Пьесы - Афанасий Дмитриевич Салынский
Ваня! Афоня-младший! И Катя-Катенька! Подойдите, подойдите! Я счас! Счас! Сахарку!.. (Шарит в постели.) Ах ты! Вещмешок-то в той палате остался. Ах ты! И Мишутку не пошлешь. Горит парень… Допрыгался после операции… Ах ты!
М а т р е н а. Не напрягайся, кормилец. Они сахару-то и на скус не знают. И неча их сладостями нежить…
А ф о н я (пригребая к себе ребят). Молодцы мои! Мужики! Катю-то, Катеньку берегите! (Робко гладит девочку. Она дичится.) Не знают своего тятю. (Отдыхивается, замечает по березовой ветке в руках у ребят.) Дак это че, неужто троица?
М а т р е н а. Нет, кормилец. Весна. Ранняя. Ребята веток наломали, в крынку их с водой — почки-то и проклюнулись.
А ф о н я. Парни мои, парни! Любите мать-то. И меня не забывайте. (Переламывает слезы, глядит на сапоги сынов. Встрепенувшись.) Ты, может, забыла? Грешен, грешен. Матерьялы-то от властей утаил… Как в колхоз вступали, я старую седелку сдал, верхову спрятал. Сгодилась… Такие безысносные обутки получились! Сам тачал.
М а т р е н а. Я все помню, кормилец, все.
А ф о н я (зажмуривается). Мечталось мне на фронте, шибко мечталось, чтоб было у нас десятеро ребят…
М а т р е н а. У-у, бесстыжий!
А ф о н я. Чтоб парней и девок много. Чтоб в дому шумно, чтоб по всей земле оне жили, в гости приезжали со всех сторон…
С м е р т ь. До чего жадны эти мужики!
А ф о н я. Пуля, что в меня угодила, окосила и тех, что ты не родила. Сыновей, дочерей, внучат, правнуков, шеренги целые Сидоровых… Летит та пуля, летит!
С м е р т ь. Хватит, хватит. Сейчас ты проклинать меня начнешь. А я костенею от проклятий… Коль хочешь мне услужить…
А ф о н я. Не-ет, пахарь в услуженье смерти не ходок. Он для жизни рожден. (Показывает на сыновей.) Вон оне, мои пахари! Стоят! Неодолимо! И пока под нами дышит земля, нам нет конца! (Пробует подняться, схватить Смерть за горло.)
С м е р т ь (сильным толчком отбрасывает Афоню на койку). Ох, уж эти мужики! Зевни только! (Матрене.) Все, разлюбезные, все! Через неделю похоронка. Поплачете, поголосите — и в поле, на работу.
М а т р е н а (Смерти). Воздастся тебе, проклятая, за муки, за сиротство, за вдовьи слезы…
С м е р т ь. Иди, иди! Меня поэты проклинали, цари, мыслители, полководцы! Что мне твои бабьи причитания? Иди! Детишек не забывай, а то ведь приберу…
М а т р е н а (обхватив ребятишек, пятится). Прощай, Афоня! Прощай, мой ненаглядный!..
А ф о н я. И ты прощай, законная жена! И прости за брань, за пьяный кураж. Ладно хоть не бил. Шибко маются на смертном одре мужики, которые жен бивали.
С м е р т ь. Довольно! Довольно! Еще разжалобите меня! (Выталкивает Матрену с детьми.) Уж я ли всякую тварь в сем земном раю не постигла?! Я — край всему! За мною нет ни лжи, ни правды — пустота, блаженство.
Л и д а. Что смыслишь ты в жизни, холодная, костлявая, без сердца? В жизни сеятеля тем более…
С м е р т ь. Во Милосердье голос подает! Лишь только появилась жизнь из тьмы, из недров, и тут как тут и ну ее давить, корежить, мять, косить! А тут и ты — Милосердье — на голос мрущих. Дитя дитем, не быстро возмужала. На обмане. Все бегом, бегом, все раем, раем утешала сирых… Притвора! Лизоблюдка!..
Л и д а. Чего ты разоралась? Чего стучишь костылем? Дай покоя!
С м е р т ь. Покоя? Покой нам только снится!.. Ха-ха-ха! Эй, мужичок! Хочешь ли покоя?
А ф о н я (со стоном). Хочу, чтобы ты отстала или прибрала меня скорее с богом…
Л и д а (рушась на колени). Пощади ты его, пощади! Без хлебороба нет жизни!.. Он, что я говорю? Кому?!
С м е р т ь. Ага! Дошло! Дошло-доехало и до тебя, пустое Милосердье! А я давно свою задачу знаю.
А ф о н я. Смерть! Смерть!
С м е р т ь. Глупая, послушай! Когда невмоготу — меня зовут, тебя — в надежде. Иду, иду, соколик мой! Иду, касатик! (Направляется к койке Афона, нервно, вызывающе напевает.) Афоньку встретила на клубной вечеринке… Л-ля-ля, л-ля, л-ля-ля, ля-ля, ля-ля… Да ты еще живой?! Шутки шутишь? Такое культурное обслуживание: жена, дети, троица… Ловчишь опять! Усмыгнуть метишь! Не выйдет! Я — баба опытная. У меня разводов не бывает… Давай-ка поторапливайся! Кончай волынить! Что бы ты еще хотел увидеть? Да быстро, быстро, не чешись!
А ф о н я. Родину!
С м е р т ь. Это что?
А ф о н я. Деревня на Алтае… Чистый Исток называется.
С м е р т ь. Чистый! Все-то у вас чистое, светлое… Однако ж быть по-твоему!
Возникает видение родины: голубое небо, зеленая даль, залитая солнцем, лучатся волшебно солнечные блики…
А ф о н я. Горы! Тайга! Пашня! Деревушка на пригорке. Тропинки детские, стежки гулевые… Родина моя! Как же спокинуть-то тебя? На кого?
С м е р т ь. Еще один блажной! Родина ему нужна! Нужен ли ты родине? С перебитым-то хребтом?
А ф о н я. Я ей всякий нужен.
С м е р т ь. Святое заблуждение! Рассвет подступает… Успевай, дивуйся. Что там родина, мужик! В слезах, в крови, в бескрайнем горе…
А ф о н я. Вся в солнце! Небо над нею чистое-чистое! В небе жаворонок трепещется, за деревней кедрачи малахитовые шепчутся…
С м е р т ь. Да ты поэт! Постой-постой! Ты вроде оживаешь?
А ф о н я. Память моя при мне. Сил бы маленько да в поле, на пашню, на луга — я бы тебя уделал…
Л и д а. Возьми мое сердце, возьми мою силу, пахарь!
А ф о н я (с сожалением). Милосердью без сердца нельзя. Силенки твои, хоть невеликие, тоже людям нужны. Не дай бог им еще и тебя лишиться…
С м е р т ь. Довольно болтать! На выход! Без вещей! От барахла у нас свободно…
А ф о н я. Куда и как мне собираться — знаю! За мной осталось последнее право: умереть достойно. Не базарь, баба! Дай утихнуть.
С м е р т ь. Все, все, Афоня из Чистого Истока! Закрой глаза, сделай выдох. Вдох не надо… Не надо… не надо… Во-вот. Достойно и прилично.
Л и д а. Теперь уйди. Сделала свою черную работу и удались…
С м е р т ь. Ах, Милосердье, Милосердье! Я же не артельная, я ж единоличница, и за меня никто не доделает мою работу. Ни сна мне, ни отдыха… тыщу лет… без выходного. (Треплет волосы Миши.) Эй-эй, вьюнош, чего болит-то?
М и ш а. Лопата. Кто положил горячую лопату на грудь? Кто?
С м е р т ь. Счас охладишься. (Прикладывает руку к голове Миши, и он сразу перестает метаться.) Во-от! Во-от, нет ни боли, ни огня. Блаженство…
М и ш а (дернулся). Взглянуть! Хоть раз взглянуть!..
С м е р т ь (Мише). Тебе хочется побыть с невестой в последнюю минуту?
М и ш а. Кому не хочется?
С м е р т ь. Ничего нет проще. (Стягивает с себя платье.) Во, цивилизация меня приодела! Из кустарей нагих в царь-девицу оборотила! (Тело Смерти фосфорически светится.) Ух ты мой хорошенький, мой желанненький…
М и ш а. Какая ты холодная…
С м е р т ь. И-и, милай, ты из такого пекла!..
Лида сорвалась с места, хватанула Смерть, бросила с койки так, что Смерть загремела, будто пустое ведро.
Л и д а. Н-не отдам!
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Пьесы - Афанасий Дмитриевич Салынский, относящееся к жанру Драматургия. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
