Сергей Городников - Порученец Царя. Персиянка

– Дня через четыре будем под Царицыным. А там опять устроимся на судно.

Они и не предполагали, что с вершины утёса противоположного берега за ними внимательно наблюдают прикрытые кустарником Плосконос и темнокожий помощник Бахтияра.

– Проклятье! – злобно высказался Плосконос.

Он вскользь глянул на подельника, навязанного ему раненым атаманом. С горбатым и нависающим над губой носом тот ещё выразительнее, чем в присутствии главаря, походил на опасного стервятника. По его поведению нетрудно было догадаться, что именно своему помощнику наказывал Бахтияр перед их отъёздом. " Смотри за ним. Как бы не попытался отколоть моих людей. Знаешь ведь, как все становятся ненадёжны поблизости от больших денег. Поведёт себя подозрительно, запомни – он нам теперь не так уж и нужен".

– Придётся нам разделиться, – Плосконос обратился к темнокожему спутнику вкрадчиво и насмешливо одновременно. – Один предупредит шайки о корабле. Другой последует за покинувшими корабль. Я подозреваю, именно среди них тот, кого Бахтияр хочет схватить живым и лично замучить. Давай сделаем так. Ты переправишься на тот берег и поймаешь тех двоих. Они направляются к дороге, а я не знаю окрестных мест, могу их потерять. Я же поскачу вперёд и сообщу шайкам о золоте в корабле. Ты только расскажи мне, как их найти.

Соглядатай Бахтияра не знал, что делать, на что решиться. Он ослабил бдительность, всмотрелся в двоих мужчин за берегом, пытаясь разглядеть, действительно ли один из них тот, кто ранил атамана, и вздрогнул от мягкого щелчка пистолета. Дуло ткнуло головореза меж рёбер, и ухнул приглушённый выстрел. Он дёрнулся в седле, слабеющей рукой потянулся к ножу и стал безвольно заваливаться на гриву встревоженной лошади. Плосконос живо спешился. Помощник Бахтияра оказался живучим – дышал тяжело, с всхлипами, на губах появилась кровавая пена, но в чёрных глазках ещё горела лютая ненависть. Плосконос провернул его лошадь боком к обрыву, рывком высвободил сапог разбойника из стремени и за эту ногу вытолкнул с седла на обрыв. Потом склонился над краем, пронаблюдал за падением тела, которое мягко билось о выступы и щели, пока не плюхнулось в реку и не поглотилось водой.

– Ты так сторожил меня, что не увидел близкой смерти, – холодно произнёс он прощальное напутствие тому, кто, вероятно, должен был стать его убийцей.

Быстро расседлав чужую лошадь, Плосконос сбросил всё лишнее с утёса к трупу владельца, а поводья одним узлом привязал к задней луке своего седла. Его переполняла уверенность, что с двумя лошадьми, меняя их попеременно, он намного опередит как Удачу, так и погони головорезов Бахтияра. Потеряв царского порученца в этом месте, он вдохновился намерением отправиться прямо в Астрахань, рассчитывая прибыть туда раньше ненавистного врага и подготовить соответствующую почву, на которой взрастёт его окончательная месть.

7. Астраханский воевода

Покинув корабль, они будто вернули благосклонность судьбы. Утром добрались до хутора, где купили хороших выносливых коней, и больше уже не встречали серьёзных препятствий. Четверо суток спустя, как Удача и рассчитывал, в послеобеденные часы верхом поднялись на прибрежный холм и на другом берегу увидели крепость и посад Царицына.

У пристани букашками копошились различные суда, а сверху реки движимые течением и с помощью гребцов к ней медленно ещё подплывали три струга.

– Ну что? Мы его перегнали?

– Кого? – Удача глянул на своего спутника, с которым за полторы недели установились приятельские отношения, но ещё не возникло полного взаимного доверия.

– Твоего врага, – лукаво настаивал Антон.

– Но он же мой враг, не твой, – уклонился Удача от ответа и, чтобы сменить разговор, похвалил: – А ты неплохой наездник.

– Я же породный казак! – с весёлой гордостью отозвался парень и внезапно ловко спихнул его с седла, в хохоте упал с ним на песчаный склон.

Оба щенками покатились, скатились к реке и расплескали холодную воду. Быстро скинули одежду, подныривая и гоняясь друг за другом возле песчаной отмели, они смыли с себя пот и грязь и наконец выбрались обратно на берег. Надевая штаны, Удача полюбопытствовал:

– Так говоришь, Разин со своей подружки глаз не спускает?

– И сам обабился, – охотно признался его товарищ. Тут же поправил себя: – Казаки так отзываются. Всё время с ней проводит, и другим стал. Как подменили его.

Удача и удивился, но и качнул головой с пониманием.

– Надо ж так скрутить неукротимого вождя… Хоть бы одним глазом посмотреть на его персиянку.

– Я видал. Красивая страшно. За такую и на смерть пойдёшь.

Разогреваясь бегом, они поднялись на холм, где дожидались обеспокоенные лошади. Накинув кафтаны, продолжая растираться до красноты кожи, они подставляли лица и влажные волосы солнечным тёплым ласкам.

– А ведь я голоден, как удав, – заметил Удача и пристально всмотрелся в посад Царицына.

– И я бы съел поросёнка, – клацая зубами, дрожащим голосом выговорил парень.

Оживлёнными взорами они поискали вдоль левого берега лодку или паром. Но поблизости был только рыбачий чёлн. Четверо босых и с закатанными штанинами рыбаков затягивали в него сеть, в которой бились, старались выпрыгнуть, вернуться в реку серебристые рыбы. Чёлн был достаточно вместительным для одного всадника, а за хорошую плату рыбаки, наверняка, согласились бы переправить их по очереди к городскому причалу.

– Продадим коней, поедим в самой лучшей харчевне и первым же судном поплывём на Низ, – будто советуясь с товарищем, предложил Удача. – Отоспимся пару суток на реке и проснёмся на месте. Как тебе это нравится?

Антон пожал плечами без желания иметь на то собственное мнение.

– Так мы обогнали плосконосого? – опять спросил он.

На этот раз Удача не стал увиливать.

– Если он сел на корабль выше по течению, мы будем в Астрахани раньше.

Как были в кафтанах на голых плечах, они поднялись в сёдла, и лошади охотно сорвались под пологий уклон, словно предчувствуя отдых от продолжительного пути и наполненные свежим овсом кормушки.

Хозяин большого струга, и на палубе загруженного пустыми бадьями и просмоленными бочками, догадался, что дело у них срочное. Кроме него никто не отплывал до утра, а потому он посчитал себя вправе за проезд до Астрахани запросить втридорога. Удача готов был согласиться, но его спутник стал решительно торговаться, намекнул, что их ждёт Разин, и хозяин неохотно уступил половину затребованной вначале оплаты. Они устроились на струге без желания с кем-либо общаться, и воспользовались правом отдаться беззаботному отдыху. От нечего делать Удача поддался созерцательным размышлениям, которые у него порой вызывали изменения окружающей природы.