Антология - Песни и романсы русских поэтов

М. П. Розенгейм

Михаил Павлович Розенгейм родился в 1820 году в Петербурге, умер в 1887 году там же. Воспитывался он в кадетском корпусе, служил в конной артиллерии (1838–1866), по окончании Военно-юридической академии — судьей столичного окружного суда (с 1869). Первые стихотворные опыты Розенгейма относятся ко времени пребывания его в кадетском корпусе, из них «Походная песня» исполнялась в 1836 году, во время марша учебного батальона. Розенгейм сотрудничал в «Библиотеке для чтения», «Отечественных записках», «Русском вестнике», «Сыне отечества», «Русском слове», «Литературной библиотеке», «Заре». Первый сборник его — «Стихотворения Михаила Розенгейма», СПб., 1858. Эклектичный поэт (некоторые его стихи приписывались поэтому в журналах то Некрасову, то Лермонтову, то Хомякову), Розенгейм вызвал суровую критику в разных лагерях современной ему литературы (Добролюбов, Дружинин). В его поэзии причудливо сочетались вольнолюбивые мотивы («Гарибальди», «Опять обещания») и реакционные идеи официальной народности («Космополиту»). Некоторые стихи Розенгейма запрещались цензурой и ходили в списках («Памятник», «На развалинах Севастополя», «Последняя элегия»). Он проявлял интерес к народной поэзии (переложения словацких и украинских песен, стихотворение «Русская песня» и др.). На стихи Розенгейма писали музыку малоизвестные композиторы: С. Баровский («Песня русского»), В. Главач («Гимн Кириллу и Мефодию»), Л. Лисовский («В глуши»), Н. Леонтьев («Гостья»), А. Орловский («Христианство»), В. Парамонов («Ах, душно, тяжко…»), А. Шефер («Она взглянула…»), Г. Эрлангер («Не пытай у волны…»). Романс на слова «Она пела» принадлежит Р. Глиэру. Несколько стихотворений Розенгейма вошли в устный обиход. В песенниках, кроме публикуемых текстов, встречаются: «Соседка», «Ночь на исходе», «Ох житье ли ты, житье…», «Я не молод уж, друзья…» и др.

502. Пастухи*

Что сгрустнулся, Ваня,Что поник, родимый?..Видно, снова ТаняПробежала мимо?Нынче хороводы,Молодежь гуляет,—И тебя охота тоже,Также подмывает.И тебе бы с ТанейПоплясать хотелось?Только чтобы, Ваня,После не жалелось!В хороводах пляски,Красные резвятся,Запылают глазки,Щечки разгорятся…Хорошо, ни слова.А как той пороюЗабредет корова,Стопчет яровое,—Кто тогда в ответе?..Мир тебя осудит,Вычтет, — а с семьеюЧто зимою будет?..Радость да весельеДело, брат, богатых.Ведь и девки тожеЛюбят тороватых,Чтобы с ними знаться,Нужно, малый, много;Где ж тебе тягаться? —Ты ж бобыль убогой!Нужны там карманы,Братец, не такие,Синие кафтаны,Шляпы щегольские!..Стыдно ведь парнишкеСтать перед народомВ сером зипунишке,Хуже всех, уродом.Что ж соваться к ТанеС голью неключимой?Бог, брат, с нею, Ваня.Бог с ней, мой родимый!Только ведь сначалаБудет тяжеленько…Ох, и я, бывало,Плакивал частенько…Да, разгула голодЗнаемое дело…Был и я ведь молод,—Молодость кипела,Тоже порывалсяЯ повеселиться,К красным приласкаться,Хватом нарядиться.Ба!.. Да бедность злаяИ меня сызмала,Что жена лихая,За полу держала.Вырваться нетрудно,Одному б хватило, —И гульнул бы чудно,Как душа просила;Да тут совесть в ухо,Словно голос с неба:«Знай гуляй, Петруха,Пусть семья — без хлеба!»А семья-то, знаешь,—Старики да дети,И у них — смекаешь? —Я один на свете.И обдаст как варом…Вспомнишь их, сердечных,—Дурь пройдет угаром.Ну вздохнешь, конечно,И пойдешь за дело…Так года летели,Кровь перекипела,Кудри поседели.А теперь, любезный,Нет уж и охоты…Всё пройдет, болезный,Знай себе — работай!..

1840-е годы 503*

Не гляди так, девица,Не сули участия:Нет, душе не веритсяВ радость или счастие.Время увлеченияМиновалось, ясное,Скрыл туман сомненияЖизни солнце красное.Было сердце молодоИ любило пламенно,Но от жизни холодаСтало глыбой каменной.Не буди ж ретивоеНегой небывалою,Лаской шаловливоюНе дразни усталое.

Конец 1840-х или начало 1850-х годов 504. <Из поэмы «Повесть про купецкого сына Акима Скворцова И про боярскую дочь»>*

Далеко, далекоСтепь за Волгу ушла,В той степи широко,Буйно воля жила,

Часто с горем вдвоем,Но бедна да вольна,С казаком, с бурлакомТам водилась она.

Собирался толпойК ней отвсюду народ,Ради льготы однойОт лихих воевод,

От продажных дьяков,От недобрых бояр,От безбожных купцов,Что от лютых татар.

Знать, в старинный тот векЖизнь не в сладость была,Что бежал человекОт родного села,

Отчий дом покидал,Расставался с женойИ за Волгой искалТолько воли одной.

Только местью дыша,И озлоблен и лют,Уходил в чем душа,Куда ноги снесут.

Уносил он с собой,Что про черный про деньСбереглось за душой,—Только жизнь да кистень,

Что отнять не моглоПритеснение: нож,Да одно ремесло —Темной ночью грабеж.

И сходился он с ней,С вольной волею, там,И, что зверь, на людейНабегал по ночам.

По лесам на рекеНе щадил никогоИ, с ножом в кулаке,Поджидал одного:

Чтоб какой ни на естьСтенька Разин пришел,На расплату, на местьИх собрал и повел.

И случалось поройПоявлялся средь них,Где-нибудь за рекой,В буераках глухих,

Наставал удалец,Словно божеский гнев,Подымался, что жнецНа готовый посев.

………………………..

Я видал этот край,Край над Волгой-рекой,Буйной вольницы райИ притон вековой,—

Край, откуда ордаРусь давила ярмом,Где в былые годаЖил казак с бурлаком;

Где с станицей струговСтенька Разин гулял,Где с бояр да с купцовОн оброки сбирал;

Где, не трогая сел,По кострам городовБожьей карой прошелЕмельян Пугачев.

<1864>

Н. С. Соколов

Н. С. Соколов — малоизвестный поэт и драматург 1830–1840-х годов. Его перу принадлежат водевили и комедии «Барон Брамбеус» (1835), «Невеста под замком» (1839), «Провинциальный муж и его жена» (1839), «Проказники, или Деревенские женихи» (1840), «Женихи-чудаки» (1841) и др. Стихотворения Соколова печатались в «Библиотеке для чтения», «Галатее», альманахе «Поэтические эскизы»; отдельно не издавались. Кроме публикуемого стихотворения популярность приобрели куплеты из его водевилей «Купеческая дочка и чиновник четырнадцатого класса» («Нынче свет уж не таков…»), «Проказник» («Как без денег жизнь провесть…»), «Жозеф» («Если любишь ты игрушки…») и др. Они вошли, например, в «Карманный песенник, или Собрание новейших куплетов из опер и водевилей», составленный А. Андреевым (М., 1844).

505. Он*

Кипел, горел пожар московский,Дым расстилался по реке,На высоте стены кремлевскойСтоял Он в сером сюртуке.

Он видел огненное море;Впервые полный мрачных дум,Он в первый раз постигнул горе,И содрогнулся гордый ум!

Ему мечтался остров дикий,Он видел гибель впереди,И призадумался великий,Скрестивши руки на груди, —

И погрузился Он в мечтанья,Свой взор на пламя устремил,И тихим голосом страданьяОн сам себе проговорил:

«Судьба играет человеком;Она, лукавая, всегдаТо вознесет тебя над веком,То бросит в пропасти стыда.

И я, водивший за собоюЕвропу целую в цепях,Теперь поникнул головоюНа этих горестных стенах!

И вы, мной созванные гости,И вы погибли средь снегов —В полях истлеют ваши костиБез погребенья и гробов!

Зачем я шел к тебе, Россия,В твои глубокие снега?Здесь о ступени роковыеСпоткнулась дерзкая нога!

Твоя обширная столица —Последний шаг мечты моей,Она — надежд моих гробница,Погибшей славы — мавзолей».

<1850>

Н. П. Греков