Душа не знает времени - Андрей Павлович Кудин

ты раньше не утешил,

Чего же раньше не простил грехи,

Теперь вот каюсь, и прощу прощенья,

И сотни раз твержу: прости, прости.

Теперь мы вместе будем бесконечно,

Душа как в детстве – спокойна и чиста,

Кольнуло сердце: «Не думай так

                                                  беспечно,

Ждет Божий суд тебя, святая простота».

* * *

Наплевав на святую духовность,

Не страшась, что грехи тяжелы,

Проявляем повально готовность

К всепрощению – с привкусом лжи.

Подбирая красивые крылья

И блуждая в житейских грехах,

Оставляем свои прегрешения

На «случайно» забытых крестах.

* * *

Эта долгая темная, робкая ночь,

Тусклый свет от луны, и тоскует душа,

Мысли лают, и я отгоняю их прочь

И сжимаю до боли сухие уста.

Вот и годы ушли в темно-синее небо,

И в квартире, и в сердце живет пустота,

Разогнулась державшая жизнь мою

                                                        скрепа,

И открылись на небо предо мной ворота.

Звезды битым хрусталем мерцают на

                                                           небе,

Я их все соберу, пальцы в кровь исколов,

И развешу их в маленьком мраморном

                                                         склепе

Среди библий, лампад и священных

                                                      крестов.

А восход, словно сердце багряное,

                                                        бьется,

Век ничей не продлить, хотя хочется

                                                           жить,

Только дерзкому сердцу в груди все

                                                   неймется,

Оно хочет со мной без конца говорить.

* * *

Я хочу попрощаться со всеми

И уйти в монастырь, что построю,

Завещанье оставлю в поэме,

Наслаждаться хочу тишиною.

Только б ангелы были повсюду,

Чтоб подсказки мне в жизни давали,

Как в пришедшем узнать мне Иуду,

Да от бесов меня б защищали.

А иначе не стать сердобольным,

Когда люди все хуже и хуже,

И поэтому быть хочу вольным

И молить за заблудшие души.

* * *

Ни позже, ни раньше никто не уйдет,

А лишь в отведенное время,

Господь, как друзей, к себе позовет,

Разделит гнетущее бремя.

Нет пекла и ада, нет райского сада,

Священников праведных мало,

Но слово и дело запомнит Монада,

Виновен – начнешь все сначала.

И снова родишься в запутанном мире,

И речь, может, будет чужая,

В эпоху барокко, а может, в ампире,

И церковь по вере другая.

Придумали люди легенды и сказки,

А правду сожгли на кострах,

Водили вокруг ритуальные пляски

И трон возвели на костях.

Тот трон не для Бога, а клирикам разным,

Которые учат, как жить,

И в общем, путем, до конца мне

                                                   неясным,

Ведут, чтоб по кругу водить.

* * *

Прости, Господь, мои мечты,

Несовместимые с твоими,

Даруй душе, что хочешь Ты,

Словами объясни простыми.

Как знак увидеть мне искомый,

Я покаянием распятый,

Святой молитвою ведомый

И только на́ крест не поднятый.

Прими грешные покаяния,

Я с метанойею в душе,

Стремлюсь к глубинам мироздания,

Меняя мир в самом себе.

* * *

Что, если дума не пуста

И за вратами этой жизни

Не встречу радостно Христа,

А все по Дарвину – до тризны.

Вдруг ничего там нет в помине,

А это лишь игра сознания.

Как у Цветаевой в камине —

Бездушная зола сгорания.

Неужто нету ничего,

Зачем же столько в душе боли,

Зачем смотрю за то окно,

Где прячется душа без воли.

Хочу взлететь и снова падать,

Опять о вечности мечтать,

Удачу от людей не прятать

И Бога доброго познать.

Обняться с Ним, спросить о многом,

Еще просить всех воскресить,

Чтоб, как обещано, за гробом

Со всеми сча́стливо мне жить.

И если я скажу, как Пушкин,

Что все – надежда лишь одна,

То повторюсь в его безумье,

Признав, что в мире нет добра.

Но что убогий я умею,

Стою над пропастью один

И душу лишь надеждой грею,

Что верует в кадильный дым!

* * *

Я мертвым был, а ты душою грела,

Над хладной головой молитву тихо пела,

И в своде куполов молчание звенело,

Средь скорби и крестов

                                      мое лежало тело.

И Ангел ждал, он охранял,

Чтоб бес не тронул мой астрал.

А тот в бессилии плясал.

И донимал, и донимал…

И шел ко мне с округи люд:

Кто посмотреть, а кто взгрустнуть.

Кто вспомнить что-то и простить,

А кто-то церковь посетить.

Чумою пир не омрачить,

Но всем придется заплатить.

Махнет косою смерть некстати —

И человек не встал с кровати.

В рубахе белой, дорогой

Теперь лежу перед толпой.

И тихо плачу, но бесслезно.

Хочу вернуться, только поздно.

* * *

Я к священнику поеду,

Он отец мне, друг и брат,

Заведем мы с ним беседу,

Знаю, он мне будет рад.

С ним о жизни потолкую,

Отмолю мои грехи,

Свои взгляды обосную,

Терпи, батюшка, терпи.

А на рясе Панагия,

Словно Солнце на груди,

В закутки души глухие

Свет прольет, как ни крути.

И придут все к покаянию,

Что бунтарь, что прокурор,

Успокоит душ отчаяние