Любимые стихотворения в одном томе - Андрей Дмитриевич Дементьев

строга.

И что отец теперь не сильно занят,

И время есть сходить в кино вдвоем…

Как часто наше невниманье ранит,

Как поздно это мы осознаем.

«Пятый год как нет тебя со мною…»

Пятый год как нет тебя со мною.

Только начал жить —

Уже итог.

Видно, суждено так…

А с судьбою

Безнадежны компромисс и торг.

Принимаю жизнь, как наказанье,

Как неискупленную вину…

Ни молитвами и ни слезами

Я былое наше не верну.

И чем больше времени проходит,

Тем необъяснимей твой уход…

Ничего вокруг не происходит.

Ничего не происходит – пятый год.

2001

Утро начинается с любви

«Новый год стучался веткой ели…»

Новый год стучался веткой ели

В дом, где тяжко заболела дочь.

Мы с тобой уже какую ночь

Не отходим от ее постели.

А в углу игрушки в полном сборе

Тихо ждут Маринкиных забав.

Девочка, уставшая от боли,

Жарко спит, ручонки разбросав.

В этот миг нет ничего дороже

Повзрослевших, молчаливых глаз…

Доктор утешает нас, как может,

И в душе тревожится за нас.

А когда болезнь вдруг уступила,

Дочка этой радости в ответ

Так нам улыбнулась через силу,

Словно мы не виделись сто лет.

Поманила нас к себе неслышно.

Я присел неловко на кровать…

Мама встала и на кухню вышла,

Чтобы дочке слез не показать.

1955

Отец

Отец мой сдает.

И тревожная старость

Уже начинает справлять торжество.

От силы былой так немного осталось.

Я с грустью смотрю на отца своего.

И прячу печаль, и смеюсь беззаботно,

Стараясь внезапно не выдать себя…

Он, словно поняв, поднимается бодро,

Как позднее солнце в конце октября.

Мы долгие годы в разлуке с ним были.

Пытались друг друга понять до конца.

Года, как тяжелые камни, побили

Веселое, доброе сердце отца.

Когда он идет по знакомой дороге,

И я выхожу, чтобы встретить его,

То сердце сжимается в поздней тревоге.

Уйдет…

И уже впереди никого.

1975

Дочери

У нас одинаковые глаза,

Только твои сине́е.

У нас одинаковые глаза,

Только мои грустнее.

У нас одинаковые глаза.

И разные адреса.

И разные по утрам рассветы

В моем окне,

На твоем этаже.

И разные радости и секреты

В сердце твоем

И в моей душе.

Через беды,

Через разлуки

Провожает тебя мой страх.

Слышишь сердце?

Ты —

В этом стуке.

Видишь слезы?

Ты —

В тех слезах.

И приходят ко мне твои письма,

Как в горло приходит ком…

Словно ты на руках у меня повисла,

Прибежав из разлуки в дом.

– Здравствуй! —

Строчки прыгают вверх и вниз.

– Здравствуй!

И продолжается жизнь…

1966

«Отец, расскажи мне о прошлой войне…»

Отец, расскажи мне о прошлой войне.

Прости, что прошу тебя снова и снова.

Я знаю по ранней твоей седине,

Как юность твоя начиналась сурово.

Отец, расскажи мне о друге своем.

Мы с ним уже больше не встретимся в мае.

Я помню, как пели вы с другом вдвоем

Военные песни притихнувшей маме.

Отец, я их знаю давно наизусть,

Те песни, что стали твоею судьбою.

И, если тебе в подголоски гожусь,

Давай мы споем эти песни с тобою.

Отец, раздели со мной память и грусть,

Как тихие радости с нами ты делишь.

Позволь, в День Победы я рядом пройдусь,

Когда ордена ты, волнуясь, наденешь.

1975

Нет женщин нелюбимых

Нет женщин нелюбимых,

Невстреченные есть.

Проходит кто-то мимо,

Когда бы рядом сесть.

Когда бы слово молвить

И все переменить.

Былое светом молнии,

Как пленку, засветить.

Нет нелюбимых женщин,

И каждая права.

Как в раковине жемчуг, —

В душе любовь жива.

Все в мире поправимо,

Лишь окажите честь…

Нет женщин нелюбимых,

Пока мужчины есть.

«Сандаловый профиль Плисецкой…»

Сандаловый профиль Плисецкой

Взошел над земной суетой,

Над чьей-то безликостью светской,

Над хитростью и добротой.

Осенняя лебедь в полете.

Чем выше – тем ярче видна.

– Ну как вы внизу там живете?

Какие у вас времена?

Вы Музыкой зачаты, Майя,

Серебряная струна.

Бессмертие – как это мало,

Когда ему жизнь отдана!

Во власти трагических судеб

Вы веку верны своему.

А гения время не судит —

Оно только служит ему.

Великая пантомима —

Ни бросить, ни подарить.

Но все на Земле повторимо,

Лишь небо нельзя повторить.

Сандаловый профиль Плисецкой

Над временем – как небеса.

В доверчивости полудетской

Омытые грустью