Шерсть дыбом: Медведи-взломщики, макаки-мародеры и другие преступники дикой природы - Мэри Роуч

увеличения годовой нормы «допустимой добычи» черных трупиалов. Департамент парков, охотничьих и рыбных ресурсов Южной Дакоты заартачился: оказалось, что фазан, популярная промысловая птица, тоже чувствительна к DRC-1339. В 2003 году Национальный научно-исследовательский центр дикой природы опубликовал подробные данные о чувствительности к DRC-1339 десятков нецелевых видов птиц – в первоначальной программе отбора ядов эти данные отсутствовали или не были опубликованы. Высокую чувствительность к DRC-1339 продемонстрировали не только фазаны, но и кардиналы, сойки, малиновки, куропатки, луговые жаворонки, пересмешники, древесные овсянки и совы сипухи. Эта информация почему-то мешает мне, как раньше, наслаждаться любимой соленой закуской. Кровавые картофельные чипсы!

Прикончить один-два миллиона из семидесяти миллионов черных трупиалов, которые ежегодно слетаются на северные равнины, – то же самое, что попытаться решить проблему глобального потепления с помощью льдогенератора. Кампании по травле птиц казались больше похожими на месть, чем на борьбу с вредителями, – к ним как будто прибегали от злости и бессилия, а не с целью достичь реального результата. В 2002 году команда ученых из NWRC на основе построенной ими популяционной модели пришла к выводу, что, если годовую норму допустимой добычи перелетных трупиалов поднять до двух миллионов, выгода для производителей подсолнечника, «скорее всего, окажется ничтожной». Но и это не положило конец убийствам. В 2018 году службы контроля дикой фауны Министерства сельского хозяйства США уничтожили 516 000 красноплечих трупиалов, 203 000 граклов и 408 000 воловьих птиц.

Горькая ирония ситуации в том, что производителям подсолнечника давно известно, что работает лучше всего. Еще в 1970-х годах авторы журнала «Подсолнух» (The Sunflower), издаваемого NSA, рекомендовали своим читателям эффективные меры несмертельного воздействия: «прежде всего контроль мест обитания птиц и разумное растениеводство». Предложите птицам другую вкусную еду: высадите в стратегически расположенных местах недорогую культуру-приманку. Собрав урожай, не перепахивайте жнивье – оставьте что-нибудь птицам, чтобы отвлечь их от соседских полей. Применяйте осушители, и тогда урожай созреет раньше, чем прилетят стаи пернатых вредителей. Высаживая подсолнечник, избегайте соседства с заросшими камышом болотами и с другими излюбленными местами обитания трупиалов. Иначе говоря, следуйте набившему оскомину совету полководца, имя которого звучит как название нового сорта подсолнечника[37]: «Знай своего врага».

В последнее время под контролем мест обитания подразумевалось уничтожение камыша. Как некогда соединение 1080, яд опять поставляет Монсанто: это спорный гербицид глифосат (действующий ингредиент средства Roundup). Именно с помощью глифосата – узнала я из статьи, опубликованной в 2012 году четырьмя учеными из Национального научно-исследовательского центра дикой природы, – как раз и подсушивали в прежние времена семена подсолнечника, чтобы они быстрее созревали. Моя реакция? Печальный вздох и опущенная вниз голова.

В войне всегда остается последняя опция: капитулировать. «Очевидная стратегия борьбы с птицами, – писали Джордж Линц и Пэйдж Клюг в главе из книги «Экология и управление популяциями трупиалов (Icteridae) в Северной Америке», – это отказаться от привлекательных для птиц сельскохозяйственных культур и перейти на те… которым трупиалы не вредят». Ну или вообще бросить сельское хозяйство и податься в политику, как сделал бывший производитель подсолнечника из Северной Дакоты, ныне сенатор Терри Ванзек. «Мы сдались, – сказал он репортеру Associated Press Блэйку Николсону. – Птицы победили».

Глава 9

Окей, бумер

Тщетные войны с птицами

Насколько я поняла из прессы тех времен, деятельность, известная как «подрыв ворон», достигла апогея 6 февраля 1953 года в окрестностях городка Эйса в штате Техас. Джо Браудер, «который терпеть не мог ворон», взял 70 килограммов динамита и разделил его так, чтобы хватило на 300 взрывных устройств. Затем он нашпиговал динамитом и осколками металла из местной литейной мастерской картонные гильзы, соединил их в цепь и развесил в зарослях карликового дуба у реки Бразос, куда птицы каждый вечер возвращались на ночлег. Число жертв ошеломляет: по одной из оценок, 50 000 ворон были убиты наповал в мгновение ока.

Почему никто не сообщил властям? Потому что власти уже были на месте. В команду, которая днем, когда птицы улетели кормиться, развешивала на деревьях взрывные устройства, входил и местный охотинспектор. В том-то и состояло воронье преступление: они ели. Газеты того времени пестрят тревожными сообщениями: вороны – «черные летучие бандиты», «пернатые гангстеры», «грозное черное нашествие» – разоряют гнезда водоплавающих птиц, пожирая яйца и птенцов в таких количествах, что охотникам на уток скоро не на кого будет охотиться. Подрыв ворон, по сути, был природоохранной мерой, финансируемой из государственного бюджета. Кто руководил подрывом 250 000 ворон в Иллинойсе зимой 1935 года? Инспектор по охране природы Иллинойса. Кто ликвидировал 3000 ворон на присаде возле Копленда (штат Техас), потом полетел на природоохранную конференцию в Сент-Луисе и в следующую пятницу вернулся, чтобы взорвать присаду в Кридмуре? Глава Федерации дикой природы Техаса.

Такой была обратная сторона усилий по сохранению природы в Америке тех времен. Свой нынешний смысл это понятие приобрело лишь в 1980-х годах. Диких животных и девственные леса берегли не ради них самих. Их берегли для охоты и рыболовства. Сельскохозяйственное – как и любое другое – освоение громадных участков нетронутых территорий запрещалось для того, чтобы охотникам и рыболовам всегда было на кого и где охотиться и рыбачить. Потому-то и уток защищали от ворон.

Фермеров тоже выводили из себя пищевые привычки крупных стай. В 1952 году власти, отвечающие за сельское хозяйство, решили испробовать динамит. Денверская научно-исследовательская лаборатория дикой фауны провела серию «экспериментальных подрывов» в кущах деревьев у арканзасского болота длиной чуть больше полутора километров: сюда в конце длинного дня, проведенного за воровством риса, слетались на ночлег красноплечие трупиалы, граклы, скворцы и воловьи птицы[38]. Целью исследования было сравнение экономической эффективности различных взрывчатых веществ и материалов: динамита и пентрита, свинцовой и стальной дроби, картонных посылочных туб, стаканчиков из-под мороженого и жестяных банок. Благодаря этому труду мы теперь знаем, например, что «среднее число поражения на одно взрывное устройство» для динамита и свинцовой дроби, упакованных в посылочную тубу, составляет 1820 птиц при «затратах на одну убитую птицу» менее цента.

Чего эксперимент не показал, так это насколько уничтожение 1–2 % птиц огромной стаи помогает сократить фермерские убытки. Однако к тому времени такая оценка уже существовала – в виде данных, собранных за десяток лет подрыва ворон в Оклахоме. С 1934 по 1945 год там взорвали 127 вороньих присад – с целью «помешать разорению гнезд водоплавающих птиц и сократить ущерб, наносимый зерновым культурам», как писал заслуженный орнитолог Министерства сельского хозяйства США Ричард Долбер в главе, написанной им для книги «Экология и управление популяциями трупиалов (Icteridae) в Северной Америке». Оклахома избавилась от 3 800 000 ворон, но, как пишет Долбер, «данных, указывающих на то, что подрывы как-то повлияли на общую численность популяции, ущерб, наносимый сельскому