необъятное обнять - Кирш Ли

что качнулась

за тем окном, что к вечеру

проснётся долгожданным светом

и будет источать желание

вернуться, в ключ обратить

гулящую синицу в своей руке

и в скважину замочную

вдохнуть необходимость,

которая идёт шажками птичьими

за шлейфом запахов весны;

 

не в рифму, вслед

нелинейному сюжету

запутанного трелями в апреле сада

проходит дымный цветопад,

настолько жадный к кратости своей,

что торжествует неприкрыто,

покрывая под собою землю.

 

я в этот бред впадаю строго по сезону,

читаю черточки невыносимой красоты

святым писанием по смыслу

и чистым полотном по изложенью.

 

изволь, с весною мы в обнимку

надумаем влюбиться

хотя бы потому что хочется

цитировать красиво - построчно,

на белейшем полотне,

небрежно, рукописно, –

и о тебе, и о весне...

 

// 23.04.2024.

 

 

 

***

 

на вдохе защемлённый слог

слагает крылья в треугольник,

заводит тень свою в углы

 

и опускает полог –

веду и отпускаю речь как полотнище реять,

в свободе выразить себя,

преобразив простор и время –

цвету, слагая ударенья,

сдвигая ритм по настроенью,

вшиваю щедрою душой

речистые значенья, –

так чародейство выраженья

меняет смысл привнесённый

вне, меня меняя как по мановенью, –

и вот, плету домотканую ткань

волшбы и песнопений, свивая

кисло-сладкий троп на языке,

пускаю в свет кораблик как листок,

где строчки в тесноте, но не в обиде –

ни на меня, ни к тем, кто взглядом

их вбирает, и в голове по своему

их собирает, переиначивая мысль и возводя

свои чертоги - лишь только отдалённо

напоминая мой, первоначальный

вручную выращенный смысл.

 

// 24.04.2024.

 

 

 

***

 

в сиреневом дыму, как в том хмельном бреду,

где по цепочке прорастающей земли

иду, теряясь с головой

в прозрачности глубин голубизны небес,

а дудочка сама собой пока что тростником

привольно прорастает из реки,

меня до блеска очищая от тоски,

которая накрыла с холодами,

чтобы теперь –

самозабвенно, прыгая в весну,

всё зримое считать невыразимым,

свободно упиваясь совершенством

колеблющихся крыльев красоты

на дрогнущем ветру для каждого радушного апреля;

 

сиренью дышит май,

наматывая нить на палец с чередой причин,

зачем нам плесть узор, свивая встречи,

разговоры, в любви сближая дали,

и наугад прокладывая вехи

хороших и других примет,

с которыми необязательно считаться,

но с краешку держа в уме, слегка точнее

отлаживать пути сближений,

расхождений, сочетаний черт,

самозабвенно,

с упоеньем прыгая в пришедшую весну.

 

// 02.05.2024.

 

 

***

 

сны, что мне никогда не снились

ветками по стеклу,

в ритме циклических полнолуний

бились в моё окно – бражниками слепыми,

чуждою дню красотой,

малыми в этом громадном мире,

с крыльями серафимов

за тёмной, ночной спиной –

с уменьем миры расплетать вдоль

стрелки, царапающей циферблат,

с сознанием своей силы

с изнаночной лицевую

мерцающе проявлять - изысканные

мифотворцы, ломающие гранит

устойчивого отраженья

случивщегося за день;

вздохнув, открываю ставни,

пуская полночный свет, -

сновидчески улыбаясь,

слетают на подоконник

мои нерождённые сны.

 

// 04.05.2024.

 

 

***

 

заснуть у тебя во сне,

свернуться клубком под боком –

зачем мы считаем своё?

зачем забываем чужое?

свернуть в кораблик листок,

придать ему сил дыханием –

дыханием вдоль ватерлинии,

выдохнув имя на борт,

в залоге оставив штурвал,

себе, - на память;

 

заснуть у ствола огромного ясеня,

опирающегося на далёкое небо,

во сне золотые яблоки зреют

прямо в карманах, мне придётся искать

их родные яблони, возвращая

без устали добытое, забытое имя

толкнёт влажным носом меня

под руку, я сорву недозревший плод,

под запретом кого-то выросший,

поделюсь, возвращая

взаимную память и то,

что кем-то зовётся невыразимым.

 

 

// 05.05.2024.

 

 

 

***

 

замолви словечко, весомо,

на чём-то понятном - там, чуть повыше –

быть может воздушные корни

сольются с водой на земле,

расстеленной чуть пониже;

 

вздохни, и когда-нибудь,

быть может даже и сразу, –

вытолкни звук из гортани

ноздреватым комком полыни –

отныне вещ твой язык,

а слово материально;

 

повисшие строки бельём непросохшим

на резком, свистящем ветру,

полощатся солнцем, стекают излишним, –

буквенно и построчно,

как выдох природы безличен и чист;

замолви словечко, - пред тем,

кто нас слышит,

кто слышит, но говорит

столь мало, в пределах едва ощутимых,

на грани благостной тишины.

замолви, хоть что-то...

кто знает, откуда заполнится

пропасть внутри пустоты.

 

// 05.05.2024., вечер

 

***

 

я не знаю, уцелела ли церковь в которой

меня крестили –

в годовалом возрасте, в прекрасные времена застоя,

церковь бело-зелёная,

в вымирающем ныне шахтёрском посёлке,

в окружении терриконов и абрикос, –

Горловка, посёлок Артёма, шахта Северная;

 

станция Магдалиновка, – до сих пор мне снится,

такая же, какой и была лет тридцать назад,

странное свойство снов,

которому не перестаю дивиться –

всё там, как в детстве, неизменно,

сохранно, фактурно,

полноцветно и будто бы до сих пор.

 

я не знаю, уцелело ли хоть что-нибудь –

грохочущей вагонеткой,

полной антрацита,

слетает рельсов гул

и рикошетит по степи,

слепящим ветром сносит

пафос оптимизма

и косит воздух, полный пыльных трав и гари –

Никитовка, Дзержинск, Бахмутское направление;

 

почему-то всё время думаю –

хорошо что бабушка не дожила...

 

// апрель 2024

 

 

 

***

 

Покидающий свои корни дом,

грустно смотрит под ноги на землю,

топчется,

мнётся,

плечом со стропилами

потирает карниз, и уходит,

ужав все проёмы дверные;

хочется, как герою шагать в закат,

напевая нечто весёлое и лихое,

и травинку в зубах зажав,

светлую линию видеть на горизонте;

в узелок завязав все дни, прожитые

на покидаемом месте,

зашептав их от забытья и грусти,

с кошкой на крыше

и с блеском стёкол от слёз,

улиткой себя окрестив шутейно,

осеняет фасад придорожной пылью,

уходя от всего, что было.

 

Полагая, что дом – всегда

в том месте, где близкие и родные,

главное их сохранить,

сберегая и память, и силы,

силу духа в себе взрастить и

как шест выставить для себя опорой,

всем ветрам назло

флюгер выдвинуть и вперёд,

по дороге под вечным небом;

 

Где-то есть тот приют,

в котором придётся осесть,

и палисадник у стен возродится,

и снова цветами нальётся, –

каждому нужен свой дом, свой порог,

свои занавески,

свой свет,

щедрый ко всем,

потерявшим своё, родное...

 

// 28.04.2024.

 

 

***

 

дар, с проклятьем обручённый

вьётся хмелем вкруг оси

канифоль и