждый по три-четыре дюйма длиной[221]». Такую же проблему врач тогда выявил у 367 пациентов [222].

* * *

За то десятилетие разлетелось колоссальное количество грязи.

За одну только пыльную бурю 12 мая 1934 года в воздух поднялось 350 млн тонн. Пылевой пояс шириной 1800 миль[223] закрыл небо к востоку от Скалистых гор. В Чикаго, где стоял приятный весенний день, вдруг похолодало, поскольку пыль заслонила солнце. В Нью-Йорке из-за наступившей темноты уже в полдень пришлось включить уличное освещение. Глава Службы охраны почв Хью Беннетт подсчитал, что в некоторых районах «выпало более 100 тонн пыли на квадратную милю» (то есть где-то 35–40 т/км2)[224]. В Индиане на расчистку дорог бросили снегоуборочные машины [225].

Пылевое загрязнение неприятно и опасно. Но есть еще пылевая эрозия. Ее можно рассматривать как геоинженерию, то есть вмешательство человека планетарного масштаба в экологические процессы и природные системы Земли. Антропоцен – это не только изменение климата, но и терраформирование. Пылевые бури были размером с вулканическое извержение. Из-за всего двух штормов в 1935 году было утрачено 650 млн тонн верхнего слоя почвы. Для сравнения: извержение исландского вулкана Эйяфьядлайёкюдль, из-за которого в апреле 2010 года на девять дней остановились полеты над Европой, произвело 380 млн тонн тефры и золы, переносимых по воздуху [226]. За один только 1938 год эрозия уничтожила 850 млн тонн верхнего слоя почвы – это больше грязи, чем за тот год было смыто рекой Миссисипи [227].

По данным Службы охраны почв, к 1938 году из-за ветровой эрозии 80 % земель на южных равнинах лишились почвы. Десять миллионов акров[228] потеряли как минимум пять дюймов[229] верхнего слоя («А как раз только такая глубина в нашей части Пыльного котла действительно плодородна», – с прискорбием отмечает Свобида [230]). То есть первым делом улетучилась самая хорошая почва. В пыли, которую унесло ветрами, содержалось в десять раз больше органических веществ и в девять раз больше азота (ключевых факторов плодородия), чем в оставшейся почве. Вместо урожая – бесплодные поля и песчаные дюны. Из-за падения сельскохозяйственной продуктивности регион стал недополучать по 400 млн долларов в год. Кроме того огромный ущерб был нанесен флоре и фауне, но эти потери никем не измерялись и повсеместного траура не вызвали [231].

Когда ветер сдувает те самые пять дюймов почвы, в пыль превращаются тысячи лет геологического труда. Верхний слой почвы ценен, поскольку формируется крайне медленно: на образование всего дюйма (пары-тройки сантиметров) уходит от 500 до 1000 лет. Даже если человек всю жизнь тщательно обрабатывает землю, нарастет от силы два миллиметра. Думаю, теперь вы понимаете, зачем Лоуренс Свобида так рисковал здоровьем и даже жизнью во время пыльной бури.

Свобида рассказывал, что видел «поля, где нефтепровод, первоначально закопанный на два фута[232], теперь выступал над поверхностью». Или вот еще пример: «На соседском поле есть огромный камень, который лежал под землей и иногда попадал под плуг. Сейчас он торчит из-под земли на четыре фута[233], а землю по-прежнему постоянно выдувает ветром»[234].

На обширных территориях полностью сняло слой почвы – вплоть до плужной подошвы. Давно погребенные вещи вдруг снова появились на поверхности: например, предметы, потерянные в пути испанскими конкистадорами или американскими пионерами, а также тысячи наконечников индейских стрел. Все это люди, за неимением лучшего урожая, собирали и продавали [235].

Равнины удавалось спасать благодаря разным государственным программам, хотя многим не хотелось этого признавать. Вступив на пост президента США 4 марта 1933 года, Франклин Делано Рузвельт взял бразды правления разрушенной страной. Четверть американцев были безработными,