Рецепт колдуньи. Сборник - Черных Валентин Константинович

Он посмотрел на меня с явным недоумением, но потом рассмеялся:

— Понял! Ты хочешь сказать, что переспать у тебя невозможно?

— Я сказала то, что хотела сказать, а спать я с вами не собираюсь.

— Соберешься еще, какие твои годы! Время у нас есть, потому что я хочу не переспать с тобой, а жениться на тебе.

— Зачем? — спросила я. — Проще завести любовницу. Сегодня девушки на это смотрят легко, если мужчина не жадный.

— Я знаю, с этим проблем нет. Проблема в другом. Когда я тебя увидел, то сразу понял: ты мечта всей моей жизни. Мне было пять лет, когда к нам зашла подруга мамы, похожая на тебя, и я в нее влюбился. Она была такой же курносой, синеглазой, с такими же ногами, с такой…

— Грудью, — подсказала я.

— Да! Твоя грудь будет нашим семейным достоянием.

Я испугалась: он повторил слова матери. И он все больше нравился мне. Я сделала резкую попытку оторваться от него, когда он сообщил мне:

— Я снял квартиру.

— В каком районе?

— В Измайлове.

— Нет, — ответила я. — Только в моем районе.

На его месте я бы послала меня подальше. Но через неделю он сказал:

— Пошли смотреть квартиру. Это рядом с твоим домом. Кстати, почему ты меня не знакомишь со своей матерью?

— Обязательно познакомлю, — пообещала я.

В каждой комнате трехкомнатной квартиры, которую он снял, стояли две тахты, телевизор, видеомагнитофон и буфет с минимумом посуды.

— Похоже на гостиницу, — предположила я.

— Да, ты права. Хозяйка сдавала ее как гостиницу. Рядом с твоим домом ничего другого не нашлось, я обошел весь квартал, и пришлось снять это.

— Откажись, — сказала я. — Моя мать уезжает в Крым к своей сестре месяца на три. За три месяца мы все поймем про нас с тобой.

Через два дня он приехал и остался. Когда выполняешь заказ компании, узнаешь много и о ее руководстве, и о самой компании. Акционерная компания «Глобус» была обычным оборонным заводом. Когда заказы от военных почти перестали поступать, завод акционировали, и его, самого молодого из руководства завода, избрали председателем правления и генеральным директором. Пока у него были одни проблемы. Завод мог многое производить, но они не умели продавать и рекламировать свою продукцию. Были у него и личные проблемы. Его жена в каком-то туре познакомилась с голландцем и теперь жила больше в Амстердаме, чем в Москве, оставив на него двух сыновей восьми и девяти лет. Ночью он уехал к себе домой, чтобы собрать сыновей в школу. Оставшись одна, я спросила у мамы:

— Что мне делать?

Я уже стала засыпать, когда услышала голос матери:

— Выходи за него замуж. Для меня ни один мужчина не снимал целую гостиницу, а ведь он зарабатывает наверняка не так уж и много.

— Нормально, но, конечно, не так, как новые русские. И у него много проблем.

— Это видно. Ему надо помогать, чтобы он не сломался. И покажи его кардиологу, что-то он очень бледный.

Я ему позвонила днем.

— Я бы хотела перейти работать к тебе.

— Куда?

— В службу маркетинга.

— Приезжай оформляться.

Я заполнила в отделе кадров анкеты и зашла в кабинет начальника отдела маркетинга. Мы были знакомы: он принимал мою работу. Большой, вальяжный, со связями, он был из московских ястребов, которые в отличие от московских воробьев не по зернышку клевали, а заглатывали сразу и помногу. Он работал на себя. Он будет первым, кого придется убрать, решила я.

— Теперь я буду работать у вас, — сообщила я ему.

Начальник обрадовался вполне искренне.

— Очень рад. — Он улыбнулся и предложил: — Не поужинать ли нам вместе?

— Спасибо. Я каждый вечер ужинаю с вашим директором.

Начальник отдела помолчал, осмысливая услышанное.

— Мне подыскивать новое место работы?

— Думаю, что да. — Я улыбнулась и пошла к директору — я еще не привыкла к слову «муж», — чтобы сказать, что вечером у него консультация в кардиологическом центре, я об этом уже договорилась.

ЖЕНЩИНА ДЛЯ ГЛАВНЫХ МУЖЧИН

Рассказ

Предупредили накануне вечером, что завтра в восемь тридцать ее вызывает министр. Всех, кому предлагалось подать заявление об увольнении по достижении пенсионного возраста, министр вызывал до начала рабочего дня.

На прошлой неделе к ней зашел начальник соседнего главка и сказал:

— Завтра в восемь тридцать я на ковер.

— Может быть…

— Не может… Это как в боксе. Когда стареешь, то уже через несколько секунд в первом раунде на ринге понимаешь: не выиграешь даже по очкам. А того, кто хочет только продержаться, а не победить, всегда нокаутируют.

Через неделю на двери его кабинета появилась новая табличка с незнакомой ей фамилией. Его не провожали на пенсию, не устраивали фуршет для руководящего состава министерства. В последний год никого не провожали. Увольняли так много, что пришлось бы провожать пять вечеров в неделю.

А я не сдамся, сказала она себе и раскрыла старую записную книжку, которую вела больше двадцати лет. В каждой экстремальной ситуации она всегда заслонялась главным мужчиной, который или был в ее жизни, или хотел им быть.

Первый главный мужчина появился в ее двадцать пять лет. Тогда она, технолог текстильной фабрики, где только что запустили в производство новые ситцы, давала пояснения секретарю горкома партии, молодому, высокому, жилистому парню, похожему на ее отца, а такие ей очень нравились. Шум от станков стоял такой, что секретарь наклонялся, чтобы расслышать ее слова. А наклонясь, секретарь вынужден был заглядывать в вырез ее халатика. Из-за жары в цеху она, как и большинство молодых ткачих, не надевала лифчика. И секретарю было на что посмотреть. Может быть, она и не выиграла бы конкурс «Мисс грудь Россия», которые проводятся сегодня, но наверняка вошла бы в первую десятку претенденток.

Секретарь все наклонялся и смотрел на эти полушария, потому что сверху он мог видеть только верхнюю часть груди. По его остановившемуся взгляду она поняла, что ему хотелось бы увидеть всю ее грудь.

— Я тебе потом покажу.

— Чего? — не понял секретарь.

— Все, чего захочешь!

Секретарь понял и засмеялся. Фабричное руководство относилось к нему почтительно и с некоторым страхом, все-таки первый человек в городе. А ей чего было бояться? Она смотрела на него как на нормального парня, старше ее всего на пять лет. Она давно поняла, что, если парень нравится, ему об этом надо намекнуть, а недогадливому сказать прямо. Секретарь оказался догадливым.

— Где встретимся? — спросил он. Из-за шума станков их никто не слышал.

— Твоя проблема!

Эту проблему ему хотелось решить как можно скорее, и через неделю она летела в Ташкент с делегацией, которую возглавлял секретарь. Обычно от фабрики в делегацию входила передовая ткачиха и директриса. Теперь во все делегации включали ее, сначала еще технолога, через полгода — главного технолога, а через год по рекомендации пленума горкома партии министерство назначило ее директором фабрики.

— Вспомнишь меня, когда постареешь, — сказала, уходя из своего кабинета, уже бывшая директриса.

— Еще не скоро, — ответила она.

Самый молодой секретарь горкома стал самым молодым секретарем обкома. И она поняла, что вряд ли кто рискнет соперничать с главным человеком в области, если только военный, их все-таки часто переводили из гарнизона в гарнизон, они не так уж и зависели от местных властей. Она могла бы выйти замуж за полковника, не выходить же директору фабрики замуж за лейтенанта, но полковники почти никогда не разводились с женами, потому что разведенный полковник в те времена не мог стать генералом.

И все-таки нашелся один, который не испугался главного мужчину. На фабрику приехал заместитель министра. И когда все случилось, она сказала заместителю министра:

— Забери меня отсюда.

— У меня жена, дети, — ответил заместитель. Он уже научился отвечать женщинам, с которыми спал.

— Я тебя не жениться прошу. Устрой мне должность в министерстве. Я согласна на самую малую. Я замуж не хочу, я отсюда уехать хочу.