Со всеми наедине: Стихотворения. Из дневника. Записи разных лет. Альмар - Александр Исаакович Гельман

и зла.

Радикальная субъективность есть поэзия.

Неясность, непонятность происходящего настораживает, порождает подозрения, тревогу – для человека лучше ложная уверенность, чем никакая.

Нахман из Брацлава: «Если можно все испортить, значит можно все исправить». Это неправда, но это успокаивает, надежда нам дороже правды.

С приближением смерти пропадает интерес к политике, газетам, новостям, раздражает заграможденность головы, квартиры массой ненужного, необязательного.

Антисемитизм – грязь души.

Ты можешь каждый день наблюдать, как умирают другие, но для тебя это все равно будет первый раз, он же и последний. Подготовиться к этому невозможно.

Люди честны, когда другого выхода нет.

Дорога, после того как ты ее выбрал, сама тебя ведет и приведет туда, куда она проложена.

Бог – вечный другой, который всегда на посту, всегда на месте.

Приспосабливаем себя к себе: вчерашнего к сегодняшнему, сегодняшнего к завтрашнему.

Как говорил Сережа Бархин: каждая встреча может оказаться последней: до несвидания, до непока, до никогда, до нигде.

Моя смерть жива до тех пор, пока жив я, мы умрем одновременно, поэтому, возможно, она не торопится.

Сам тот факт, что людям приходится притворяться хорошими, честными, добрыми, а не злыми и коварными, скрывать злонамеренность, а не доброжелательство, свидетельствует о естественном приоритете добра в человеческой природе.

Даже самый умный человек не в состоянии по всем заслуживающим внимания проблемам иметь самостоятельно выработанные суждения, свою позицию – во многих случаях нам приходится «одалживать» точку зрения у других людей, у телевизора, у интернета, у нас просто нет другого выхода.

Нам легче погибнуть, чем быть людьми.

Я пережил себя – смотрю на себя как на старого приятеля, с которым бывало сложно, даже жутко приходилось – теперь спокойно на него взираю, все улеглось, разместилось на полочках, а что осталось неразобранным, лучше не трогать.

Образ человека – это ответ его индивидуальности на правила и порядки, существующие в обществе.

Язык помог мозгу стать внятным, но теперь, когда мозг с помощью языка добился грандиозных достижений, он, мозг, начал испытывать стеснение, несвободу из-за тотальной захваченности языком. Язык – оккупант мозга.

Анализ сегодняшней ситуации в мире, в стране, в собственной жизни можно начинать с самых разных сторон. Мне представляется наиболее разумным взять за основу два универсальных понятия: перспективы и опасности. На мой взгляд – это две оси, вокруг которых крутится индивидуальное и общественное бытие.

Когда человек приходит в этот мир, у него появляется перспектива прожить 70–100 лет. Но при этом существует постоянная опасность гибели. Жизнь каждого в отдельности и общества в целом – стремление, избегая опасности, реализовать перспективы. Это то, чем мы занимаемся с утра до вечера все дни нашей жизни: избегая опасности, реализуем перспективы. Отсюда следуют главные заботы человека – глубинное, сосредоточенное познание, изучение опасностей и перспектив всех видов и масштабов – от сугубо индивидуальных до планетарных.

Талант безошибочности.

Чудо неожиданного соединения слов есть поэзия.

Судьба моего поколения: не успели вырваться из суровых лап советской власти, как тут же попали в беспощадные лапы старости.

Завершая, начинаю.

Мне Бог доверил быть себе судьей.

В России не осталось воздуха, который хотя бы однажды не побывал в грудной клетке зэка – мы дышим тяжелым составом лагерных испарений.

Когда звери обвиняют зверей в том, что они звери, – это значит близок конец звериной власти.

Чтобы одному однажды удалось, тысячи других должны каждый день напрасно надеяться, что это возможно.

Фундаментальный порок людей: ум есть, но его недостаточно, обнаруживается неизбывная нехватка интеллекта, она небольшая, поэтому кажется легко преодолимой, устранимой, но на самом деле она не исчезает, и хотя она не велика, ее, этой нехватки ума, достаточно, чтобы на протяжении всей истории человечества наиболее ответственные решения принимала глупость, а не мудрость.

История сталинщины показывает, как легко обмануть целый народ на протяжении десятилетий.

Вот настоящая трагедия: сегодня будущее стоит на коленях перед настоящим.

Человек держится за существование смысла жизни, как Антей держался за землю.

Беда людей не в том, что им что-то неясно, непонятно, неизвестно, а в том, что они не считаются с тем, что им ясно, понятно, известно.

Мы родом из середины – пришли сюда не в начале истории и уйдем отсюда, даст бог, не в ее конце.

Исчерпывающее осознание приближающейся смерти может убить.

Вопросы, которые задают нам наши чувства, достойны не меньшего внимания, чем мировые проблемы.

Вера и атеизм не должны между собой бороться, поощряя тотальную непримиримость, – напротив, сотрудничая, взаимодействуя, щадяще полемизируя, атеисты и верующие вместе способны содействовать достижению гармонической целостности общества.

Полезно задать себе вопрос: кем ты себя больше ощущаешь – уникальной индивидуальностью или личностью определенного типа.

В России глупость истекает кровью.

Не замечать, чтo ты творишь с другими, не понимать, чтo другие творят с тобой, – что может быть печальней и опасней?

Я не разочаровался – я просто дошел до края очарований.

Однообразие сметает разнообразие – воспрепятствовать этому почти невозможно.

России нужен сильный лидер, вождь. Но вождь, главная цель которого – привести общество к демократическому строю жизни. Я убежден: это кратчайший путь России к демократии. Сначала диктатор-демократ, потом парламент. Но где взять диктатора-демократа?

Когда добро и зло получают равную свободу, верх всегда берет зло.

Каждый оставляет после себя некий призыв. Каким

будет твой призыв – к чему? куда?

Свобода внимания – одно из важнейших прав человека, которое нарушается цензурой. Запрещая тексты или передачи, цензура лишает внимание выбора.

О, старость – молодость мудрости, яркость последних мыслей, не скованных страхом жизни.

Глупо искать, где начинается то, что нигде не кончается. Надежды нам дороже правды.

Память – кладбище, забитое трупами забытых.

Учусь на финалолога, финалология – наука о всевозможных завершениях, окончаниях, концовках, последних днях, последних словах, последних войнах.

Бунт начинается не тогда, когда людям плохо, а тогда, когда они не могут свободно говорить, обсуждать, читать и писать о том, почему им плохо.

Борьба с отдаленностью. Мы или приближаемся, или приближаем к себе. Непрерывная борьба за близость – к людям, событиям, к Богу.

Еще никто не стал настолько слаб, чтоб не хватило силы умереть.

До людей не было Бога, после людей не будет Бога.

То, что происходит сегодня в