Море, поющее о вечности - Александр Герасимов

мы решим наши разногласия. А до той поры наслаждайся отдыхом в родном городе. Я отпускаю тебя, Ясон, и всех присутствующих — тоже.

Посетители начали расходиться. Напряжение спадало. Однако девушка рядом с Ясоном внезапно замедлила шаг. Предводитель аргонавтов повернулся к ней с вопросительным видом, и та ему что-то негромко сказала. Ясон кивнул и удалился. Колхидская царевна повернулась, встретившись взглядом с Пелием. Царь в недоумении вскинул брови:

— Дочь Ээта, не так ли? Не припомню, чтобы велел тебе остаться.

— Мы оба царской крови, и я впервые в этих краях. Поэтому прости мне некоторую вольность, — улыбнулась девушка.

— Так что ты хотела? Только покороче, — властелин Иолка сложил руки на груди.

— Тебе стоит поддаться Ясону завтра. Если пообещаешь так поступить, он обойдется с тобой милосерднее. Другие моряки говорили мне, что царь Пелий умен — и вот хороший повод в этом убедиться. Позволь сломаться своему мечу или споткнись сам! Тогда никто не пострадает, а Иолк выиграет от твоих прозорливых действий.

— Ты называешь это «прозорливостью»?

— Конечно. Глупые мужчины сражаются до конца в заведомо проигрышном бою. Умные же оценивают риски и последствия.

— Хорошо сказано, девушка из Фасиса. Потрудись же развить свою мысль — мне интересно услышать ее полностью.

— Даже если ты победишь своего племянника, в Иолк прибыли наследники и других царств. Эти люди провели немало времени с Ясоном на одном корабле, разделяя с ним работу и невзгоды. Им не захочется видеть своего товарища униженным… или убитым. Это вряд ли хорошо скажется на взаимоотношениях с соседями, не так ли? Если ты действительно желаешь добра Иолку, стоит задуматься о подобных вещах.

Пелий молчал, глядя на нее.

— Что такое, царь? Неужели я говорю на непонятном тебе языке или плохо выбираю слова? — девушка склонила голову набок, словно поддразнивая. — У меня было время попрактиковаться с произношением на «Арго». Не ожидала, что возникнут проблемы.

— Ты интересный человек, царевна Колхиды. Молчишь до поры, а затем наедине жалишь речами. Сказанное тобой действительно имеет смысл, — почти весело заметил Пелий. — Ясон не прогадал, выбрав тебя вместо той деревенской дурочки. Он вырос. Или ему просто повезло.

— Возможно, и то и другое.

— Хотелось бы верить. Не удивлюсь, если ты станешь достойной владычицей, хотя это невозможно знать наперед. А может, и погубишь Иолк… Предсказатель из меня не слишком хороший, но ум и сильную волю я разглядеть способен.

— Так что ты будешь делать завтра? Хотелось бы услышать ответ.

— Сражаться, девочка, как и всегда! Я не молод, но все еще хорош в подобных вещах. А возраст и тягостные воспоминания дают мне привилегию не цепляться за жизнь. Поддаваться Ясону я не стану, так пусть и он покажет все, на что способен.

— Ты кажешься неплохим человеком. Черствым, но искренним в намерениях. Жаль тебя, царь Пелий.

Медея задумалась на какое-то время, а затем закончила с легким намеком на соболезнование:

— Ясон приговорил тебя к смерти. И он непременно сделает это, если ты не проиграешь ему по доброй воле. Но я постараюсь смягчить эту участь. А пока… прошу прощения, меня ждут. Увидимся завтра, повелитель Иолка.

Не спрашивая позволения и не дожидаясь ответа от царя, Медея покинула мегарон. Пелий долго смотрел ей вслед, не двигаясь с места.

Глава 3

Ранним утром, когда слабый солнечный свет пробился сквозь зимние тучи и озарил земли Иолка, Аталанта вышла на улицы города, направившись к ближайшим воротам. Несмотря на холод, все вокруг дышало жизнью: торговцы раскладывали товар на прилавках, ремесленники стучали молотами и разжигали огонь, а женщины хлопотали во дворах.

Эта незатейливая картина вызвала мимолетную улыбку на лице девушки. Будь у Аты больше времени, она бы устроила неторопливую прогулку по всем закоулкам и окрестностям Иолка. А может, и пробежалась бы пару раз вокруг города, как делала это раньше. Но у нее не было такой возможности: едва вернувшись в родные края, она уже готовилась их покинуть. Это было сознательное решение, и Ата не собиралась о нем сожалеть.

Такое странное чувство — находиться в Иолке после всех увиденных земель, после путешествия к краю ойкумены!.. И теперь, лишь мельком поздоровавшись с городом, придется снова прощаться на неопределенный срок.

Девушка прошла через охрану без каких-либо препятствий и решительно зашагала вперед. С собой у нее была лишь сумка, на поясе висел небольшой нож, а за спиной — лук грубой работы. Волосы она стянула кожаным ремешком. Любому случайному наблюдателю стало бы ясно, что Аталанта подготовилась к походу налегке. Не оглядываясь, она быстро зашагала в сторону рощи. Город отдалялся, а переплетенные кроны и узловатые стволы деревьев готовились бесследно укрыть стройную фигуру.

Оклик сзади заставил ее сжаться — девушка обернулась и увидела, как со стороны Иолка к ней спешил мужчина. Это был Меланион!..

Глядя, как он машет ей на бегу, Ата где-то глубоко в душе ощутила щемящую тоску и одновременно с ней тепло. Какая-то часть ее не желала прощания, а другая — радовалась, что именно он, этот мегарец, преуспел в ее поисках.

Меланион убедился, что Аталанта остановилась, и замедлил ход. Он подошел к ней уже не торопясь, потирая рукой вздымающуюся грудь.

— Ты не должен забывать о дыхании, когда бежишь, — улыбаясь, упрекнула его девушка.

— Я больше беспокоился о том, что не успею вовремя, — он выглядел так, словно у него был жар. Но улыбку вернул сполна.

— Как ты догадался, что я собираюсь сделать?

— Вчера ты отстранилась от всех и выглядела одинокой… Я хотел навестить тебя прямо с утра, чтобы поговорить. В лучшем случае извинился бы за раннее вторжение или ушел обратно, — Меланион покачал головой. — Как я изумился, когда узнал, что тебя уже нет дома!..

— Не стоило так утруждаться. Но я благодарна. Правда.

— Брось, я не сделал ничего, за что следует быть признательной. Просто хотел увидеть тебя… и убедиться, что ты в порядке.

— Но ты единственный, кто подумал о чем-то подобном, — она шагнула вперед и взяла его под руку. От столь невинного жеста уши Меланиона покраснели. Аталанта заметила его стеснение, хотя виду и не подала.

«О боги. Веду себя как эта змея, Медея… и ничего не могу с собой поделать: он такой милый, когда смущается!»

— Я предполагал, что ты уйдешь, не попрощавшись, — голос мужчины на этих словах дрогнул.

— Так будет лучше для всех, Меланион. Поверь мне.

— И ты не вернешься в Иолк?

— Мне не нужен город, в котором на каждом камне высечено «отвергнутая», — Аталанта засмеялась.

В этом смехе не было