Лантерн. Наследники - Татьяна Нефедова

Ознакомительный фрагмент

Старик загрустил.

— Временами одиночество становилось невыносимым. Тяжелее всего было на Рождество, когда все нормальные семьи собираются вместе. Я старался позвать к себе в гости какого-нибудь одинокого бедолагу, но это не всегда получалось. Тогда мне приходилось самому класть подарки в рождественский чулок, а потом одному коротать вечер перед камином.

Шарлотта и Алекс озадаченно переглядывались через стол над пустыми тарелками. Эдвард шмыгнул носом и вдруг ворчливо спросил:

— Что вы сидите с такими скучными лицами?

— Мне очень интересно, Эдвард! — ответил Алекс. — Ты никогда раньше не рассказывал свою историю. А вот Шарлотта, боюсь, не все поняла. Я не успеваю переводить.

Старик вздохнул.

— Пожалуй, пора подавать мясо.

Сочный ростбиф удался на славу. Нарезая тонкие ломтики, Эдвард не скупился на похвалы.

— Великолепное мясо! Что скажешь, Алекс? Видишь, какого оно прекрасного цвета? Ростбиф должен быть именно таким, розовым внутри с тонкой корочкой. Вот отличный кусок специально для Чарли!

Старик сделал минутную паузу, давая место для комплиментов. И заодно отхлебнул вина.

— Очень вкусно! — от всей души похвалил Алекс, который моментально разделался с первой порцией. — Тебе нравится? — заботливо спросил он Шарлотту.

— Да, вкусно, — ответила та. — Добавь мне, пожалуйста, овощей.

— Практика — залог совершенства! — снова выступил Эдвард. — Мой первый ростбиф оказался совершенно сырым. Когда я попытался довести его до готовности, он обуглился снаружи, а внутри стал жестким, как кожаная подошва. После первой неудачи я долго не решался повторить попытку — было жалко переводить мясо на эксперименты, ведь для ростбифа каждый раз нужен хороший кусок, вы понимаете. Однажды я был в гостях у своего друга Дэна. О! Дэн отличный повар, шеф высокого класса! В то время он держал ресторан неподалеку от Ниццы. Я отдыхал на Лазурном Берегу и заехал в гости к Дэну и его жене Пат. Они всегда были рады встрече! Дэн приготовил на ужин отличный ростбиф, и я, конечно же, захотел узнать, как это ему удалось.

Алекс махнул рукой на перевод с английского на французский. Шарлотта разглядывала рисунки и гравюры на стенах. Вид у нее был отсутствующий, но Алексу показалось, что она прислушивалась к болтовне старика.

— Дэн не хотел делиться секретом, — продолжил Эдвард. — Но я был настойчив, а Дэн хорошо ко мне относился, поэтому я вернулся домой с рекомендациями по выбору мяса и подробным рецептом. Оказалось, что найти подходящую говядину здесь не так-то просто, но зато мой следующий опыт дал неплохой результат. Постепенно я отработал процесс, и ростбиф стал моим коронным блюдом. Особенно восторгались друзья-англичане, ведь ростбиф — один из символов британской кухни! Вы знаете, здесь, на юго-западе Франции немало англичан. Мои друзья Дэн и Пат тоже англичане. Кстати, вы очень скоро познакомитесь с ними, когда мы поедем в Каркассон. Твоя мама, Алекс, забронировала для нас комнаты в их маленьком пансионе.

— Знаю, — рассеянно ответил Алекс, не отводя глаз от Шарлотты.

— Каркассон?

Девушка отвлеклась от гравюры и в изумлении повернулась к Алексу.

— Кто едет в Каркассон?

В наши дни Каркассон является одним из самых посещаемых туристических объектов Франции и входит в перечень Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Еще в XIX веке эта огромная средневековая крепость лежала в руинах. Решение о ее реконструкции было принято благодаря усилиям деятелей науки и искусства, включая писателя Проспера Мериме, который в то время был главным инспектором исторических памятников Франции.

Восстановлением Каркассона занялся основоположник направления архитектурной реставрации, французский архитектор Эжен-Эммануэль Виоле-ле-Дюк. Не имея исторических документов, позволявших достоверно воссоздать облик крепости, он вложил в проект свои представления о том, как могло выглядеть в прошлом это грандиозное сооружение с 52 башнями и двойным кольцом стен длиной около 3 километров.

Никто не знает, насколько точно «новая» крепость соответствует своему историческому прототипу. Тем не менее, Каркассон и другие, подобно ему восстановленные объекты, позволяют современному человеку почувствовать атмосферу Средневековья и подогревают интерес к этой чрезвычайно интересной эпохе.

— Мы втроем, ты, я и Эдвард, завтра уезжаем в Каркассон. Родители были там в прошлом году без меня. Мама говорит, что хотя бы один раз посмотреть стоит. Я просто не успел тебе рассказать про наш план, — радостно ответил Алекс, но его улыбка моментально стерлась, потому что в глазах Шарлотты сверкнула молния.

— Я не хочу в Каркассон! — резко сказала она. — И не собираюсь все делать так, как решит твоя мама. Я думала, мы поживем здесь, пока твои родители путешествуют. Если тебе скучно со мной, я могу вернуться в Тулузу.

— Скучно с тобой?! — изумился Алекс. — Я думал, нам будет весело путешествовать вместе. И потом, мы уедем всего на два дня, во вторник уже вернемся.

Он был не в силах предугадать ее реакцию. Раз за разом поведение подруги приводило его в замешательство.

Шарлотта не на шутку взбесилась. Она со стуком поставила бокал, встала из-за стола и произнесла вибрирующим от ярости голосом:

— Мерси, Эдвард. Ростбиф был очень вкусный. Я иду спать. Спокойной ночи.

Эдвард и Алекс сидели молча, слушая, как на лестнице звучали шаги, как наверху хлопнула дверь и щелкнул замок.

— Да, иногда девушек невозможно понять, — философски заметил Эдвард, нетрезво моргая. — Я много раз убеждался в этом.

— И что теперь делать?

Вопрос Алекса был адресован, скорее, себе. Он не рассчитывал на отеческое наставление, но Эдвард, казалось, начал готовиться к разговору.

— Принеси еще вина, пожалуйста, — сказал он, взглянув на огонь свечи сквозь пустую бутылку. — Шарлиз ушла спать, но у нас-то с тобой впереди еще долгий вечер.

— Эдвард, пожалуйста, не надо больше вина! — просительно сказал Алекс, не понимая, на какой тонкий лед наступает. — Нам обоим уже достаточно.

— Почему каждый считает своим долгом указывать, что мне делать?! — оскорбился старик. — Я не пьян! Если я хочу выпить еще пару бокалов, никто мне не запретит! Попробовал бы ты сказать что-то подобное моему дяде Джону в пятницу вечером!

Услышав про дядю Джона, Алекс понял, что дело плохо. Теперь прервать излияния старика мог только сон.

— Твоя подруга — красотка, — внезапно переключился Эдвард. — Ты, конечно, думаешь только о том, как бы оказаться сейчас в ее комнате. Зажечь свечи и все такое… Еще бы! Но тебе лучше оставить ее в покое сегодня. Она что-то скрывает, это точно, у девушек всегда есть секреты. Поверь, я большой специалист — у меня три дочери! Дай ей время, она все расскажет.

— А если не расскажет?

— Если не расскажет, выяснишь сам, — отмахнулся Дед. — Или оставишь все, как есть. Или пошлешь ее куда подальше. Какая разница? Мне надо выпить.

Он встал, чтобы