Черный Союз - Алексей Птица

Поэтому она просто нигде не работала. Занималась немецким с репетитором и попутно подтягивала английский, ведь я-то уже знал, что вскоре Европа объединится, выбрав в качестве единого языка именно английский. Да и вообще: чем больше знаешь языков, тем шире у тебя возможности. Впрочем, это прописные истины, которые и так все знают. А ещё я надеялся, что Люба забеременеет, и ей на какое-то время станет совсем не до меня и моих дел.

Для начала Люба (сейчас уже Луиза Генриховна Эйлер) отнесла в немецкое посольство заявление и документы подтверждающие, что её мать и отец были поволжскими немцами, их состряпали на коленке в городе Маркс за небольшую мзду, переделав бумаги, купленные на Сенном. Ничего особо сложного в том не было, старые бланки, старая печать, заинтересованный материально исполнитель. Затем Люба там же сдала тест на знание языка. А так как на ПМЖ она ехала не в Израиль, то всё прошло просто отлично. И вообще, она же врач! Не какой-нибудь там терапевт, а высококвалифицированный специалист с опытом военной хирургии. Документы, подтверждающие это, были оформлены ещё военкоматом и той воинской частью, к которой она была приписана. Такие нужны всегда и во всех странах. Особенно, гм, в Африке.

Германия уже объединилась. И параллельно с евреями туда потянулись немцы. Правда, пока ещё тонкой струйкой. Ничего, до 2000 года они переедут туда чуть ли не все, убегая в первую очередь из дружелюбного Казахстана.

В гражданстве Любе, то бишь Луизе, не отказали, и на учёт поставили. Осталось окончательное согласование и… здравствуй, Германия!

Небольшое посольство Эфиопии в Берлине располагалось по адресу: Бутштрассе, 20а. После объединения Германии в 1990 году, оно стало уже основным и единственным. Туда я и перевёл Любу, устроив на работу в качестве переводчика и секретаря. Она, разумеется, сопротивлялась и ни в какую не хотела ехать без меня, но я был непреклонен. Крайним моим аргументом стала её беременность. Да, Люба всё-таки забеременела!

Довольно быстро растущий живот окончательно убедил её в том, что не стоит со мной спорить. К тому же она уже получила визу и вид на жительство и, переехав, могла стать гражданкой Германии, оформив в Фатерланде соответствующие документы. Плачь не плачь, мой милый военврач, а ехать придётся.

Тем более тут события набирали такие обороты, что она просто мешала мне бороться за власть и заниматься всякими гадостями. Как это ни цинично говорить и осознавать, но дела обстояли именно так. О наличии у меня жены никто не должен знать. А о будущем ребёнке так тем более! Как говорится: кто не делает выводов из собственных ошибок, тот… весьма недалёкий человек, короче.

Я поехал вместе с ней, чтобы устроить всё и помочь, а заодно и наработать кое-какие связи. Кроме Германии я планировал посетить Чехословакию (как чехов, так и словаков), у которых скопилось просто море оружия, хоть и старого. Но это чуть позже, наверное.

Нужно правильно воспользоваться так удачно подвернувшимся случаем. Как и тем, что в ближайшее время советская армия бросит часть вверенного ей вооружения, предпочитая набивать эшелоны, идущие в сторону Родины, шмотьём и мебелью. И бесхозное, бывшее военное имущество пойдёт с молотка буквально за бесценок, распродаваясь победившей ФРГ. Вот только, где взять столько денег? Будем думать.

Благодаря наладившимся связям с генералами из центрального аппарата министерства обороны, я уже знал к кому обратиться. Как и знал, что именно и как делать. Даже с особистами познакомился. Ведь старался я, собственно, ради Эфиопии. Однако главным переговорщикам выступал даже не я, а первый секретарь посольства. Пусть учится.

Перед каждыми переговорами, мы с ним вместе разрабатывали стратегию поведения, проговаривая все возможные вопросы и ответы. Получалось более-менее. В любом тупике, в который его вдруг загоняли собеседники, он делал паузу. Взяв её якобы на обдумывание информации, он разговаривал со мной на амхарском или тиграи, который я тоже знал. Понять нас было невозможно. Хотя и пытались.

Параллельно с официальными переговорами, я налаживал контакты и с военной администрацией ограниченного контингента. Все уже чувствовали накрывавшую их задницу и не собирались уезжать из Германии с пустыми руками. Каждый хотел приобрести себе немного импортного счастья, настоящего и незамутнённого. Сложно их винить в этом.

Я же не на другой планете вырос, читал, как выводили войска практически в голое поле. Квартир для военнослужащих построили от силы процентов на двадцать офицерского состава. Сколько трагедий тогда произошло, сколько семей распалось. А сколько офицеров и прапорщиков покончили жизнь самоубийством, так и не найдя свою стезю в новых реалиях. А организаторы всего этого оказались уважаемыми предателями и почитаемыми на Западе людьми. Но у меня есть деньги, у них есть оружие, так что вперёд и с песней:

Палящее солнце и море песка,

Удары тамтамов, свист пуль у виска.

Сквозь грохот разрывов,

Снарядов сквозь вой

Идём через взрывы

За Мамбой мы в бой.

Упорно к победе отряд наш идёт.

Ведь вслед за собою нас Мамба ведёт! 

Мы сильные духом,

Хоть кожей чёрны.

И служим мы духам,

Что в гневе страшны.

Но поздно бояться, и мы за тобой,

Великий наш вождь, отправляемся в бой!

Но для правильного проведения этой операции мне необходимо официальное прикрытие. А ещё желательно заиметь какую-нибудь частную фирму международных аферистов и авантюристов, которые занялись бы непосредственно покупкой и транспортировкой оружия в Эритрею или куда я им скажу. У них при этом должны быть соответствующие связи, наработанный трафик и соответствующие технические возможности. Определённый слух я, везде, где мог, уже пустил. Теперь ждал, что из этого выйдет. Может, моим предложением и мафия какая заинтересуется? Тоже вариант.

Вскоре в Берлин в качестве представителя покупателя вооружений прилетел министр обороны Эфиопии, которого звали Карспас Афрон. Переговоры от имени Германии вёл человек из правительства Гельмута Коля. Первый секретарь посольства Эфиопии выполнял функции помощника министра, а я переводчика. Да, да, полезный бонус у человека, что уже знает три-четыре языка, изучить ещё и новый, пусть и с помощью эликсиров и учителей.

— Товарищ Грамм, нам очень нужно это оружие. Мы готовы забрать даже старое, — переводил я слова министра обороны Эфиопии.

— Гм, вас уже достаточно снабдило оружием управление внешних сношений ГДР, курируемое Штази во времена Менгисту Мериама, даже в ущерб себе. Сейчас та страна прекратила своё существование. Мы стали единой Германией, поэтому не можем вам ничем помочь. Только за деньги, господа, отныне исключительно за деньги.

— Мы это понимаем и готовы покрыть вам всю стоимость вооружения поставками фруктов, кофе и лекарств…

— Гм, фрукты — это, конечно, очень хорошо…