Всему свету голова - Леонид Александрович Гурченко

Велес. «В своей языческой функции Велес воспринимался позднейшей православной традицией… как „лютый зверь“ (волк. – Л.Г.), „чёрт“, отсюда костромское ёлс – „леший, чёрт, нечистый“» [3].

Велс, Виелона. «В балтийской мифологии бог загробного мира и скота. Велсу был посвящён месяц октябрь. Ему же – литовский (осенний) праздник скертувес, приглашались мёртвые принять участие в трапезе (совершалось заклание свиньи) (ср. белорусский обычай осенью приглашать д е д о в – предков к столу)» [4].

Велес и кривичи. «Название племенного союза – кривичи произведено от личного имени прусского жреца Криве. Последнее может быть понято как противопоставление эпитету бога Перуна („Правый“ = „Прове“)». «Криве вполне может относиться к богу Велесу, антогонисту Перуна в славянском „основном мифе“». В мифологических и родословных преданиях белорусов, потомков кривичей-полочан, имя героя-первопредка – Бай (Бой) (ср. корень бой- в имени Боян: «Наиболее очевидным является сближение с бой»). Бой, «связано отношением чередования гласных с бить, бью». [7]. Бой – князь-богатырь. «Первоисточник имени Бай (Бой) – балтийский… Литовское bajus „страшный“ может быть осмыслено как эпитет балтского бога подземного мира Велса, антогониста громовержца Перконоса… (Германский) Один-Валль (заметим, „кривой“, одноглазый) генетически родствен Велесу и Велсу… первый князь (Бой) выступал как сын божества (Бая, Велеса). Выстраивается цепь тождеств: Крив – Бай (Бой) – Велес (балтский Велс). Очевидно, кривичи возводили себя к Велесу» («Велесовы внуки». – Л.Г.) [1]. В итоге выдвинутые аргументы позволяют сделать следующее предположение: очевидная позиция автора «Слова о полку Игореве» – на стороне Ольговичей – северян, а северяне, по сведениям «Повести временных лет», от кривичей («а другое [княжение] на Полоте, иже (где) полочане. От них же кривичи… Таже север от них» [5]. Но кривичи возводили себя к Велесу-волку. Возможно, как раз этот факт имеет значение для решения вопроса о племенной принадлежности Бояна и самого автора «Слова о полку Игореве» – оба они из рода полоцких кривичей (?).

Балто-белорусское имя Боян имеет примеры употребления его в северо-западных областях Руси. Известна улица Бояна в Новгороде; из берестяных грамот мы знаем о Бояне, жителе Русы: «за Бояном в Русе [долгу] гривна…» (грамота № 526, 80-е годы XI в.); ходил в должниках и Боян в Озеревах: «и у Бояна возьми шесть кун лихвеных (процентов) в Озеревах» (грамота № 509, XII в.) [2].

2009 г.

Литература

1. Алексеев С.В. История славян в V–VIII веках. М.: «ИПО», 2004. С. 148–150).

2. Зализняк А.А. Наблюдения над берестяными грамотами // История русского языка в древнейший период. М.: Издательство Московского университета, 1984. С. 104–105).

3. Мифы народов мира. Т. I. М.: «Советская энциклопедия», 1987, с. 227.

4. Мифы народов мира. Т. I, c. 228.

5. Повесть временных лет // Памятники литературы Древней Руси. М.: «Художественная литература», 1978, с. 28.

6. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. III, СПб.: «Азбука», 1996, с. 352.

7. Фасмер, Т. I, с. 185, 203.

Раздел II

Дневник на обратном размахе. 2011—2004

Вступление

Вседержитель, Слово Отчее, Сам совершенен будучи, Иисусе Христе, дай мне слово сказать о времени, перешедшем в мою память. Лучшие мужи ума, те, что знали, что говорят, дали определения силы времени – Августин, Николай Кузанский, Вернадский, Флоренский, Козырев. Они предоставили права таким вот словам. Августин в «Исповеди»: «Всё прошлое вытесняется будущим», – это вроде бы понятно, ход времени положительный и апокалиптический, от прошлого – к будущему, которое вытесняет прошлое. А дальше для нашего времени нечто другое: «Всё будущее следует за прошлым», – это значит, что искони в сознании человека будущее следовало за прошлым, прошлое – впереди, как в военном строю старшие и заслуженные – впереди. Тон задавало прошлое – Традиция. Но Августин добавил: «Уменьшается будущее – растёт прошлое», – тоже вроде бы понятно, особенно из того, как складывается человеческая жизнь. Но вот вопрос: а если всё наоборот: уменьшается прошлое – растёт будущее, но не в апокалиптическом смысле, а с точки зрения предметно-практической деятельности, что тогда? Ведь это отрицательный ход времени – от будущего к прошлому. Да, такую обстановку социальной психологии мы знаем по опыту – так было в Советском Союзе. От увеличивающегося со дня на день и недостижимого будущего – к убитому прошлому. Это было стояние на одной левой ноге. Движение всех объектов в обратном направлении – зеркальное отражение нашего Мира. Но Союз долго не простоял. А как встать и стоять благополучно на обеих ногах – на положительном и отрицательном времени? Я вижу в некотором роде помощь со стороны Николая Кузанского и Флоренского. «„Теперь“ разворачивается во времени, поскольку во времени нет ничего, кроме „теперь“… а благодаря силе, подобной свёртывающей силе „теперь“, или настоящего мгновения, наш ум обладает способностью уподобляться – любому времени» (Николай Кузанский. Простец об уме // Сочинения в двух томах. Том 1. М., 1979. С. 398, 422). А вот мыслеформа Флоренского имеет вид закона природы: в пространстве нашего тела присутствует материя и энергия наших предков, рода, а присутствовать значит быть в настоящем и бытие предков как присутствие определяется настоящим временем. События происходят во времени. Значит, мои события – продолжение событий предков.

А как всё-таки встать и стоять благополучно на обеих ногах – на положительном и отрицательном времени? Может быть, нам удастся выстроить ответ в образе паутины. Паук строит паутину путём «растяжения души», вытягивая нить паутины из себя. При этом под влиянием осознанной цели в его «памяти» закреплены модели объективных отношений вещей. В построенной паутине в виде окружности из ячеек существуют одновременно три времени – будущее, настоящее, прошлое, которые имеют, опять-таки одновременно, два направления: положительное – от прошлого к будущему и отрицательное – от будущего к прошлому. Крупные ячейки на периферии окружности паутины – будущее, тогда как уменьшающиеся ячейки по направлению к центру, где сидит паук, – это прошлое, с них начинался процесс, а сам паук – настоящее, или так называемое «теперь». Внимание паука направлено из центрального прошлого в будущее, на периферию, а вот действия жертвы определены из будущего в прошлое, туда, где находится паук в качестве силы «теперь», который на ногах и ждёт определённое будущее. Кто станет отрицать, что он желает и ждёт не такое будущее, которое разорвёт паутину, и она, таким образом, начнёт деградировать. Действия паука предсказуемые и всегда одинаковые. Желательные сигналы из будущего он примет, а нарушенные связи между ячейками после вторжения инородных предметов обязательно восстановит. Пусть ячейки в окружности паутины будут «веками, которые складываются, как из