Разбойники из Рэттлборджа - Залер С. Крейг

Годфри, тяжело дыша, ковыляет к Грабителю. Ставит шкатулку у лужи, накопившейся у ног Грабителя.

Скрытая тенью голова легко двигается под капюшоном.

Гаррет сжимает руку Грега.

ПЕРЕХОД К:ЭКСТ. ОСОБНЯК ГУЛИ — ТО ЖЕ ВРЕМЯ

Длинное окно у парадной двери ОСВЕЩАЕТСЯ три раза.

Не слышно ничего, кроме РЕВА дождя.

ИНТ. СПАЛЬНЯ ГРАНТА И ДОННЫ ТАЙЛОР — ТО ЖЕ ВРЕМЯ

Пара у Родни на прицеле. Донна, стоя подле кровати, прижимает к голому телу простыню; Грант медленно натягивает длинные трусы, думая о чем-то своем.

РОДНИ (Гранту). Хочешь поиграться в героя?

Грант не отвечает.

РОДНИ (продолжает). Ага. Герои тихие… а если они молчат, значится, думают. Но мне не надо, чтоб ты думал, мне надо, чтоб ты делал. Делал, что велено.

Родни приближается к Донне и прижимает конец револьвера к ее правой груди.

Лицо Гранта ярко-красное от сдерживаемого гнева, но он ничего не делает.

РОДНИ (продолжает; Гранту). Быстро тащи камешки. И если снова начнут доставать геройские мыслишки, подумай о моих партнерах под дождем, им холодно, мокро и хочется тепла. Они такое с твоей женушкой сотворят, что мне даже говорить при ней неудобно.

Грант идет к креденце. Выдвигает ящик.

Родни прижимает пистолет к бюсту Донны; она ВСКРИКИВАЕТ.

Грант извлекает бархатный мешочек.

РОДНИ (продолжает). Сыпь под лампу, чтоб я заценил это блестючее великолепие.

Грант развязывает кожаную ленточку, закрывающую мешочек, и высыпает содержимое на пятно света на полированной поверхности креденцы. Выкатываются бриллианты, блестящие и идеальные.

В расширившихся глазах Родни бриллианты отражаются, как маленькие фейерверки.

ЭКСТ. ДОМ ГРАНТА И ДОННЫ ТАЙЛОР — ТО ЖЕ ВРЕМЯ

В спальне ВСПЫХИВАЕТ свет, потом ВТОРАЯ вспышка, звук каждый раз совершенно не слышен из-за ГРЕМЯЩЕГО ливня.

ЭКСТ. ВЫСОКИЙ БЕЛЫЙ ДОМ — ПОЗЖЕ

Окно ВСПЫХИВАЕТ от выстрела.

ЭКСТ. ШИРОКИЙ ЖЕЛТЫЙ ДОМ С САРАЕМ — ПОЗЖЕ

Окно ВСПЫХИВАЕТ.

ВСПЫХИВАЕТ второй раз.

ВСПЫХИВАЕТ третий и четвертый раз в быстрой последовательности.

ИНТ. ОТЕЛЬ «РУДДИНГТОН» — ОДИННАДЦАТЬ ЧАСОВ

Шериф Пикман, помощник Куперсон и помощник Бартли сидят в лобби отеля. Комнату заполняет РЕВ дождя. Пикман читает газеты, а Куперсон карманную Библию. Бартли скучающе ковыряет заусенцы.

Мэйбел сидит за стойкой, вцепившись в свою книжку.

Закончив с надоедливым заусенцем, Бартли смотрит в переднее окно.

БАРТЛИ. Даже другой стороны улицы не видать.

Пикан коротко отрывается от газеты и снова возвращается к ней.

ПИКМАН. Ага.

БАРТЛИ. Как думаешь, где этот Авраам Вайсс?

ПИКМАН. Не знаю. Может, у Синди, если у нее открыто. Может, у Нестора. Может, в «Катлбраш».

Бартли КИВАЕТ.

БАРТЛИ. Как думаешь, а может, он как-то вернулся к себе в номер? Забрался в окно, по-тихому?

ПИКМАН. Не, это навряд ли. Но если хочешь опять проверить номер — вперед. А если хочешь закончить смену — отправляйся домой.

Бартли смотрит в окно, на ГРЕМЯЩИЙ дождь.

Ему не хочется идти в такую суровую бурю.

Бартли встает и разминает свои мускулистые конечности.

Подходит к Мэйбел.

БАРТЛИ. Привет, Мэйбел.

МЭЙБЕЛ (не отрываясь от книги). Здравствуйте, помощник.

БАРТЛИ. Хорошая у тебя там книжка?

МЭЙБЕЛ. Вам не понравится.

БАРТЛИ. А не против почитать вслух, раз я застрял тут?

МЭЙБЕЛ. Вы не умеете читать сами?

Пикман поднимает взгляд от газеты с улыбкой на лице.

БАРТЛИ. Умею я читать, просто лучше почитай нам всем. Как мама читала, когда я был мелким.

МЭЙБЕЛ. И что тогда тут написано?

Мэйбел поднимает книжку прямо к лицу Бартли.

БАРТЛИ. Таинственная Черная Маска из Золотого Зиккурата Нанго-то.

Пикман дважды ХЛОПАЕТ, громко. Мэйбел кивает.

ПИКМАН. Я сам не против, чтобы нам почитали, если Куперсон не против.

КУПЕРСОН (невесело). Я не буду обращать внимания.

БАРТЛИ. Не начнешь с начала?

Мэйбел кладет закладку на страницу, где остановилась, и листает в начало книги.

МЭЙБЕЛ. Я так никогда не читала — только своей племяннице — надеюсь, вам понравится.

БАРТЛИ. Уверен, все получится, Мэйбел. У тебя же такой приятный голосок.

Мэйбел краснеет. Бартли садится на стул у стойки и кладет квадратный подбородок квадратной головы на переплетенные пальцы. Пикман подходит и садится на стул рядом с Бартли.

МЭЙБЕЛ. Ну что ж, начнем. (читает) «В дальних краях загадочного Востока, за высочайшими пиками Гор Винь-Хо и Джунглями Судьбы Воина стоит Золотой Зиккурат Нанго-то. Роскошное великолепие сооружения иллюминирует»…

Бартли поднимает руку. Мэйбел отрывается от книги.

МЭЙБЕЛ (продолжает). Это значит «сияет».

Бартли опускает руку.

МЭЙБЕЛ (продолжает; читает). «Роскошное великолепие сооружения иллюминирует под солнечными лучами, но золотой свет небес никогда не проникал вглубь Зиккурата. Глубоко в сердце многослойной структуры восточные мистики практикуют темные эзотерические искусства секты Таинственной Черной Маски. Любой человек с запада, пойманный в Нанго-то, попадает в Зиккурат, а выходит оттуда чем-то другим, чем-то, чего не должно быть на свете»…

ИНТ. КОМНАТА ОТДЫХА ОСОБНЯКА БИНФРИ — ТО ЖЕ ВРЕМЯ

В комнате три высоких стеклянных окна, вид из них полностью закрыт РЕВУЩИМ ливнем. Стены завешены гобеленами, на полу три медвежьих шкуры и два коврика с узорами в восточном стиле.

Алисия Бинфри и Валери Пикман сидят на диванах друг напротив друга. Между двумя женщинами стоит фонограф; цилиндр машины вращается, тяжелая иголка извлекает из глубоких борозд музыку. Оперная АРИЯ — в сопровождении ЩЕЛЧКОВ и ТРЕСКА цилиндра — заполняет комнату.

Валери глазеет на фонограф, словно тот зверь или маленький ребенок — предмет бесконечного интереса. Алисия с улыбкой наблюдает за ней.

Валери отпивает из бокала белое вино. Алисия наклоняется на диване и открывает дверцы фонографа, расположенные прямо под вращающимся цилиндром. С открытыми дверцами ПЕНИЕ, ЩЕЛЧКИ и ТРЕСК становятся громче.

ВАЛЕРИ. Какое премудрое устройство, мисс Бинфри.

Алисия открывает дверцы шире и ПЕНИЕ повышает громкость.

АЛИСИЯ. Италия — такая чудесная страна. Музыка, еда, вино… очень жаль, что у мужчин — хоть и красавцев — совершенно отсутствуют всякие приличия.