История улиц Москвы. От Неглинной до Басманной - Никита Денисович Здоровенин

• Князь Гагарин развлекается своим аквариумным потолком с рыбками.

• Чехов едет на транспорте, скорость которого равна отрицательной величине.

• Московский трамвай на конной тяге напоминает нью-йоркское метро. Дважды!

Тверская – одна из самых известных и старинных улиц Москвы за пределами Кремля и Китай-города. Считается, что здесь когда-то была древняя дорога на Тверь, позже продленная до Новгорода. Тверчане и новгородцы, приехавшие в Москву, долго не искали, где бы поселиться, и основывали свои слободы прямо здесь, возле дороги, по которой приехали. Москва все росла и росла. А вместе с ней и Тверская. К XVI веку, когда Москва уже совсем окрепла, Тверская выросла одним концом до современного Садового кольца (тогда это был Земляной вал – крайнее укрепление города), а другим концом, проскочив по мостику, перекинутому через речку Неглинку, она упиралась прямиком в Красную площадь. Купив заморский лимон в торговом ряду на Красной площади, можно было, никуда не сворачивая, домчать его до самого Новгорода. Ко времени продления Тверской она уже потихонечку меняет свой статус, окукливается и начинает превращение в главную московскую улицу. На место древних слобод приходят дворы знати, богатые монастыри и церкви. Дольше всех держались новгородцы между Столешниковым и Пушкинской площадью, они все приезжали и приезжали, пока в середине XVII века не достигли красивого количества в 333 двора. Где состоятельные покупатели, там – и торговля. Появились торговые ряды, на которых можно было купить муку, солод и всевозможные хлеба. Здесь же вскоре появились зубные врачи, нотариусы, магазины для приезжих, отели, кондитерские, портные… Тверскую было уже не остановить, она становилась все богаче и престижнее. Это, кажется, было и неизбежно – откуда еще так лихо ворвешься прямиком на Красную площадь. Столетие спустя уже сомнений не осталось: Тверская – главная улица Москвы. Именно по ней въезжали в Кремль российские императоры, примчав из Петербурга в Москву. Улица обросла лучшими в городе магазинами, гостиницами, особняками, доходными домами и дворцами. Самым шикарным из несохранившихся, а потому превратившимся в легенду, был дворец князя Матвея Гагарина. По поводу этого дворца среди москвичей даже ходила песня, в которой князя обзывают нехорошими словами и описывают главную изюминку дворца.

И на эти наши деньги

Ты большой построил дом

Среди улицы Тверской

За Неглинной за рекой.

Со стеклянным потолком,

С москворецкою водой,

По фонтану ведена,

Жива рыба пущена…

То есть во дворце князя Гагарина был стеклянный аквариумный потолок с живыми рыбками. Просто какая-то дубайская мечта, а не Москва XVIII века. Статус Тверской окончательно закрепился тем, что именно на ней устанавливали одни из самых красивых декораций и триумфальных ворот для церемоний коронации императоров. Одной из самых пышных церемоний стала коронация Александра III. Все событие длилось примерно три недели, проходило в разных частях города или даже страны. Московская часть началась с прибытия императора в район нынешнего Белорусского вокзала. Пересев на белого коня (не лошадь), император отправился в сторону Кремля по Тверской-Ямской, незаметно перетекающей в Тверскую. Вся дорога была засыпана толстым слоем песка. Это был, пожалуй, самый логичный и экономичный способ скрыть ямы и рытвины на дорожном полотне главной улицы Москвы. Вся Москва, включая Тверскую, была богато украшена на деньги города, дворян, всевозможных организаций и частных лиц. Проекты разрабатывали лучшие архитекторы эпохи. Каждому выделили свой участок. Первый участок, на который попадал император (от вокзала до Триумфальной площади, возле нынешней станции метро «Маяковская»), украшали очень серьезно – надо было произвести хорошее первое впечатление. Всюду были двуглавые орлы, флаги, позолота, фонари, щиты, бюсты, вензеля, знамена, бахрома, приветственные надписи и целые арки из зелени и флагов, перекинутые через улицу. Возле вокзала Александра III встретил московский генерал-губернатор, и царь поехал от вокзала до Старой Триумфальной площади, а по сторонам стояли мачты с гербами уездов Московской губернии. У Старых Триумфальных ворот как раз начиналась Тверская улица, а вместе с ней и самая интересная часть декораций – ведь чем ближе к Кремлю, тем украшения были богаче, ярче и торжественнее. Прямо у площади стоял невероятно пышный павильон городского управления. По моде эпохи его выстроили в древнерусском стиле: кокошники, орнаменты, коньки. Павильон украшен насыщенной государственной символикой: вензелями царской фамилии, гербом Москвы, флагами, а на верхушке башенки, конечно, – герб Романовых. Царь ехал дальше.

Тверская становилась все эффектнее: мало того, что декораций становилось больше и больше, так еще и улица сужалась – насыщенность впечатлениями стремительно росла. Флаги, стяги, щиты, зелень, транспаранты, гербы, гирлянды и перетяжки над всей шириной Тверской – примерно такие же, как в ранние 2000-е, только не с рекламой, а с флагами Российской империи.

И вот император подъезжал к Страстному монастырю (сейчас на его месте Пушкинская площадь и памятник Пушкину). Здесь располагались специальные трибуны для зрителей и еще один павильон. Здесь император встречался с московской земской управой – что-то вроде московского правительства. На доме московского генерал-губернатора и вовсе сделали удивительную вещь – из газовых труб сделали герб Российской империи, а под ним надпись «Боже, Царя храни», освещаемую этим самым газом. Рядом – вензель императора из (пока еще) живых цветов. На тротуаре – еловые ветви с искусственными розанами. Все ближе был Кремль. На пересечении Тверской и Охотного ряда умудрились даже повесить (прямо на улице!) картину, изображающую въезд Михаила Федоровича (первого царя Романова) в Кремль. Какую параллель здесь хотели провести, было очевидно, думается, всем. Совсем близко ко въезду на Красную площадь, на Воскресенской площади (нынешней площади Революции), устроили павильон для встречи с губернатором. После Иверских ворот император въезжал на Красную площадь, и там уже, казалось, весь мир стал сплошной декорацией: шары, флаги, ткани, огромные гербы, хоругви с изображениями императоров, транспаранты… Вдоль кремлевской стены – трибуна на 15 000 человек. Ах да, все это, начиная от самой Тверской, вечером невероятно осветилось – газовыми рожками и электрическими лампочками. Особенно всех поразило, что сиял весь Кремль – электричеством, свечами и бенгальскими огнями. Писали: «Она [иллюминация] увлекала, очаровывала, доводила до забвения. Сказки тысячи и одной ночи не рассказывают таких чудес. Это уже не иллюминация – это картина, нарисованная звездами на небесном фоне. Более – это знамение небесное. Это Кремль сияющий, Кремль лучезарный. И все это не гаснет в ту же минуту, как появилось, а блестит, светит, горит и пылает целые часы».

Конечно, после такого сомнений в том, что Тверская – главная улица Москвы, остаться уже не могло. Ей уделялось особое внимание. Тут появилась, к примеру, первая в Москве линия конки – это что-то