Собрание сочинений. Том 1. Голоса - Генрих Вениаминович Сапгир

ДЖИМ КЕЙТС

перевел Генрих САПГИР

ГРЕЧАНКА

Я знал одну женщину

которая спала с мужчиной

который встречался с женщиной

которая терзала мужчину

который был мужем женщины

которая любила мужчину

который выиграл женщину

соблазненную Пушкиным

(тот был влюблен в гречанку

которая говорила

что спала с Байроном)

МЕТАМОРФОЗЫ

for Bonnie Donovan

Сперва мои руки и ноги

отрастили жесткие когти —

Я передвигаюсь с трудом.

Теперь я сделался нечто:

лицо огрубело и потрескалось,

волос раздувается стеблями травы.

Повернул негнущуюся шею —

слышу и не слышу погоню:

задыхающихся черных догов.

Незнакома пустынная местность —

поворачивается… Слишком поздно.

ТЕПЕРЬ И ТОГДА

Теперь как тогда ожидает залив —

лепечущая вода.

И, небо и землю преобразив,

приходят теперь и тогда.

Мы даем им новые имена,

но – прежних жен

и комфортабельные дома,

где смотрим все тот же сон.

Мы говорим с ними, даже поем:

«вы счастливы? Да?»

Неколебимы в молчанье своем

теперь и тогда.

И все забывается… Где ж это? стой!

Ушло без следа.

Рывок на дистанцию в лодке пустой —

теперь и тогда.

СУКИН СЫН И НАГАН

он молчал

сукин сын

а наган

за него говорил:

– отдай твои мани

– у меня

лишь дыра в кармане

молниеносное движение —

окно из темноты

вижу чье-то отражение

узнаю свои черты

Наган затем

проник в дом

дырку пробил

над моей головой

в фотографии когда-то живой

и сел за стол —

жестянка

фордик

консервная банка

путешествующий нахал

ухмыляющийся наган

голос как лай:

радио дай!

неужели

мне позволят

сделать несколько шагов?

радио засунули

за шкаф

а наган заткнули

невыразимой пулей —

мне в зад!

наган говорит:

вещай! живей!

стреляет навскидку

стальной соловей!

– вещай получше! —

известность получишь

радио и наган

служат одним богам

наган

по одному валит

а радио —

его миллионы хвалят

наган говорит:

жду тебя тут

мой Брат

не двигайся

двадцать минут…

глаза – в глаза!

Да… не герой…

но что там за

моим отражением

обезображенным

черной дырой ?..

вот – насчитал 10 тысяч овец

прежде чем уснул наконец

ИАКОВ

Реку вброд перешел щупая палкой дно

обобранный человек остался на том берегу

камни летели оттуда и крик: «Вор!» «Вор!»

убил бы меня волосатый если бы не вода

Теперь он идет навстречу – он еще далеко

но дрогнула пустыня от гнева его. Бегут

ящерицы и змеи от жала его копья

Деревья шатром у реки – там лагерь

ангелов – все что имею – ничего моего

Воды зачерпнул умыться – и усмехнулся да! —

украл и благословенье – сапфиры на лбу горят

Кто ты одетый дико как брат мой Исав

поразивший меня в бедро

и позволивший мне прийти к тебе?

ААРОН

Он перекатывал камни между зубами

шепелявый косноязычный заика

слова свободы выпадали изо рта

как расколотые орехи крокотуки сердолики

и ложились как косточки

сладких плодов истекающих соком

Его руки – не руки каменотеса

Он мог лишь хватать их за шиворот

но дрожащие тонкие пальцы

цеплялись за воздух не успевая…

боится коснуться – и вдруг агрессивен

В голове его – хор священников

прославляющих Господа, открывающих

путь по дну среди волн и колодцы

в пустыне. Я склонялся, я падал

перед печатью сандалий его на песке

Тяжелы и черны – я им блеск придавал самородкам

шлифовал его каждое слово

Я толпу возбуждал до безумия

пока он спотыкаясь карабкался вверх по склону —

и потом возвращался мерцающий

и безгласный

САМСОН

Я падал как выпотрошенный пакет

в ее постель. Три раза пытался —

и все три неудачно. Я не мог

разгадать свою собственную загадку —

муж который никогда не знал сладости

живота своего – этой лестницы мощи

позвоночный столб – и не более

кто вы и почему вы пришли

повести меня по моим следам как быка в ярме

вращающего жернова подбирающего солому

под своими ногами? Я знаю мой мальчик

твои волосы вырастут закурчавится борода

и ты будешь как в теплой ванне

в объятиях жен

ВИЛЬЯМ БЛЕЙК. БОЖЕСТВЕННЫЙ ОБРАЗ

перевел Генрих САПГИР (1982, 1999)

Я ВИДЕЛ ХРАМ

Я видел Храм, весь золотой,

Куда никто не смел войти.

Молились, плакали кругом,

Вопили: «Боже, просвети!»

Я видел: вырос Змий меж двух

Колонн из золота литых

И в двери вполз – и полз и полз

В узорах, в кольцах золотых

Виясь, свиваясь на полу

Святыни, как когда-то встарь,

Он протянулся через весь

Пустынный Храм – и вполз в алтарь.

И там на Хлеб и на Вино

Яд изблевал