Станислав Куняев - Стихи

1987

" Вновь странствуя в отеческом краю, "

Вновь странствуя в отеческом краю,сбирая память по мельчайшим крохам,я, русский человек, осознаюсебя как современник всем эпохам.

Пускай их тяжесть давит на плеча,но я их вырву из тенет забвенья,когда, то восклицая, то шепча,мне говорят родные поколенья:

— Не подводи полузабытых нас,и без того судьба была сурова,но, может быть, придёт желанный часи наши муки воплотятся в слово.

Изломаны огнём и клеветой,мы выжили, как куст чертополоха,который вдруг увидел Лев Толстой,чтобы поведать о судьбе простойХаджи-Мурата, кончившего плохо!

1985

" Пожелтел и повысветлел лес, "

Пожелтел и повысветлел лес,скоро сёмга рванётся на нерест,есть свидетельства — знаки небес,жёлтый мох да сиреневый вереск.

Дух сиротства… Не зря на Русипочитаемы пахарь и плотник,а не баловни праздной стези —не рыбак и не вольный охотник.

Потому что лопата и плуг —непростая, но верная доля.Коль хватает терпенья и рук —не нужны ни удача, ни воля.

В этой воле детей не взрастишь,лишь на землю сырую приляжешьда подслушаешь ветер да тишь —песню сложишь и сказку расскажешь.

1978

ЗЕМНЫЕ СНЫ

Когда погаснет к ночи свет дневной,когда заря уйдёт в края иные, —земные сны овладевают мной,бессвязные, случайные, земные…

События вершатся наобум,ползут по швам обыденные связи,и бесконтрольный полуночный умживёт, освободившийся от яви!

Всё по-иному: смысл земных потерьи радостей — всё по другим законам!Сожмётся сердце — сорвалась форель,тугой бамбук ломается со звоном!

Приходишь ты, а может быть — не ты,но помню, помню, что целую руку…Смешно сказать — являются мечты,и я о них рассказываю другу.

Земные сны… Блаженство… Тишина…Блестящий снег… Орлы в слепящем зное…А может быть, оправдано сполнамоё существование земное?

Земные сны… Я в них совсем не тот,как бы двойник, себя от всех таящий,проснусь — а на висках холодный пот:так кто из нас двоих не настоящий?

Земные сны… Я знаю наяву,что в этом мире навсегда, что бренно.В разгаре ночь. Я празднично живу —две жизни, две судьбы одновременно.

1969

" Азия! "

Азия!Звёзды твоистрашной своей красотоюпутали мысли моив час приближенья к покою.В мертвенном Млечном огнеплыли вершины Алтая,и приходили ко мнестроки,меня потрясая.От голубого огняплавились тёмные дали…Сколько прозрений меняв эти часы окружали!И уплывали к утру…Думаю,что и понынекружат они на ветругде-нибудь в Чуйской долине.

1969

" Этот город никак не уснёт, "

Этот город никак не уснёт,не приляжет, не угомонится.То на стыках трамвай громыхнёт,то машина со свистом промчится.

Этот мир не смирится никак:то и дело несутся из мракаи опять исчезают во мракто гитара, то песня, то драка.

Отступает дневная жара,но от мыслей о жизни не спится, —как-нибудь дотянуть до утра,как-нибудь до рассвета забыться.

До мгновенья, когда в небесахтонкой лентой сверкнёт позолота,чтобы высветить в милых чертахбеззащитное, детское что-то…

1968

" Когда светила на небо взошли — "

Когда светила на небо взошли —созвездья Скорпиона или Девы,мы свой костёр под дубом разожгли,и пламя зашумело, загудело.

И вдруг перемигнулись два огня —небесный пламень, недоступный, вечный,и огонёк, что около меня,мой собственный, конечный, быстротечный.

Какой простор для жизни, для зверья!Кричит ночная птица, плещет щука…У всех судьба. У каждого своя,и у тебя, моё ночное чудо.

Смотри, что ты наделал, золотой, —тень от меня среди ночного мракакачается лохматой головойпочти у края чёрного оврага.

Я упаду на землю до зари,приснится сон, как будто бы летаешь…А ты гори, мой маленький, гории радуйся, покамест не устанешь.

1968

" Не торопиться. Растянуть "

Не торопиться. Растянутьтоску о жизни до предела.Пускай она раздвинет грудь,чтобы почувствовать: созрела.Внезапно появиться там,на старой улице, — а где же? —где воробьёв апрельский гам,где переплёты тёмных рамвсё те же… Неужели те же?И неожиданно в ответуслышать грохот ледолома,узнать, что человека нет,увидеть — не хватает дома.Как пьянице, пройти, стыдясьуглов, калиток, огородов,и вдруг понять: пропала связь,не надо лишних разговоров.Иди не узнанный людьми,с сознаньем бесполезной воли,чтоб неожиданно к любвиприбавить каплю сладкой боли.

1967

" Смирись. Люби меня таким, "

Смирись. Люби меня таким,какой ни есть. Другим не буду.Опять друг друга не щадим,необходимые друг другу.

Ты женщина. Ты петь должнау очага над колыбелью.А мне законченность страшна,и завершённость пахнет смертью.

Я этот запах не люблю.Я лучше посмотрю с порогавслед молодому журавлю:какая вольная дорога!

А он в насмешку надо мной,как будто бы тебе в угоду,летит к родимому болоту,иначе говоря — домой.

1967

" Всё не высказать, всех не обнять, "

Всё не высказать, всех не обнять,потому-то я понял отныне, —чтоб чужих и неблизких понять,хоть родных надо сделать родными.Но как будто мы любим родных!Впрочем, любим, но странной любовью:болен ею лишь тот, кто приникв час прощанья хоть раз к изголовью.Что любил? Бормотанье реки,уходящего времени вздохи,приближенье привычной тоски,да касание милой руки,да какие-то вечные строки.Всё? Едва ли. Склоняясь ко сну,глядя пристально в небо ночное,вспомню всё, что ушло в глубинуи пускай остаётся в покое.

1967

" Умирающий медленный мир "

Умирающий медленный мирнежных речек, зелёных опушек,ты меня породил и вскормил,научил предсказаньям кукушек.Как спалось на весенней земле!Рухнешь в травы и спишь на здоровье,и летаешь, как птица, во сне,положив кулаки в изголовье…Четверть века — всего-то прошло,только время ничуть не дремало, —ты подумай, как нас обожгло,обработало как, обтесало!Всё случилось в назначенный срок.Жизнь работает неутомимо,и её огнедышащий вздохто и дело проносится мимо.

1967

" Эти кручи, и эти поля, "

Эти кручи, и эти поля,и грачей сумасшедшая стая,и дорога — ну, словом, земля —не какая-нибудь, а родная.Неожиданно сузился мир,так внезапно, что я растерялся.Неожиданно сузился мир,а недавно ещё — расширялся!И грачи, подтверждая родство,надо мной без умолку кричаливсё о том, что превыше всегоголос крови в минуту печали.

1967

" Я на днях случайно прочитал "

Я на днях случайно прочиталкнижку невеликого поэта.Где-то под Ростовом он упал,захлебнулся кровью и не встали не видел, как пришла победа.Но отвага гению сродни,но подобно смерти откровенье,и стоит, как церковь на крови,каждое его стихотворенье.Вот и мне когда-нибудь упасть,подтвердить своей судьбою строчку,захлебнуться и поставить точку —значит, жизнь и вправду удалась.

1964