Сиам и российский императорский флот. История становления дипломатических отношений - Ю. Л. Сергаев

Н. Н. Най-Пум среди офицеров Лейб-гвардии Гусарского полка

Молодые люди вели вполне великосветский образ жизни, ничем не отличавшийся от жизни петербургской «золотой молодежи». Балы, танцы, маскарады, театральные премьеры. Они охотно принимали участие в веселой кутерьме богатых жителей столицы…

Най-Пум Н. Н. Царское Село. Екатерининский дворец. Малоизвестное фото, найденное в альбоме одного из выпускников Пажеского корпуса

После женитьбы Чакрабона на Екатерине Десницкой вернуться на родину Най-Пум уже не мог. Вернее, мог, но это было бы равносильно самоубийству. Ведь именно ему было поручено присматривать за принцем и уберегать его от соблазнов. О том, насколько все было серьезно, говорит тот факт, что, когда всем стало известно о женитьбе принца, последовал приказ арестовать Най-Пума и оставить под стражей в сиамском посольстве в Санкт-Петербурге. В этом положении молодой человек принял самое разумное решение – остаться в России и вовсе не возвращаться на родину. Он падёт императору Николаю II следующее прошение:

Н. Н. Най-Пум. 1914 г. Эту фотографию Най-Пум хранил в своем кошельке до конца жизни

Его Императорскому Величеству Государю Императору. Най-Пум, поручик сиамского (так в документе) гвардейского драгунского полка.

Всеподданнейшее прошение.

Привезенный в Россию 14-ти лет, я имел счастье удостоиться милостивого попечительства в. и. в-ва, давшего мне возможность в Пажеском в. и. в-ва корпусе окончить курс наук. Оторванный от моей первоначальной родины и привыкнув считать страну, где я нашел такое милостивое отношение, моей истинной родиной, я хотел бы посвятить мои силы и приобретенные познания на дело служения ей и посему осмеливаюсь ходатайствовать пред в. и. в-вом, как о величайшей милости, о разрешении мне вступить в подданные в. и. в-ва.

Най-Пум, март 1906 г.

Отчаянное положение Най-Пума породило отчаянное решение. В Сиаме это вызвало большое неудовольствие. Вот выдержка из телеграммы императору Николаю II от принца Чакрабона: «Прошу в. и. в-во простить меня за смелость, но, будучи всепреданнейшим слугою в. в-ва, считаю своим долгом довести до Вашего сведения, что переход Пума в русское подданство будет принят здесь с большим неудовольствием. Это небывалое в нашей истории событие. Сиамское правительство отправило Пума в Россию с целью воспользоваться впоследствии приобретенными им знаниями. Такой поступок послужит дурным примером другим сиамцам, получающим образование в Европе. Конечно, если переход этот является следствием желания в. в-ва видеть Пума на русской службе, король сейчас же даст на то свое согласие, но не все поймут, что это служит доказательством особой милости и расположения в. в-ва. Зная свою страну, скажу, что этим даже может быть поколеблено личное обаяние в. в-ва, которое так велико здесь. Будучи всей душой предан в. в-ву и ревностным сторонником идеи тесной дружбы между Россией и Сиамом, не могу примириться с тем, что из-за одного лица могут пострадать наилучшие отношения, существующие между обеими странами. Чакрабон».

По прошествии некоторого времени страсти улеглись. 6 декабря (23 ноября) 1906 года сиамский подданный Най-Пум принял российское гражданство и сменил веру, при крещении получил имя Николай, в честь святого Николая-угодника, крестным отцом был император Николай II, крёстной матерью – Елизавета Храповицкая (в девичестве Чоглокова). Стал называться Николай Николаевич Най-Пум и продолжил свою военную службу корнетом в Лейб-гвардии Гусарском Его Величества полку. Вот так сиамец Най-Пум лишился родины.

До начала Первой мировой войны о военной карьере Николая Николаевича Най-Пума нет никакой информации. С началом войны он командовал третьим эскадроном лейб-гусар в звании штаб-ротмистра. За отличия в делах против неприятеля был награждён орденом Св. Станислава 2 степени с мечами (18 ноября 1914 г.) и орденом Св. Владимира 4 степени с мечами и бантом (17 февраля 1915 г.). Перед революцией получил чин полковника.

Най-Пум был популярен среди рядовых за ум и личную храбрость, после революции его переизбрали на командирскую должность в солдатском совете. Николай Николаевич не счел возможным продолжать службу при новой власти и решил остаться верным царской присяге. Оставил полк и вернулся в Петербург. Как говорят, на личной аудиенции у императора Николай II сказал Най-Пуму: «Уезжайте в ближайшее же время. Это история России. Это не для вас», – и Николай Николаевич принял решение покинуть страну.

Российский подданный Николай Николаевич Най-Пум лишился своей второй родины. В апреле 1919 года он вместе со своей крёстной Е. И. Храповицкой был эвакуирован французскими войсками из Одессы в Ниццу. Начались тяжелые годы эмиграции.

Н. Н. Най-Пум. Фото времен эмиграции

Французский паспорт Н. Н. Най-Пума

Вот отрывок из альманаха «Муромцево. Между минувшим и грядущим», издание Владимиро-Суздальского музея-заповедника.

Е. И. Храповицкая пишет из Монте-Карло французскому археологу и этнографу, исследователю России барону де Баю: «Я нахожусь здесь с 5 мая 1919 года. Я была эвакуирована французами из Одессы 5 апреля 1919 года. Я не смогла взять с собой ничего из своих вещей и, приехав, сразу была доставлена в консульство в Ницце, где несколько преданных друзей пришли мне на помощь. Сейчас мои друзья из России буквально остались без средств к существованию.

Я живу вместе со своим крестником, полковником гвардии Николаем Най-Пумом (из Сиама), русским подданным, также оставшимся без средств».

Далее Елизавета Храповицкая просит у барона помощи в трудоустройстве Най-Пума. «Имея миллионы в России, здесь я не могу получить ни гроша, ведь денег не хватает даже для того, чтобы открыть небольшое предприятие», – жалуется она.

Судя по письму, отправленному через неделю, де Бай сам нуждался в помощи. «Ваше письмо сделало меня поистине несчастной. Я и представить не могла, что Вы были в России с 1914 по 1920 год. Я прекрасно понимаю Ваше физическое и моральное состояние. Я сама была там до 5 февраля 1919 года – три раза нас хотели расстрелять, но, благодаря моему племяннику, датский консул в Москве нас спас».

И все же Елизавета Ивановна повторяет свою просьбу о содействии в трудоустройстве Най-Пума. «С момента отречения от трона Его Величества императора, который приходится ему крестным отцом, на меня легла вся ответственность за его дальнейшую судьбу. Я полностью разбита с самого начала революции. Сейчас у нас не хватает денег даже на кусок хлеба… Мы живем в Монте-Карло у