Собрание сочинений. Том I. Поэтические сборники - Павел Николаевич Шубин

весла её в кувшинках

Уловил…

И дожидался зря,

Там, где пахла ягодой крушиной

Тёплая, безросная заря.

Может, и любовь.

Простое имя.

Девушка в степи – и перед ней

Травы голубые,

И над ними

Косяки залётных журавлей…

Сам не знаю, что меня связало

И зачем по переулкам вдоль

В полночь поведёт меня к вокзалу

Тихая, волнующая боль.

1936

Ноябрь

Тогда морозная, тугая

Земля движенья лишена,

И нерассказанным пугает

В оврагах волчья тишина;

Тогда, к земле прильнувши ухом,

Услышишь за́ сто вёрст почти,

Как полночь

Сыплет звёздным пухом,

Поля ноябрьские почтив

Впервой

Белёсым, ровным светом,

И воем волчьим,

И ещё

Печальной радостью – под ветром —

Снежинок,

Тающих у щёк.

1937

На краю Земли

Ночь звенела комариным зудом,

Жаркие стелились низко тучи,

И казалось: до людей отсюда

Больше вёрст, чем до зарниц падучих.

Было море тёплым.

Набегали

Белые барашки на откосы

И терялись между гладких галек,

Между прелых камышей наносных…

И угрюмо камыши шуршали

В темноте.

И где-то, засыпая,

Куличок посвистывал устало…

Ночь была беззвёздная, слепая,

И от скал тягуче солью пахло,

И молчала широта степная,

Полная тревожного покоя…

Всхлипывала птаха:

«Сплю ли?», «Сплю ли?»

И тогда, от напряженья воя,

Катера торпедные рванулись

В ночь, почти взлетая над водою:

Шесть стальных ракет бурили море,

Рокоча…

И, отзвукам их вторя,

Гидроплан, как шмель, гудел за тучей.

С суши, с горизонта вслед ударил

Свет голубоватый и падучий.

Трепетным кольцом он лег,

И в створе

Тёмных скал, доселе неживых,

Медленно проплыли в дымном море

Тени кораблей сторожевых.

1936

III. Уверенность

И пред ним, зелёный снизу, Голубой и синий сверху, Мир встаёт огромной птицей…

Э. Багрицкий

Высота

I

Мне было недоступно даже звёздной,

Глубокой ночью чувство высоты.

И оттого, наверно, слишком поздно

Я понял то, что рассказала ты.

Ну что я знал о высоте, о птицах?

В моём слепом окне у чердака

Маячил, цвета серенького ситца,

Кусочек неба меньше пятака.

И то не долго…

Он казался низким,

Гораздо ниже, чем церквей кресты.

Ну как я мог понять волненье риска

И злую радость чувства высоты?

Внизу был двор.

Там пили водку, ссорясь,

Распродавали вещи с молотка…

Внизу был двор, похожий на колодезь,

И жизнь была, как этот двор, узка.

Лишь на минуту день врывался в окна,

Дрожал и бился где-то возле штор,

И падал вниз, как язь на дно затона,

Тяжёлой тьмою наливался двор.

Я отворял своё окно на ветер,

И думал, думал, с каждым днём лютей:

Какой тупоголовый архитектор

Такие клетки строил для людей?!

II

Вот тебе со мной бывает скучно,

Посидишь немного и уйдёшь.

И опять в окне всё та же туча,

Клочья дыма, вороватый дождь.

День померкнет.

Небо станет выше.

Темнота покроет плотно двор.

И тогда я далеко увижу

То, о чем мечталось с давних пор.

Ты меня послушай:

Очень скоро,

Может, этой раннею весной,

Я построю на бумаге город —

Солнечный, просторный, молодой.

Вот чертёж. Смотри.

На этом месте,

Голубее ладожской воды,

В облака уйдут дома предместий,

Как мечта, прозрачны и горды…

Будет ветер звонок, словно песня,

Будет воздух горек по весне,

Будет…

Что,

Тебе не интересно?

Ты смеёшься. Ты не веришь мне!..

III

Ты пришла вчера нежданно новой,

Я такой тебя ещё не знал.

Пахло мёдом и смолой сосновой;

Незаметно вечер нарастал —

Дымчатый, весенний и хороший.

И высо́ко, в золотой туман

На моих глазах с весёлой ношей

К небу уходил аэроплан.

Он казался в розоватом свете

Легче и слабее стрекозы.

А внизу ещё смеялись дети,

Холодком тянуло от низин;

В липовом саду грачи кричали,

Вспыхивали звёзды по одной.

И кончался вечер. И качались

Сумерки сквозные надо мной.

Я не знал, что это ты слетела

Птицей-чайкой на морской песок.

Над тобой метался снежно-белый

о́блака весеннего кусок.

Может быть, ему ещё хотелось

Вырваться из рук и улететь?..

Никогда ещё нам так не пелось,

Никогда так не хотелось петь, —

Будто в это тающее небо

Нас несли тугие крылья птиц…

Был ли он когда иль вовсе не был —

Мир без очертаний и границ,

Радостный, безудержно широкий,

Ласковый, весенний, молодой?..

Шли над взморьем – прямо, без дороги,

Пели и смеялись над водой.

Падали бесшумные, кривые

Звёзды. Голубела темнота…

В этот вечер для меня впервые

Ощутимой стала высота.

IV

Радостной мечты моей страна,

Это ты приснишься мне зарёю.

Я тебя приближу. Я закрою

Злые близорукие глаза

И увижу тонкие леса

И тебя – весенней и сквозною,

Уходящей в небо голубое,

Радостной мечты моей страна.

Где лежишь ты? Как тебя зовут?

Я вчера искал к тебе дороги;

Шёл уверенный, спокойный, строгий.

Но вдали твой образ потонул.

Я из сна запомнил только гул.

Пену рек, гранитные пороги,

Дальних гор лесистые отроги,

Но не вспомнил, как тебя зовут.

В это утро ты придёшь опять,

Чтобы посмеяться надо мною.

Я тебя добуду. Я открою

Тайну, что черты твои хранят.

Ты уйти не можешь,