Сады земные и небесные - Лидия Николаевна Григорьева

Приданым по большому счету была и сама карета, изнутри обитая дорогой сафьяновой кожей. Внутри кареты были созданы все возможные для столь дальней дороги удобства. Там, например, была оборудована спальня и внутренний туалет, что уж точно было большой новинкой в те давние времена. Под каретой располагался несгораемый металлический ящик для перевозки драгоценностей и документов. Сейчас эту карету можно увидеть в виде музейного экспоната в веймарском замке Бельведер.

На многочисленных возах, телегах и повозках стояли сундуки с постельным бельем тончайшей выделки, с бархатными, парчовыми, кисейными и шелковыми нарядами, лежали тюки с заморскими тканями, шалями и коврами, стояли шкафы и шкафчики, столы и стулья, секретеры и туалетные столики, инкрустированные ценными породами деревьев и украшенные мозаикой из уральских самоцветов. Там, кажется, было все, что должно пригодиться молодой чете, особенно юной принцессе, для обживания в чужих, малознакомых краях.

Приданое – для тех времен дело обычное. Необычным был его объем. Караван повозок растянулся на несколько километров. Обозы сопровождала многочисленная челядь.

Часть этих людей вернулась потом в Россию, часть осталась в услужении Великой Княгине в ее новом качестве наследной веймарской принцессы. Ведь ее муж был всего-навсего наследным принцем и взошел на герцогский престол в своем маленьком государстве только в 1828 году после смерти отца Карла Августа.

Следовало быть терпеливой и послушной и не заскучать в ожидании настоящих, а не второстепенных, государственных забот. Как оказалось, это было нетрудно сделать в таком месте, как Веймар, о котором великий Гете сказал: «Где еще вы найдете на таком клочке земли столько хорошего! Поселитесь в Веймаре. Ворота и дороги ведут оттуда во все уголки мира».

Чуть больше месяца двигался невиданный свадебный кортеж по дорогам Европы. И вот, девятого ноября они, наконец, прибыли в Веймар. На городской ратуше звонили, переливаясь, колокольчики из чистого мейсенского фарфора. Это и сейчас большая веймарская достопримечательность.

А внутри ратуши современные посетители могут увидеть картину веймарского живописца Фридриха Преллера-старшего, современника этих событий: «Торжественный въезд новобрачных Марии Павловны и Карла Фридриха в веймарский городской замок».

Судя по картине, их встречала большая нарядная толпа с цветами и флагами. Впереди гарцевала герцогская гвардия. Прекрасные молодожены оставили свою громоздкую дорожную карету и пересели в элегантную отрытую повозку, чтобы иметь возможность приветствовать подданных и, как нетрудно догадаться, дать им себя рассмотреть.

О том, что народ полюбил Марию Павловну едва ли не с первого взгляда, говорит многое. Например, все ее выезды из дворца в город или окрестности всегда сопровождались восторженными приветственными криками народа.

А веймарский немногочисленный, но блистательный высший свет в первые же дни смог оценить и красоту, и приветливость русской принцессы на представлении стихотворной драмы Фридриха Шиллера «Поклонение искусств», написанной им специально к приезду Марии Павловны в Веймар.

Шиллер был уже очень болен, и через год с небольшим скончался, оставив безутешную вдову, маленьких детей и невыплаченные долги за небольшой семейный дом в центре Веймара, где теперь толпятся многочисленные туристы, удивляясь тому, как стесненно и скромно жил великий германский гений.

Мария Павловна сохранила о Шиллере и его великом таланте благодарную память. Она не позволила его вдове остаться на улице и выплатила долги по дому из своих личных средств. Ведь ее приданое включало в себя и немалую денежную сумму, хранившуюся в одном из европейских банков. Золотой российский рубль с двуглавым орлом стоял в те годы в шкале ценностей на небывалой высоте.

Позже, когда она вместе с мужем возьмет в свои руки бразды правления, то оборудует в своей городской резиденции «комнаты поэтов»: Шиллера и Гете. Комнаты эти и сейчас украшают скульптурные изображения двух великих веймарцев, картины и гравюры с сюжетами из их книг. Стены этих комнат покрыты прекрасной настенной живописью по мотивам их поэтических и драматических произведений. Все это говорит не только о любви Марии Павловны к искусству или отменном художественном вкусе, но и о признательной памяти, умении ценить и поддерживать таланты.

Конечно, ей повезло. Семейная жизнь удалась. Город, который казался сначала игрушечным, пряничным, похожим на иллюстрацию к народной немецкой сказке, оказался едва ли не культурной столицей Европы, благодаря постоянному присутствию в нем талантливых поэтов, живописцев, музыкантов и композиторов. В первые же годы после приезда в Веймар у Марии Павловны установились дружественные отношения с министром двора, мыслителем, поэтом, историком и… не перечислить всего, что знал и умел делать великий Гете! Кроме всего прочего, у него был талант, как сейчас бы сказали, ландшафтного дизайнера. Именно по его плану в Веймаре был разбит прекрасный парк, неподалеку от городского замка.

Мария Павловна воспитывалась то у бабушки в Царском Селе, то у родителей в Павловске и Гатчине. Надо ли говорить, что вкус к рукотворным парковым пейзажам у нее был отменный. Она с удовольствием совершала конные и пешие прогулки по окрестностям Веймара. В сопровождении свиты, конечно, а также благородных и мудрых собеседников.

Много лет подряд по четвергам они с мужем Карлом Фридрихом наслаждались общением с Гете у него в доме или в саду за чашкой позднего утреннего чая. Эти беседы сформировали в ней, на первых порах еще юной и неопытной, широту взглядов на историю, на роль искусства и науки в человеческой жизни.

Позже, уже в зрелые годы, она пригласит в Веймар Ференца Листа на пике его европейской популярности. Именно она даст ему в 1841 году место «экстраординарного придворного капельмейстера», а значит и постоянный заработок.

В ее власти было сделать Веймар притягательным для многих деятелей искусств. Частыми гостями этой культурной столицы были Роберт и Клара Шуман, пианисты и скрипачи-виртуозы. В феврале 1849 года в придворном театре Веймара был поставлен «Тангейзер» Рихарда Вагнера. Мало кто знает, что именно в это время его разыскивала полиция за участие в политических акциях, состоявшихся в Дрездене. Нужна была определенная смелость, чтобы бросить такой вызов сопредельным германским герцогствам и королевствам.

Когда 28 августа 1850 года, в день рождения Гете, скончавшегося двенадцатью годами раньше, в Веймаре состоялась премьера новой оперы опального Вагнера «Лоэнгрин». Даже для близкого окружения Великой Княгини было определенной тайной то обстоятельство, что именно великий музыкант и композитор Ференц Лист убедил ее финансировать постановку оперы другого великого композитора из ее личных средств.

Воистину королевская, если не императорская, щедрость была свойственна этой величавой красавице, не утратившей с годами прелести и обаяния.

Во времена правления