Экономика Российской империи, которая стала фундаментом экономики СССР - Виктория Рустамовна Янтурина

дореволюционный период. Также предвоенный бум изменил соотношение между секторами: увеличился удельный вес группы А (производство средств производства) и уменьшился удельный вес группы Б (производство предметов потребления) (табл. 6.13).

Таблица 6.13. Удельный вес легкой и тяжелой промышленности Российской империи в 1908–1913 гг.

Что касается относительной промышленной важности различных регионов страны (по советскому экономическому районированию 1920-х гг.) и изменения соотношения между ними за период 1908–1912 гг., то на этот счет имеется следующая информация (табл. 6.14).

Таблица 6.14. Промышленность Российской империи в 1908–1912 гг. по районам[89]

В соответствии с этими данными можно проследить рост удельного веса промышленности в Центральном районе страны, причем как по числу рабочих, так и по стоимости валовой продукции. Это происходило за счет развития трудоемких отраслей, выпускающих высококачественные товары: текстильного производства, машиностроения, электротехники, тонкой химической промышленности, цементной и многих других. Северо-Западный район показал снижение в плане роста машиностроительной, бумажной, текстильной отраслей. Уральская промышленность демонстрировала уверенный рост, не поспевающий, однако, за развитием промышленности империи в целом. Украина увеличила свой удельный вес по числу рабочих и сократила показатели по стоимости производства: это было связано с тем, что в предвоенный период на украинской территории развивались преимущественно горное дело, черная металлургия, основная химия, выпускающие малоценное промышленное сырье. Показал рост удельного веса промышленности и Северный Кавказ: там произошло развитие добычи антрацита, подъем нефтяных промыслов, пищевой отрасли и пр. Закавказье, напротив, отставало от общего развития из-за стагнации бакинской нефтяной промышленности. Наконец, произошел некоторый рост удельного веса производств Польши и Прибалтики.

1914 г. обещал дать новые рекордные цифры развития российской промышленности, поскольку период экономического бума продолжался, несмотря на усиление забастовочного движения и сохраняющийся дефицит сырья. Однако война оборвала подъем раньше положенного срока – и 1913 г. так и остался ассоциироваться в истории с пиком развития промышленности и экономики империи в целом.

К чему это привело? Можно отметить такие характерные детали:

• к моменту начала войны в стране имелось существенное число незавершенных работ (вследствие усиленного капитального строительства в последнее предвоенное пятилетие);

• потенциальные возможности заводов были выше реальных объемов производства (недавнее обновление основных фондов многих предприятий и фактор топливно-металлического голода);

• на складах фабрик и торговых фирм находились большие запасы сырья и материалов, которые должны были быть направлены на дальнейшее развитие производства.

Вместе с этим не стоит переоценивать и потенциальные возможности развития царской России в 1914 г. Как мы заметили ранее, даже в фазе экономического подъема развитие отягощалось глубочайшим застарелым кризисом аграрного сектора, дальнейшим усилением позиций иностранного капитала и особенностями деятельности монополий в тяжелой промышленности. Да, с одной стороны, за полвека, прошедшие с отмены крепостного права, Россия проделала большой путь от феодализма до монополистического капитализма, войдя в пятерку наиболее промышленно развитых стран мира (доля империи в мировом промышленном производстве составила в 1913 г. 5,5 %; доли США, Германии, Англии и Франции – 35,8, 15,7, 14,0, 6,4 % соответственно)[90]. С другой стороны, разрыв между Россией и передовыми державами, что было показано выше на ряде примеров, все более увеличивался, несмотря на рекордные темпы развития страны перед Первой мировой войной.

Хуже того, показатели человеческого развития, которые мы в рамках этой главы почти не обсуждали, не слишком приличествовали даже полупериферийной державе. Да и в исключительно экономическом отношении население балансировало на грани выживания. Даже абстрактные цифры сообщат нам, что объем валовой продукции на душу населения в России перед войной был в разы ниже аналогичного показателя экономически развитых стран. Взглянем на данные Ангуса Мэддисона. Все цифры приведены в долларах 1990 г. с учетом паритета покупательной способности (табл. 6.15).

А постоянный голод в деревнях, рост рабочего движения в последние полтора десятилетия перед войной, Первая русская революция 1905–1907 гг. говорят о чудовищном социально-экономическом неблагополучии.

В таких условиях странно и смотреть на войну как на форс-мажорный фактор (ведь планета объективно созрела для империалистического передела мира, а Россия как империалист, к тому же зависимый от иностранного капитала, не могла в нем не участвовать), и ожидать серьезных свершений от ее вооруженных сил. Ведь армия теснейшим образом связана с экономикой, которая в России была слаба и не готова к изматывающим военным действиям, равно как и не были подготовлены народные массы, терзаемые голодом и чудовищной эксплуатацией.

Однако царизм это не интересовало, ведь требовалось реализовывать свои мелкие капиталистические амбиции. Экономика и население страны были брошены в топку войны… А что из этого вышло, мы узнаем в следующей части.

Таблица 6.15. ВВП на душу населения в России и других странах в динамике в 1887–2010 гг.[91]

* Российская империя, СССР, Российская Федерация.

** Для РСФСР – 6582.

*** Для всех стран бывшего СССР – 7733.

Часть 2

«Великая Отечественная» по-царски. Экономика Первой мировой войны

Материалы предыдущей части, посвященные обзору российской экономики перед ПМВ, дали читателю общее представление о предвоенном экономическом буме в России и об ожиданиях новых рекордных показателей от национальной промышленности в 1914 г. Однако, несмотря на подъем, в целом на российской экономике лежала печать кризиса аграрного сектора, застарелого и глубокого; зависимости от иностранного капитала; хищнической деятельности крупных монополий, особенно в тяжелой промышленности. Еще хуже дело обстояло в социально-экономической сфере: систематический голод в деревне, увеличение рабочего движения в два раза за последние 15 предвоенных лет, Первая русская революция 1905–1907 гг.

И в подобных условиях, не оглядываясь ни на какие проблемы, наш полупериферийный империалист сломя голову бросился участвовать в Первой мировой войне (царская пропаганда пыталась называть ПМВ именно «Великой Отечественной»). Это видится странным, поэтому совершенно не удивительно, что у немарксистских исследователей, например всевозможных писателей и любителей истории патриотической ориентации, можно наблюдать рассмотрение исторических альтернатив, где Россия якобы осталась в стороне от большой войны. В действительности такая альтернатива не имеет права на существование, ведь, как мы замечали ранее, слабенький полупериферийный капиталист был глубоко интегрирован в мировую экономику, зависел от иностранного капитала, кредита и импорта, что не оставляло стране иного выбора. Она должна была влезать в бойню, причем именно на стороне Антанты.

Мы уже отметили, что недостаточно сильная промышленность (зависящая от иностранного капитала, а то и напрямую подконтрольная ему), отсталое сельское хозяйство, обнищавшие, забитые и необразованные крестьянские массы определенно не могли стать надежной базой для успешного ведения продолжительной войны. Современная эпохе война, особенно после ее перехода в позиционную фазу, требовала