Аренида. Фантастика в советском кино - Казанцев Александр Петрович

смеется Хэнь, забирая у них фляжки. — Эх, — мечтательно

произносит он, — если бы можно было приготовить мо-

лодой бамбук в ореховом соусе! Но, увы, в космосе пока не

67

растет бамбук... А теперь по чашечке — вернее, по сосочке

— кофейку...

Он подает товарищам фляжки несколько иной формы.

Батанов и Сташевский принимаются с видимым удоволь-

ствием «посасывать» кофе.

Батанов, удобно повиснув в воздухе, раскрывает какую-

то книгу.

Заинтересованный инженер заглядывает в нее.

Вместо привычного текста он с изумлением видит стран-

ные фигурки причудливых существ.

— Что это, Олег Александрович?!

Застигнутый врасплох, Батанов смущенно захлопывает

книгу.

— Так... Одна древняя рукопись на языке индейцев майя...

— Майя? — переспрашивает Сташевский. — Зачем?

— Успокаивает нервы, — с легкой усмешкой говорит Ба-

танов.

И вдруг раздается резкий металлический удар, сопровож-

даемый пронзительным свистом. Корпус корабля вздраги-

вает. Неистовый звонок аварийной тревоги.

— Закрыть шлемы! — кричит Батанов, поспешно опус-

кая прозрачный колпак скафандра. Поворотом рукоятки у

пояса включает автономное питание кислородом.

Хэнь и Сташевский следуют его примеру.

Батанов подымает голову. В «потолке» кабины крохот-

ное отверстие, через которое со свистом улетучивается воз-

дух.

— Метеорит! — восклицает Батанов. — Профессор, сроч-

но аварийный...

Осекается. Он видит, как профессор Хэнь тщетно вер-

тит рукоятку включения кислорода.

Олег переводит взгляд.

На боку профессора пробитый кислородный баллон:

сюда на излете угодил осколок метеорита.

Олег стремительно бросается к товарищу. Поворотом ру-

коятки отключает свой аварийный баллон. Задержав ды-

хание, снимает его. Присоединяет к скафандру Хэня, вклю-

68

чает кислород и передает безжизненное тело профессора

подоспевшему инженеру.

Мучительно борясь с удушьем, удерживая в легких кро-

хотную частицу воздуха, Батанов пробирается к стойке, где

закреплены запасные баллоны.

Сташевский ритмически подымает и опускает руки вьет-

намца, как это делают, возбуждая искусственное дыхание.

Сквозь крышку скафандра видно, как дрогнули веки про-

фессора. Он с трудом открывает глаза.

— Спасибо... — тихо благодарит он. Еще секунда, вто-

рая, и к нему возвращается обычная насмешливость.

— Нет худа без добра... — говорит Хэнь. — Согласно

теории вероятностей космические корабли на ближайшие

триста лет гарантированы от попадания метеоритов... Где

Батанов?

— Все в порядке... — хрипло отзывается Батанов. — Все

в порядке... Сташевский, возьмите сварочный аппарат... На-

до ликвидировать пробоину... Восстановить давление...

С портативным аппаратом в руках, пользуясь условия-

ми невесомости, инженер в одно мгновение оказывается у

пробоины.

С трудом поднявшись, к нему присоединяется Батанов.

— Олег... — негромко звучит в его шлеме голос профес-

сора. Он никогда еще так не называл командира. — Олег...

Я хочу...

— Не надо, профессор... — перебивает его Батанов. —

Ответьте Земле. Сейчас время.

*

И снова в аспидно-черном небе космоса летит серебри-

стая капля — земной корабль.

ГОЛОС ЧЛЕНА СОВЕТА. Столкновение с метеоритом

не причинило ракете серьезных повреждений. Второго ав-

69

густа ракета вошла в зону непосредственной близости Мар-

са...

Кабина корабля.

В голубоватом мерцании экрана сияет крупный диск.

Это Марс. Рядом с ним два пятнышка — две крохотные «лу-

ны», обращающиеся вокруг него: Фобос и Деймос.

Сташевский поворачивает рукоятку настройки.

План изображения меняется. Марс укрупняется. Видно,

как на его поверхности переплетается сеть тонких «кана-

лов», пятна «морей», на полюсах белеют полярные шапки.

— Наша кривая почти совпадает с расчетной, — го-

ворит Хэнь. — Мы встретимся с поверхностью Марса в эк-

ваториальной области.

— Это очень удачно, — добавляет Сташевский. — В эк-

ваториальной плоскости потребуется меньшая энергия для

взлета.

— Да... — задумчиво говорит Батанов, пристально глядя

на экран. — И не только это... в экваториальном поясе...

Он умолкает, не договорив.

— Олег Александрович, — придвигается к Батанову ин-

женер, — мне все время кажется, что вы надеетесь найти

там еще что-то.

И снова Батанов смущен. Его лицо теряет обычную же-

сткость.

— Понимаете... — неуверенно начинает он.

70

Резкий звонок заставляет всех обернуться к приборам.

Тревожно мигают контрольные лампочки. Мечутся мол-

нии на экранах осциллографа.

— Запишите, — отрывисто говорит Хэнь. — В 17 часов

31 минуту вошли в зону резкого повышения интенсивно-

сти магнитного поля...

*

— Земля! Земля! Я — Сокол! Даю очередную сводку, —

говорит в микрофон Батанов. — За минувшие сутки на-

пряженность магнитного поля продолжала возрастать. По-

часовую запись наблюдений передадим дальше кодом. Все

в порядке. Продолжаем полет. Внимание! Включаем запись

наблюдений...

Батанов кивает Сташевскому и отодвигает микрофон.

Инженер включает магнитофон.

*

Мы возвращаемся в зал заседаний совета. Все слушают

заключительные слова члена совета:

— «Все в порядке. Полет продолжается». Таким было

последнее сообщение Батанова, уже ставшее традицион-

ным. Следующий сеанс связи должен был состояться через

сутки, то есть вчера. Но ракета не ответила. Все попытки

установить с нею связь были безуспешны, но мы не прек-

ращаем их до сих пор...

Он хочет добавить еще что-то, но, встретив взгляд пред-

седателя, молча собирает бумаги и, сутулясь, возвращается

на свое место за столом.

— Да-с... — задумчиво произносит председатель и, подав-

шись вперед, смотрит на Рубцова. — Платон Степанович,

вы, кажется, хотели высказаться? Прошу. Слово имеет до-

цент Рубцов.

71

Платон встает, несколько мгновений молчит, потом

поднимает голову.

— Я должен сказать совету... — глуховато начинает он.

— В том, что случилось с ракетой... с нашими товарищами,

есть моя большая вина...

В широко открытых глазах Вали тревога и удивление.

Резким движением поднял седую голову от бумаг пред-

седатель совета.

По залу проходит настороженный шорох.

Суровцев прерывает записи в блокноте и недоумеваю-

ще смотрит на Рубцова.

— Батанов пытался разгадать тайну исчезновения авто-

матических ракет «М-4» и «М-5», направленных к Марсу в

прошлом году, — говорит Платон. — Расшифровывая по-

следние сообщения с ракет, Батанов выдвинул предполо-

жение, что нарушение работы приборов было вызвано мощ-

ным магнитным полем. Мы провели серию эксперимен-

тов, помещая модель ракеты в магнитные поля различной

мощности. Я помогал ему, рассчитывая электронную сис-